– Смотреть на скалы, они полезут по стенам! – Крикнул стрелометчикам король, и сам укрылся от стрел за щитами отряда алебардистов.
Но стрелы извергов были обычными, которыми стреляют из луков. Они утыкали глинистую почву, как побеги камыша. И почти не нанесли урона армии людей. Отрикошетившие стрелы легко ранили двух солдат – и все.
Люди замерли, готовые отражать последнюю атаку. Подняв стрелометы, уперев приклады, стрелки целились в скалы, легонько трогая пальцами спусковые скобы.
Но атаки не последовало. Люди прождали час. Потом, заметив, как летучие мыши вернулись, и снуют между скал, осторожно двинулись вперед. Первыми за изгиб скалы заглянули дозорные. За ними – передовые отряды.
Путь на выход из ущелья был свободен. Армия извергов ушла.
Несколько мгновений армия «проклятого» короля осознавала увиденное. Потом люди завопили, засвистели, побежали вперед. Одни плясали, другие стояли на голове. Люди обезумели, как приговоренные к виселице, с шеи которых палач в последний миг снял петлю, и сдернул черный мешок с глаз. Стрелометчики палили в воздух. Лучники корчили рожи летучим мышам. Начался массовый психоз.
Напрасно король Борхард и его военачальники пытались вразумить полки, забывшие про осторожность. Пьяный воздух победы с каждым вздохом наполнял восторгом, лишая бойцов инстинкта самосохранения. Если бы изверги вернулись, они перерезали бы армию короля, как беспомощных котят. Но изверги отступили.
Борхард убедился в этом лично. Облако пыли, поднятое удаляющейся армией извергов, виднелось уже далеко от ущелья в вечерних сумерках. Король смотрел, не отрываясь, вслед отступающей армии нелюдей.
Люгер и Узи вышли из ущелья, смешавшись с ликующими солдатами.
– Мы сотворили чудо, колдун! Вот оно – настоящее чудо, – кивнул Борхард вслед облаку, растворяющемуся в сумерках вечера. – Изверги потеряли треть своих бойцов. Но у них еще хватало сил прикончить нас. Почему они отступили?
– У них много раненых, думаю, решили сберечь их жизни. Изверги стараются воевать без страшных потерь. Когда ты перебил всех пленных – здесь некого стало спасать… А раненые остались на руках.
– Испугались жертв?.. Вот где их слабость. Я бы ради победы положил в ущелье всех людей, умер сам, но не ушел, – признался Борхард. – Поэтому мы победили.
– Кровь и смерть, страдания и горы мертвецов… – прошептал Люгер. – Победы всегда так отвратительны?… Неужели нельзя победить по-другому?..
– Для гуманиста, ты недурно изобретаешь орудия убийства… Не зря я пощадил тебя… – ухмыльнулся король, хлопнув шарлатана по плечу. – Расслабься, не умничай и наслаждайся, как все, нашей великой победой!
На растерзание победителям
В этих засушливых краях небо оставалось безоблачным каждую ночь. Спустя час после захода солнца на черном куполе сияли небесные светила, с каждой минутой прибавляя силу и яркость. Но сейчас, ночь еще не вступила в свои права. И дорогу, ведущую в селение металлуров-вахлаков, еще можно было разглядеть под ногами. Но Узи все равно спотыкался, изображая стрелометчика. Забыв про голод и усталость, бородатый горбонос приплясывал от радости, вскидывая к плечу воображаемый приклад и целясь в самую большую звезду – спускал тетиву.
– Тиу! – стрелял он, играя как ребенок. – Это чудо! Люгер, тебе удалось сотворить настоящее чудо! – восклицал Узи. – Люди уже забыли времена, когда удавалось побеждать извергов в бою – а ты сделал это! Как тебе в голову приходят эти невероятные идеи?!
И маленький горбонос, опять припал щекой к прикладу воображаемого стреломета.
– Ты самый великий ученый, который ходит сегодня по земле! Все профессора универумов, все мудрейшие жрецы не годятся тебе в подметки! Как несправедливо, что твое имя не знает никто! Но ничего, за великую победу твое имя летописцы должны прославить в веках! А король просто обязан наградить тебя, и сделать главным ученым страны…
– С меня достаточно, если он выпустит нашего Ачу из Башни ведьм, как обещал, – возразил Люгер, стараясь оставаться скромным. – Это я обрек парня на муки. Из-за меня железная маска стирает ему кожу с лица до мяса! Ача предчувствовал – хотел сбежать, а я не дал, лишь бы самому стать ученым. Мало ему в детстве досталось пыток и мучений?…
Нестерпимое чувство вины стиснуло душу шарлатана. Но эйфория победы действовала, как обезбаливающее. Благодаря ей, вина за Ачу, которого лже-чудотворец обрек на немыслимые страдания в застенке, оказалась не такой цепкой, ее из памяти смогли вытеснить иные картины.
Они возвращались в селение вахлаков, из которого еще утром армия уходила, казалось, на верную гибель. Люгер шел вспоминая стрелометы, сработавшие в точности, как было им задумано. Помнил короткие тяжелые стрелы, пробивающие насквозь радужные доспехи – как он рассчитал. Опять слышал звонкую тряску колючей спирали, преградившей путь атакующей толпе четвероруких силачей, как он предвидел. Все его изобретения и догадки сработали, и не просто воплотились в жизнь, но сложившись в результат исторического масштаба.
«Орудия убийства ты изобретаешь недурно для гуманиста», – вдруг всплыла отвратительная похвала короля. Но погруженному в эйфорию Люгеру удалось легко вышвырнуть из памяти ранящую фразу. Потому что вдоль позвоночника шарлатана все еще пробегали мурашки наслаждения, от воплощенной мечты. Неужели ты, правда, гений? Неужели, ты, правда, один из лучших умов человечества? А не жалкий шарлатан, колдун, обманщик и беглый раб, каким привык считать себя?.. Неужели твоя мысль, расправив крылья, вознесет тебя…
– В натуре, это наш изобретатель стрелометов! – хриплый пьяный голос прервал мечтания Люгера. – Уважуха колдуну, придумавшему, как мочить четвероруких нелюдей! Братва, наливай! Ходи сюда, ученый!
Двери ближайшего дома стояли распахнутые настежь. Ватага солдат, с пьяными воплями подхватила Люгера и Узи, и поволокла в дом, не обращая внимания, на их попытки вывернуться.
В центре плохо освещенной большой комнаты на облитом вином столе валялись куски еды, разбитая посуда. Обескураженным шарлатанам благодарные солдаты тут же сунули в руки кружки с вином, требуя пить. Счастливое довольство расплылось на пьяных лицах воинов, вернувшихся живыми из Ущелья бестий. Перепуганный Узи начал ответно улыбаться и приложился к кружке, собираясь сделать глоток.
Люгер же продолжал осматриваться, чувствуя неладное. Стоны, кряхтения и хохот раздавались из-за двери в соседнюю комнату. Дверь ненадолго распахнулась, и оттуда вывалился бородатый солдат, одной рукой он подтягивал штаны, другой тянулся к стакану с вином на краю стола. Люгер успел заметить, что в соседней комнате группа солдат столпилась вокруг широкой кровати, на которой творилось странное движение. Но дверь сразу захлопнулась.
Люгер посмотрел вниз, и разглядел, что мужчина, валявшийся под столом – не пьяный солдат, а здешний вахлак-металлург, похоже, хозяин дома. И лежит он не пьяный, а без сознания или вовсе мертв. И с головы его капает не красное вино, а кровь.
