Вероника неловко улыбнулась.
– Ну да. Курс заканчивается только в следующую пятницу. Ты же не против?
Элис рассмеялась.
– Нет, мам. Вообще нет. Хочешь мы с Мэган посидим с Джейми?
– Очень мило с вашей стороны, но, пожалуй, нет, – ответила Вероника, подумав. – Лучше ему пойти сегодня в садик, а то у него совсем распорядок нарушился.
Я посмотрела на Джейми, ожидая, что он сейчас устроит припадок, но он только улыбнулся во всю мордаху:
– Ура! Я иду в садик. Буду играть в песочнице с Джейком и Ниаллом.
Я опустила голову, чтобы скрыть улыбку. Поразительно, как семья может измениться за двадцать четыре часа.
Когда Вероника с Джейми ушли, мы с Элис отправились в торговый центр по соседству. Я купила для Рози обещанных конфет – безвредных, светло-розовых, с натуральными красителями. А потом мы пошли в мастерскую, где можно было самим делать мягкие игрушки. Я сшила Рози очень симпатичного желтого мишку с большим оранжевым бантом на шее. А Элис Джейми – ярко-фиолетового кролика с красными ушами. Мы решили, что Джейми будет в восторге от такого чокнутого зверя.
Маме я купила экологически чистый гель для душа. Он был гнусного цвета зеленой слизи и пах тоже не особо приятно. Сказать по правде, он пах просто омерзительно – крапивой, гниющей травой или чем-то таким, – но я знала, что маме подарок понравится.
Для папы – журнал про футбол и шоколад с апельсиновой начинкой, его любимый.
Еще мы с Элис скинулись на классную книжку для Джейми.
– Он обожает, когда я ему читаю, – сказала Элис, – но я это делаю раз в год. Теперь буду ему читать каждый вечер.
Я улыбнулась про себя. Конечно, Элис будет вечно занята своими делами, но план все равно хороший.
Потом мы просто гуляли. Катались вверх-вниз на стеклянном лифте, пока охранник не пришел. Он совсем не злился, только подмигнул нам и сказал, что надо бы дать лифту передохнуть. Еще устроили перекус – фруктовые коктейли (мама бы мной гордилась) и чипсы. А потом Элис велела мне ждать ее у входа в ювелирный магазин, а когда она вышла, в руках у нее была коробочка, завернутая в блестящую фиолетовую бумагу. Она сунула коробочку мне в карман и сурово велела не открывать, пока не сяду в поезд.
Когда мы вернулись домой, мне уже пора было собираться. Вероника отвезла нас на вокзал и купила мне два журнала и книжку. За турникет без билета не пускали, поэтому нам пришлось прощаться там.
– Мы будем по тебе скучать, Мэган, – сказала Вероника. Сколько раз я это от нее слышала, но впервые мне показалось, что она говорит искренне. Джейми тянул меня за куртку, пока мое ухо не оказалось на уровне его рта.
– Я не сказал маме про красные конфетки. Я обещал.
Я улыбнулась ему и шепнула в ответ:
– Молодчина. Пусть это будет наш маленький секрет.
Потом он влажно чмокнул меня в щеку. Пришлось ждать, пока он отвернется, чтобы вытереть щеку рукой. Элис обняла меня. Когда мы жили рядом, мы никогда не обнимались. А теперь такое впечатление, что мы всю жизнь только этим и занимались.
– Когда мы теперь увидимся? – спросила я.
– На следующих выходных в школе концерт, а еще на следующих папа приезжает, так что, может, через три недели? – Она посмотрела на маму.
Вероника улыбнулась.
– Конечно. Можешь поехать, когда захочешь.
Мы еще раз попрощались, я прошла через турникет и зашагала к поезду. На перроне я обернулась. Элис щекотала Джейми, а Вероника смеялась над ними. Такими счастливыми я их с полгода не видела.
Элис посмотрела на меня и помахала. Я помахала в ответ и зашла в вагон.
Усевшись, я развернула подарок от Элис. Это оказалась крошечная серебряная книжечка на цепочке. Мило, но почему именно книга? Тут я увидела записку, спрятанную на дне коробочки.
Это дневник, отмечай в нем свой личностный рост. Спасибо за все.
Элис.
Я рассмеялась. Поезд тронулся, я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Надо же, как давно я не была дома.
Я подумала о том, как ехала в Дублин, вспомнила записку от мамы. Интересно, сколько правил я в итоге нарушила? Впрочем, то, чего она не знает, не может ей навредить. Правда ведь?
* * *
Несколько часов спустя поезд прибыл на вокзал в Лимерике. Мама, папа и Рози встречали меня на перроне. Я выбежала из вагона и обняла их. Рози принялась скакать и тянуть меня за руку.
– Конфетки. Конфетки. Конфетки для Рози?
Я улыбнулась и полезла в рюкзак. Было здорово вернуться домой.
На том, как говорится, и конец…
…хотя есть еще кое-что.
Глава двадцать шестая
Прошло две недели. В субботу утром я убиралась в своей комнате, когда вдруг позвонили в дверь. Я побежала открывать, обрадовавшись передышке, – мне до ужаса надоело разбирать горы грязных носков без пары, старых дисков и прочего хлама.
Я открыла дверь и увидела Элис. Она улыбалась до самых ушей. Я так удивилась, что просто стояла, разинув рот. Видок у меня, наверное, был глуповатый, но Элис любезно на этот счет промолчала. Наконец ко мне вернулся дар речи.
– Эл, – сказала я, – ты что тут делаешь? Я думала, в эти выходные к вам папа приезжает.
Она пожала плечами.
– Да, такие были планы, – сказала она беспечно. – Но потом они немножко изменились. И я приехала сюда.
Я рассмеялась.
– Вижу. Входи давай.
Я была жутко рада ее видеть. Тусоваться с Элис – куда веселее, чем разгребать старые носки. (С другой стороны, почти что угодно веселее, чем разгребать носки.)
Мы пошли в мою комнату. Элис была какая-то странная, но я никак не могла понять, в чем дело. Она как будто была на взводе. Вся дерганая, нервная. И от этого я сама нервничала.
В голове вертелись вопросы.
Почему она здесь?
Почему одна?
Она что, поругалась с мамой?
У нее очередной чокнутый план?
Смогу ли дать ей отпор, если она снова попросит помочь?
Элис села на кровать, я села рядом с ней. Да, вопросов у меня была куча, но я боялась узнать ответы. Мне так надоели трагедии – не передать словами.
– Хочешь, музыку послушаем? – спросила я.
Она покачала головой.
– А в «Монополию» поиграть?
Опять нет.
– Может, в свингбол?
[2]
Тоже нет. Я не знала, что еще предложить. От всех своих любимых занятий Элис отказалась. Что вообще происходит?
