А когда, сдавшись на милость победителя, уже почувствовала на себе тяжесть родного тела, вдруг меня осенило – я же про женщин не сказала. Наблюдательный муж быстро заметил перемену моего настроения.
– Ну что еще, родная? – застонал он.
– Дело вселенской важности, – ответила я и уперлась ладонью в его грудь.
– А Вселенная немного не подождет? – с отчаянной мольбой в голосе спросил Анситор.
– Мммм… – сильно так задумалась я, – думаю, подождет, если ты пообещаешь решить этот вопрос.
– Обещаю, – рявкнул муж и тут же вошел в мое давно уже ждущее его лоно.
И вопрос освобождения женщин из гаремов был на немного отложен, потом еще немного отложен, а затем его очень надолго отложили, потому что блондинистые мужья никуда не спешили и действовали мучительно медленно и сладко. Момент не наступил, даже когда все закончилось, так как требовалось время прийти в себя и отдышаться. А вот уже после этого он настал.
– Ну, – начал муж, укладывая мою голову к себе на плечо, – какая гениальная идея пришла на этот раз в твою голову?
– Идея всеобщей справедливости, – пафосно ответила я. А что? Никто ведь не знает о моей личной заинтересованности.
– Излагай, – вздохнул мой космомуж.
Ну я и изложила, как умела, как могла. С эпитетами, с лозунгами! Девиз «Женщины Вселенной, объединяйтесь в борьбе за равноправие!» просто витал в нашей спальне, пока я убедительно выдвигала законопроект по упразднению гаремов. Хитро ковыряя пальчиком живот Анситора, я рассказывала, как это несправедливо, отрывать женщин в расцвете лет от семьи, фактически лишая их радости материнства. На этом моменте, вспомнив утро, почти всплакнула.
– Не надо, – предупредил муж.
– Ладно, – машинально согласилась я и продолжила дальше.
Моя речь коснулась важности добровольного пребывания женщин на территории отдельно взятого Дракона. Я говорила о необходимости заключения договора между Драконом и женщиной, желающей скрасить его досуг, в нем должны быть учтены срок и сумма ее гонорара. Я говорила и говорила… В какой-то момент подняла голову и посмотрела на мужа. Этот мегагалактический хитрец, прикрыв рот ладонью, тихо смеялся. Нет, не так. Он ржал! А когда я в праведном гневе насупилась и наморщила лоб, он громко и обидно, между прочим, расхохотался.
– Ты ревнуешь! – констатировал он факт, отсмеявшись.
– А чего они ходят здесь… – сказала я, потом подумала и добавила: – А всякие синие еще и трогают.
Мои последние слова утонули в новом приступе смеха Анситора.
Утро я встретила одна, Анситора уже не было. Лежа на огромной кровати, смотрела на голубое небо и ощущала себя неимоверно счастливой. Душа пела, и хотелось, чтобы эту песню услышали все.
Двери приоткрылись, и в спальню вошла Глая. Весь ее вид выражал недовольство. В движениях мягкой, доброй и всегда такой уютной карлицы сейчас сквозила резкость. Вообще, во всем ее облике присутствовала некая нервозность, губы настолько плотно сжаты, что превратились в узкую щель. Лоб наморщен, словно проблемы вселенского масштаба не дают ей покоя.
– Глаюша, – позвала я.
– Сенна, – нехотя откликнулась она.
– Прости меня, – о вчерашнем разговоре я сожалела совершенно искренне, – я не должна была на тебя срываться.
– Сенна Глае прости? – По зеленому личику расплывалась задорная улыбка. – Сення слая – Глае плохо, обит нет.
– Я так рада, что ты на меня не обижаешься, – выдохнула с облегчением.
– Глая решийт. – Карлица тихонечко засмеялась. – Ленс рат.
– О, моя хорошая, – я соскочила с кровати и бросилась обнимать малышку, – я так за тебя рада! Он тебе нравится?
– Сильна. – Турроу смешно смутилась, шаркая впереди себя маленькой ножкой и потирая ладошки у груди.
– Я благословлю вашу пару, – пообещала ей.
– Звисда турроу? – Я кивнула, наблюдая, как вспыхивают радостью ее глаза. – Сенна лутьсая ис всех!
Она обхватила мою голову маленькими ручками и, притянув к себе, трогательно поцеловала в щеку. А я так растрогалась, что едва не разревелась.
Обещание свое муж любимый выполнил. В связи с суматохой и занятостью, последовавших после падения тексов, про женщин, коих в своеобразных гаремах находилось немало, все позабыли. Нет, разумеется, условия их пребывания в домах Драконов стали достаточно комфортными, но фактически они все еще оставались узницами.
По новой договоренности между всеми представителями древнейшей расы, теперь женщинам предоставлялось право выбора. Они могли со значительной денежной компенсацией вернуться к своим семьям, а могли поучаствовать в своеобразном мероприятии, которое носило рабочее название, отражающее суть, – «Праздник выбора».
Уж не знаю, чья это было идея, но сводилась она к тому, что со всей Вселенной на торжественный раут собирались самые завидные женихи, да и невесты были им под стать – красивые и одаренные. При взаимной симпатии понравившиеся друг другу мужчина и женщина могли создать пару сразу или после определенного срока. Главным бонусом праздника являлось благословление Звезды. Сами же Драконы оставили за собой право ухаживать за любой понравившейся им дамой, не применяя ментальной магии. В случае обоюдной симпатии и добровольном согласии дамы такое ухаживание могло привести к совместному проживанию на территории Дракона сроком на один год, который можно было продлить по согласию сторон. Когда Анситор с видом победителя рассказывал мне все это, я, конечно, смеялась, отпускала язвительные комментарии, но быстро согласилась, что это самый разумный способ решения проблемы.
Заявок на участие в первом таком празднике накопилось столько, что Драконам пришлось в спешном порядке организовывать комиссию по проведению, а также в каждой отдельной звездной системе проводить свои отборочные туры. Праздник был назначен через неделю. Мы с девчонками прониклись всеобщим ажиотажем и помогали, как могли. Лунна, зная гастрономические предпочтения всех рас, участвующих в рауте, занялась организацией фуршета. Эриока и Йумма работали над сценарием, а также отправляли пригласительные и сортировали внеплановые прошения. Мы же с Глаей были предоставлены сами себе и изредка помогали украшать зал. Хотя чаще мне приходилось делать это самой, потому что, как только на горизонте мелькала фигура молодого турроу Ленса, Глая растворялась в пространстве и найти ее не представлялось возможным.
К слову сказать, большинство дам из бывших гаремов предпочло вернуться на родину. Многие остались в надежде обрести семью, встретив своего мужчину на празднике. Но были и такие, кто хищно охотился за вниманием Драконов. После победы в очередном противостоянии злу, о промахах древней расы умалчивали, превознося ее достоинства, силу и мудрость. Лишь я порой в узком кругу позволяла себе некоторые фривольные шутки на эту тему, но меня, как правило, никто не понимал. Не могу сказать, что меня это сильно огорчало, видимо, я стала привыкать к окружающему миру, ведь здесь был он, мой муж, моя судьба, моя любовь.
