– Я ухожу от вас!
Надменная решимость подрагивала на юном лице блондинчика. Ача держал спину подчеркнуто прямо.
– Это – забираю с собой! В счет моей доли, – объявил он, распахивая балахон и показывая черную книгу, примотанную тряпкой к груди. – Больше вы меня не одурачите. Можете подавиться моими деньгами. Дальше я сам по себе.
– Иди, конечно. Охрану ты, может, и обманешь, а дальше – вон смотри…
Люгер кивнул за окно на стаю подростков на улице, подпиравших спинами стену на ближайшем углу. Жутковатые малолетки перебрасывались тупыми репликами, и визгливо гоготали. Мотыги валялись тут же, брошенные на мостовую. Проходя мимо «пахарей» горожанки боязливо ускоряли шаг, вперив глаза в землю, а мужчины втягивали головы в плечи. Страх вызывали не только мотыги, и чужое платье, не по размеру, кое-где испачканное кровью, но сильнее всего – пустые и наглые взгляды этих подростков, которыми они словно ощупывали горожан.
Голубые глаза блондинчика расширились, он всматривался за окно, прикидывая грозящую опасность. Но память о пережитом вчера унижении пересилила страх. Гордость подстегнула решимость Ачи.
– Я сделал подкоп под заднюю стену дома. Всю ночь копал. Из тайника теперь лаз ведет в соседний переулок. Еще ночью мог уйти, но я своих не бросаю, в отличие от некоторых… – упрекнул Люгера блондинчик. – Выберусь оттуда…
Ача последний раз вздохнул, и развернулся к лестнице, ведущей в подвал.
– Ача, не дури! Вернись! Оставь черную книгу… – крикнул ему вслед Люгер.
Шаги подмастерья, спускавшегося по ступеням, быстро удалялись. Люгер скрипнул зубами, выругался, и сорвался с места, догоняя блондинчика.
– Погибнет ведь, дурной мальчишка! Ача, стой! Погоди! Мы придумаем нормальное чудо… Вместе придумаем.
Узи поспешил за главарем. Он сбежал в подвал, не забыв прихватить горящую свечу, и натолкнулся на застывшего Люгера. Тот стоял над торчащим из лаза задом Ачи – туловище блондинчика уже нырнуло в проход.
Однако, в следующий миг, ноги Ачи суетливо задергались. Он попятился обратно из норы на четвереньках, и отскочив на некоторое расстояние, не отводил выпученных глаз от темного отверстия. Горло блондинчика издавало только испуганное клокотание.
Узи посмотрел туда же, и вскрикнул. Из дыры показалась чужая голова и плечи. Кто-то нашел лаз в переулке, и карабкался к ним. В подвал уже проникла лысеющая макушка и жидкие патлы, едва прикрывавшие уши. Чужой поднял голову, и осмотрелся проницательным взглядом.
Это был Босой.
– Слава праведным! – кротко приветствовал бесноватый фанатик. И его узко посаженные глаза удовлетворенно оценили страх, парализовавший шарлатанов.
Босой вылез целиком. За ним из лаза уже показалась мотыга, и следом – первый из юных приспешников.
– Иду, понимаешь, по улочке… Родного города. И вдруг – на тебе! Подземный ход… Тайный! Дай – посмотрю? Раньше у нас такого не водилось, – рассуждал Босой, осматриваясь. – Вы кто, овцы мои? И почему от вас так разит нечистью?..
Босой повернулся к Люгеру, оскалившись недоброй улыбочкой.
В подвал один за другим выкарабкивались малолетки. Они отряхивались, озирались с любопытством, и поднимали с пола свои мотыги.
Каленое железо
Все больше малолеток выбиралось из лаза. Люгер в оцепенении уставился на Босого, а тот разглядывал шарлатанов с головы до ног, как хищник любуется пойманной добычей. В этом подвале бесноватый праведник мог сделать с шарлатанами что угодно.
Очнувшись от ступора, Люгер рванулся наверх, используя единственный путь к спасению. В два прыжка преодолев лестницу, главарь шарлатанов оказался в комнате, и схватил увесистую крышку подпола, готовясь захлопнуть ее. Но пропустил выскочившего пулей Узи. Тут же мотыги, подсунутые под крышку, не дали закрыть подпол на засов. Силы были неравны, под напором снизу дверца подпола распахнулась. Малолетки ввалились в комнату. А в подвале они уже скрутили блондинчика.
Через минуту, схваченные шарлатаны стояли в комнате перед Босым, который степенно поднялся из подвала, когда стихла борьба.
– Так-так-так… – осматривал троицу Босой уже в более освещенном помещении. – Чего бежали-то? – фанатик иронично кивнул на схваченных, своим подручным. Малолетки лыбились, предвкушая жестокую забаву. – Ножками: топ-топ-топ! – Босой изобразил бег, потешными колченогими движениями. – Но от правды не сбежишь… А правда – на нашей стороне!
Босой учил малолеток наслаждаться страхом добычи, словно кошка, притащившая своим зверенышам полузадавленную мышь.
– Мы – слуги короля Борхарда! – выпалил Люгер, откинув прядь волос с лица. – Выполняем его особое поручение. Случись с нами что-нибудь – король не простит. Нас охраняют стражники короля, – кивнул шарлатан в сторону двери.
– Ага. И тайком от охраны вы рыли подземный ход для побега? – прищурился Босой.
– Охрана! На помощь! – выкрикнул Узи, вытянув шею в сторону окна. – На нас напали!
Подростки в комнате замолкли, шмыгая носами. Один из охранников снаружи лениво поднялся со своего места, и сделал пару шагов к двери. Было слышно, как, топая по доскам крыльца, он переставляет древко копья. Охранник со скрипом потянул дверь за металлическое кольцо. Заглянул внутрь, и замер, не понимая, откуда в доме взялось столько людей.
– Заходи, служивый! Не робей, – кротко пригласил Босой. – Спросить тебя хочу: чем таким занимаются эти люди? Ты знаешь? Они, не врут, что властитель поручил им миссию особой важности?
– Сказано, охранять, – растерянно пробормотал стражник, он инстинктивно почуял власть бесноватого праведника и начал поддаваться его вкрадчивому лидерству.
– Странные они какие-то. На колдунов похожи, – посетовал Босой. – Вдруг тут измена? Вдруг они околдовали короля? Поганые чары напустили?.. Дрянь всякую хранят… И все тайком норовят…
Праведник шагнул к столу, на котором валялись пожитки Люгера, и рассыпанные запасы шарлатанов. Двумя пальцами вытянул из кучи крыло засушенной летучей мыши. Перепончатое крыло растянулось, на нем закачалась тушка мумифицированного зверька. Босой брезгливо отпустил крылышко.
– Спросить надо, – переглотнул охранник, туго соображая. – Приказано охранять.
– А мы сейчас к королю гонца пошлем. Быстроногого… Сгоняй во дворец, Пуппель. Одна нога там, другая тут, – велел Босой одному из подростков. – Найдешь короля – скажи, Босой измену собрался искоренять.
Пацан выскочил, хлопнув дверью, и вприпрыжку помчался ко дворцу.
– Да кто же пустит к королю твоего сопливого «пахаря»?! – возмутился Ача.
– А ты – ступай, – обернулся Босой к охраннику, не обращая внимания на ерзание скрученного шарлатана. – Оберегай нас снаружи, как приказано. Мы пока с колдунами на чистоту потолкуем. Государь вернется, а мы уже всю правду для него выясним.
