– Бегом вперед, и сразу вниз – в хранилище, – решился менестрель. – Быстро забираем, что надо – и обратно. Даже не думайте сбежать! Я не дам подвести короля!
Жуткий вид железной мотыги, высекающей искры из камня, после недавнего предсказания будущей смерти, внушил менестрелю незнакомый, леденящий ужас. Прикрикивая на шарлатанов, юноша твердил себе самому, что ему нельзя подвести короля. И все-таки медлил.
– Я обязан королю всем! Мы вместе росли в дальнем замке. Меня отдали учиться вместе с королем, чтобы ему не было скучно. Мои родители не знатного рода, но король приблизил меня, – отрывисто перечислял юноша. Он подбадривал себя, в глубине души понимая, что инстинктивно оттягивает время. – Ему нравились фехтование и география, а я зачитывался сонетами и неприличными баснями…
У юноши взмокла ладонь, сжимающая рукоять клинка. Он устыдился, вдохнул поглубже, и вытолкнул Люгера вперед, за угол.
– Давай, пошел, ты – первый! – крикнул менестрель.
Шарлатан ринулся изо всех сил. Узи и Ача помчались следом, и после короткой перебежки через двор, юркнули в хранилище.
Внутри подвальной галереи было пусто и гулко. Легендарные подземные галереи универумской библиотеки и кладовых тянулись под всеми четырьмя учебными корпусами. Стеллажи хранилища уходили вдоль стен в бесконечность и темноту коридора. Они были заставлены книгами и свитками, непонятными приборами и удивительными предметами.
Первыми от входа начинались полки кунсткамеры. В больших прозрачных сосудах, покоились залитые жидкостью существа, вид которых заставлял содрогнуться. Незрячими бельмами глаз сквозь стекло уставились двуглавые младенцы и чудовищного размера насекомые, уроды и карлики. Не все экспонаты хранились целиком. Некоторые были представлены фрагментарно, как например, страшная пятерня, похожая на человеческую руку, но только фаланги пальцев были неестественно удлинены, а вместо ногтей торчали когти, загнутые, как клюв ястреба. И эта отрезанная рука вдруг задергалась и начала судорожно сжиматься, словно пульсируя от гнева. Она трепетала в банке как умирающая рыба, с долгими паузами. Царапая когтями стекло сосуда изнутри.
– Семь хрычей дракону в жопу! – отшатнулся менестрель. – Ну, и местечко! Не знаю, чего сильнее бояться: погромщиков наверху или того, что хранится здесь.
– Правая кисть вурдалака, – пояснил Люгер. – Лет сто живет без света и воздуха и никак не сдохнет… Убивать этих тварей осиновым колом не только необходимость, но и милосердие…
Три шарлатана позабыли про опасность и погром. Любопытство на миг вытеснило страх. В самом секретном и богатом хранилище знаний мира людей изобретатели фальшивых чудес испытывали восторг, словно дети, впервые попавшие на главную ярмарку города.
– Когда Люгер станет ученым, его книги тоже будут стоять здесь, – похвастался Узи. – А на обложках будет вытеснено: «Трактат о том-то. Автор: ученый мэтр Люгер»… У нашего Люгера ум не хуже…
– Размечтался, идиот! Сейчас нагрянут сопляки с мотыгами, и мы окажемся тут заперты, как крысы в норе! – возмутился Ача. – Где искать то, что нам надо в этих бесконечных хранилищах? Полок – тысячи. А главное: что вообще нам надо? Что мы тут ищем?
Люгер спохватился. Напоминание о погроме наверху, способном ворваться в тишину хранилища заставило шарлатанов замолчать, и напряженно вслушиваться.
Голоса они различили сразу. Кто-то бубнил неподалеку. Менестрель поднес палец к губам, призывая не издавать ни звука. Он поднял клинок на уровень шеи, выставил его острием вперед, и беззвучно двинулся к источнику бубнежа. Шарлатаны тоже крались за спиной своего единственного вооруженного защитника.
В нише коридора горела свеча. Двое школяров прокрались в библиотеку, и под шумок увлеченно разглядывали страницы книги изрядного размера.
– Слышь? Ну, и где, то самое, от чего бабы с ума сходят? – хихикнул один оболтус.
– Это – вагина, – объяснял другой, водя пальцем по странице. – Если языком вот здесь, полизать нежно, за тобой любая баба начнет бегать как собачонка.
– И даже дама из благородных?.. Правда, что у благородных сиськи больше?..
Но услышать ответ студента, умудренного в амурных делах, не удалось.
– Приказываю, вернуть на полку медицинский атлас! – раздался гневный тенорок. – Пакостники! Паршивцы!
Щуплый старичок с фонарем коршуном налетел из тьмы коридора на любопытных исследователей женской плоти. Всклокоченные седины хранителя библиотеки торчали дыбом.
– Без разрешения! Не сметь книги таскать! Вон, туда идите, бездари. С полок факультета пыток и дознаний – хоть все растащите… А медицину не сметь!..
Старичок в неистовстве даже замахнулся клюкой на безобидных недорослей. Те сконфузились, застигнутые за постыдным любопытством, и быстро захлопнули тяжеленную книгу, едва не сдув старичка. Оба были на голову выше его, и убежать выходило неловко: по неписаному кодексу шалопаев, полагалось ответить дерзостью.
– Этот старый хрыч должен знать, где что хранится! – сообразил менестрель, толкая Люгера в бок, и выскочил из укрытия: – А ну, пошли вон, тупицы!
Внезапная подмога хранителю библиотеки напугала студентов. Они сорвались с места, и помчались к выходу. Тяжеленный медицинский атлас рухнул на пол, а старичок в отчаянии захлопотал вокруг него, пытаясь поднять непосильную книгу, и смахивая пыль с обложки.
– Мэтр Франкотт! Вы не узнаете меня? – спросил Люгер, помогая старичку водрузить атлас на полку.
Старичок поднял лампу, и подслеповато уставился в лицо Люгера. Он силился вспомнить, но за долгую жизнь мимо хранителя библиотеки прошло столько молодых лиц, что он никак не мог выискать в памяти: кто это стоит перед ним? Настолько изменившийся?.. Смутное воспоминание теплилось где-то в дальних закоулках памяти взволнованного книжника, но он не мог его уловить.
– Хватит копаться! – рассердился менестрель. – Звереныши с мотыгами наверху все громят, надо быстрее…
Он вытащил королевский приказ, и подал библиотекарю. Трясущимися руками мэтр Франкотт принялся разворачивать непослушный пергамент. Лампу он тоже не выпускал из рук. Она угрожающе раскачивалась, рискуя грохнуться на пол. Реплика менестреля возмутила, и разволновала старого хранителя библиотеки.
– Они же еще дети! Не звереныши, а сироты войны… Где ваше милосердие, молодой человек! – мэтр Франкотт распалялся с каждым словом. – Брошенные дети хотят есть, и мечтают о ласке. А встречают жестокость, и невежество… И копируют взрослых. Так зло, взрощенное в изуродованных маленьких душах, обрушивается на мир справедливым возмездием! – старый библиотекарь кое-как развернул пергамент, но забыл – зачем, и свернул обратно, не прекращая отчитывать менестреля.
– О, высшая сила! Как долго! Именем короля, – едва сдерживался менестрель. – Какая справедливость в том, чтобы книги жечь?… Библиотекари все тормознутые зануды? – тихо проворчал он в сторону.
– Нам нужен факультет алхимиков, – Люгер подхватил старичка под руку, и направил его вглубь коридора.
