Он молча поднялся из-за стола, напряженно вглядываясь в мое лицо. Что-то в его взгляде заставило меня подняться следом. Тизкар преклонил передо мной колено и тихо, но торжественно заговорил:
– Клянусь своей честью и данной мне силой стоять на защите Разума и Жизни нашей Вселенной. Клянусь быть верным роду Нарам-Суэн до последнего моего вздоха.
Я понял, что Мудрый ждет магического подтверждения своей клятвы, и отпустил свою силу. Искристая змейка скользнула к коленопреклоненному Дракону и, вспыхнув яркими искрами, растаяла.
– Твоя клятва принята, Тизкар, – тихо сказал я.
– Советую принять такие клятвы от всех братьев, а также от всех гуманоидов, которые будут назначены на ответственные посты, не исключая всех членов нового Совета Разумных, – сказал Мудрый. – Враг может оказаться где угодно.
– Согласен с тобой, Мудрый Тизкар, – отозвался Ильшур, – прими и мою клятву, Анситор.
Он преклонил колено, и я вновь повторил древний, но забытый ритуал. За Ильшуром последовали Силурес и Норбан.
– Продолжим прерванную трапезу, – предложил я, усаживаясь за стол, – на сытый желудок и думается легче, а подумать нам есть о чем.
Не успели все занять свои места за столом, как на террасу вошел алаксуанец, быстро шевеля коротенькими ножками, на которых нес свое шарообразное тело.
– Господин, – чудом склонился он передо мной в низком поклоне. Я даже подумал о том, что сейчас его массивное тело перевесит и он врежется носом прямо в мраморный пол террасы, – там посетитель!
– С него уже брали клятву верности? – спросил я у Ильшура, кивнув в сторону алаксуанца.
– Магическую клятву верности, подтвержденную силой Драконов, принесли все гуманоиды, которым выпала честь обслуживать твой дом, Анситор, – просветил меня друг. – Те, чья верность вызывала сомнение, изолированы и ожидают твоего внимания.
– Благодарю, – кивнул я ему и обратил свой взгляд на склоненного алаксуанца. – Как тебя зовут?
– Бахма, Господин. – Шарообразный попытался склониться еще ниже.
– Достаточно поклонов, Бахма, – с раздражением сказал алаксуанцу, – так что там за посетитель? Ты предупредил, что я не принимаю и у меня важные дела?
– Да, Господин. – Толстый мужчина явно был в замешательстве. Его крошечные глазки бегали. Видимо, он не знал, как преподать мне новость. – Только…
– Только что? – грозно спросил я, наблюдая, как съеживается от страха крупное тело.
– Только этот посетитель не к вам, Господин! – приняв решение, на одном дыхании выпалил алаксуанец.
– Не ко мне? – Удивление во мне смешалось с любопытством. – И кого же ищет загадочный посетитель в моем доме?
– Он спрашивает какую-то землянку. Девушку, что недавно появилась в вашем доме, Господин! – наконец пояснили мне.
Я почувствовал, как меня захлестывает волна ярости. Кому могла понадобиться МОЯ Кэт? Судорожно вцепился в край столешницы, даже не замечая, как та крошится под моими пальцами. Способность воспринимать окружающую действительность вернулась, когда я почувствовал прохладную ладонь Тизкара поверх своей.
– Остынь, Анситор, – тихо сказал Мудрый, – не давай силе выход и не принимай поспешных решений, не разобравшись. Ты пугаешь уважаемого Бахму.
Слова Тизкара отрезвили меня. Я сделал глубокий вздох, окончательно приходя в себя, и спросил алаксуанца как можно спокойнее:
– Так что там за загадочный посетитель?
– Это заисланец, – Бахма был бледен и напуган, – он представился Крэгусом, сказал, что землянка его знает.
– А позови-ка ты его сюда, – как можно беспечнее попросил я, хотя внутри все сжималось от гнева.
Алаксуанец вновь поклонился, вызывая новое беспокойство за свою устойчивость, и поспешил скрыться.
Спустя несколько минут на террасу вошел заисланец. Огромный мужчина медленно подходил к столу, нисколько не смущаясь присутствия нескольких представителей могущественной расы. Его глаза горели решимостью, а взгляд был прикован ко мне, словно в помещении мы находились одни.
– Приветствую, – пророкотал басом подошедший фиолетовый колосс, слегка кивнув.
Да, пожалуй, таких могучих заисланцев мне видеть еще не приходилось, хотя многие из них отличались высоким ростом и развитой мускулатурой. Для себя я сразу отметил, как пренебрежительно держался незнакомец в обществе Драконов, словно не испытывая ни страха, ни уважения.
– Зачем ты явился, заисланец? – спросил я намеренно спокойно, подавляя вспыхнувший с новой силой гнев.
– Я пришел не к тебе, Дракон, – спокойно ответил он, глядя мне прямо в глаза.
– А к кому ты еще мог прийти в моем доме? – усмехнулся я.
– Я ищу женщину, невысокую, хрупкую, с дальнего сектора. Ее родная планета называется Земля.
Я ощущал каждой клеткой своего тела, как теряю контроль. Да как он смеет?
– Что тебе понадобилось от МОЕЙ женщины, заисланец? – процедил я, выпуская искры силы и наблюдая, как покачнулся исполин.
Но он устоял, значит, его намерения честны и благородны. Моя сила не причинила ему вреда. И хотя его благонадежность была вне сомнений, гнева моего это не потушило. Наоборот. Я был в ярости.
– Я пришел, чтобы ей служить, – пробасил этот настырный заисланец, чуть расставив ноги для удержания равновесия.
– Ей? – Я уже не мог сдержать рвущегося наружу сарказма.
– Ей! – подтвердил кивком исполин.
Внезапно посетившая меня мысль позволила слегка остыть и успокоиться. Я видел, как с интересом за нами наблюдают сидящие за столом. Ухмыльнувшись, спросил:
– А знаешь ли ты, что тебе придется принести клятву верности?
– Я готов, – без запинки отозвался великан.
– Клятва верности собственности – это клятва ее хозяину, – подытожил я, наблюдая за реакцией гостя.
Заисланец замолчал, переваривая информацию, а потом расхохотался. Он смеялся громко, искренне, совсем не обидно, вытирая выступившие на глазах слезы.
– А я все думал, кому эта ходячая катастрофа в юбке достанется. А это тебя угораздило, Дракон. – И он снова согнулся в приступе хохота.
– Что же ты так стремишься ей служить? – спросил его, пристально вглядываясь.
– Да ты ревнуешь! – неожиданно посерьезнел колосс.
Мне даже нечего было ответить на его догадку. Ревную? Я сам не допускал такой мысли, а теперь усиленно размышлял над услышанными словами. Только от одной мысли, что к МОЕЙ Кэт прикасается другой мужчина, кровь вскипала в жилах, желание порвать, раздавить посягнувшего затмевало все остальные чувства. Ревную, с этим не поспоришь.
– Это хорошо, – продолжил, сохраняя серьезность, фиолетовый, – значит, она под защитой. Она сильная и гордая девочка, но при этом хрупка, как цветок. В мои намерения входит лишь помочь уберечь ее.
