– Вы что там творите?! – закричал Люгер, указывая пальцем на дверь.
Солдаты и уголовники вокруг него закатились пьяным хохотом.
– Тоже бабу хочешь?! – из-за плеча на Люгера в упор уставилась чья-то красная рожа, блаженно потная, с выпученными глазами. – Благодетель! Тебе все можно! Давай! Расступись, братва!
Толпа пьяных загалдела, и поволокла Люгера и Узи в двери комнаты. Исполненные благодарности солдаты распихали очередь столпившуюся вокруг кровати, открыв то, что происходило на ней.
Женщина лежала на спине, не сопротивляясь. Бородатый здоровяк, в расстегнутом камзоле алебардиста, ритмично вздымал голый зад, ерзая между ее расставленных голых колен. Это была крепкая и не старая вахлачка. Лица ее, отвернутого к стене, не было видно. Большие груди, как толстые блины с пятнами коричневых сосков, свисали ей на бока, и встряхивались при каждом новом тычке насильника. Наконец он выгнул спину, задрал небритый подбородок, и блаженно закряхтел, судорожно кончая вглубь вахлачки.
– На! По самые помидоры! – одобрительно завопил краснорожий, и вокруг загоготали.
Стоящий возле стены молоденький солдатик, в усмерть пьяный и расхристанный, только что впервые попробовавший женщину, вдруг замахнулся на краснорожего, и возмутился заплетающимся языком.
– А ты, скот, вчера меня за старой каргой гнал!.. А я сегодня вон какую сисястую оприходовал… Чэзе тебе не хухры-мухры!
Солдатик вдруг сменил гнев на милость, расчувствовался, и полез расцеловать краснорожего. Тот отшвырнул его резкой зуботычиной:
– Заткнись, Чэзе!..
Люгер высвободился из навязчивых рук, притащивших его сюда. Сильным толчком, спихнул бородатого так, что тот полетел на пол, запутавшись в спущенных штанах. И развернулся, пытаясь образумить пьяную толпу.
– Стойте! Это нельзя! Прекратите беспредел! Король запретил!..
– Все можно! Король пообещал нам отдавать города за победу! Этот отдал первым! – заорали возмущенные солдаты. – Все нормально!
– Вахлаки вам оружие выковали! Они – помогли спастись! Так нельзя! – продолжал кричать Люгер, отбиваясь от множества рук, которые больше не были дружественными. В сутолоке шарлатан еле уворачивался от кулаков. Наконец, сильный удар ослепительно прилетел ему в левый висок.
– Паршивые вахлаки! Вообще не люди! Кто там вахлаков защищает? Кто привел этого урода!
Злобные возгласы полетели со всех сторон. Люгера и Узи, повалили на пол, теперь шарлатанов, пинками выпроваживали из комнаты, дальше – из дома. На их счастье вокруг было слишком тесно, для по-настоящему жестоких ударов. Их просто вышвырнули наружу. Свалившись на землю, Люгер ждал, что избиение продолжится, и сапоги переломают им кости. Но дверь просто захлопнулась. Насильникам не терпелось продолжить, им не было дела до ненормальных шарлатанов.
– Король отдал вахлаков на растерзание армии, – тихо произнес Узи с невыразимой мукой.
– Где мы оставили танцовщицу? Быстрее, надо ее спасать! Ты найдешь дом? – Люгер с трудом поднялся на ноги.
В центре селения запылал подожженный дом, прорезав черноту ночи ослепительными языками пламени. Шарлатаны бежали по улице, мимо отчаянных криков женщин, мужских драк, топота ног, шума свалки. Грабеж и насилие творились повсюду. Словно бойцы, чудом избежавшие смерти, возжаждали продлить род, самым подлым и жестоким образом, и стали ненасытны, как само зло.
Шарлатаны метались в отблесках пожарища, разыскивая нужный дом. Утром, отправляясь на битву, они оставили безучастную ко всему танцовщицу в самом, как тогда казалось, безопасном месте. Присмотреть за несчастной старухой вызвалась жена главного кузнеца.
В богатом доме главного кузнеца погромщики упились так, что шарлатаны то и дело спотыкались об их бесчувственные тела. Возле одного из них Люгер подобрал валяющийся ручной стреломет со спущенной тетивой и без стрел. С этим бесполезным оружием шарлатаны искали по комнатам, но того, что страшились – очереди насильников, терзающих девушку, не нашли.
– Давай в кузницу – вдруг найдем там стрелы? Хватит искать девушку невооруженными, и беззащитными, – решил Люгер.
Узи поторопился следом, охваченный тревогой, взвалив на плечо громоздкое и разряженное изобретение своего мэтра. Через отверстие, сквозь которое обычно в кузницу подавали уголь, шарлатаны кое-как протиснулись внутрь.
– Ищи на полу, – велел Люгер. – Зажги светильники, темные углы возле печи осмотри тщательнее…
– Мэтр, смотрите!
Горбоносый малыш заметил обрывок зеленой ткани на угольно-черном полу кузни. Узи поднял его – это был обрывок платка, под которым они прятали пышные кудри танцовщицы, превращая ее в старуху.
– Беретта, ты здесь? – негромко позвал Люгер. – Беретта, отзовись! Не бойся, это мы…
Шарлатаны замерли, вслушиваясь в каждый шорох. Но только вздрагивали на вопли происходящего снаружи погрома.
Люгер не столько услышал, сколько инстинктивно ощутил колыхание воздуха. Наверху, у себя за спиной. Шарлатан повернулся, на этот не то вдох, не то – всхлип и оторопел. Он разглядел фигуру, прячущуюся наверху. Девушка каким-то немыслимым образом держалась на весу, уцепившись за потолочные балки. С закопченной до черноты кровлей она почти сливалась. Лохмотья ее темно-зеленого платья свисали вниз, словно тенета огромного паука, которые никто не сметал с потолка этой кузни десятки лет.
Невероятный трюк был под силу только настоящей акробатке, выросшей в цирке с самого детства. Но и она уже изнемогала держаться на весу.
– Ты цела! Мы искали тебя везде… Спускайся к нам, скорее.
Маленький горбонос ликовал, увидев Беретту живой. Девушка спустилась вниз из своего странного убежища. Маскарад старухи она сбросила, волосы с проседью рассыпались по ее плечам. А к груди танцовщица прижимала кулак, в котором стискивала острую железную стрелу, которую нашла где-то в кузне, и готова была использовать для самозащиты.
Но снаружи приближались голоса многих людей. Шарлатаны заметались по кузне в поисках убежища. Вернуться обратно под крышу Беретта уже не успевала. Люгер распахнул дверцу печи, остывшей, но еще теплой, и толкнул Беретту внутрь, головой вперед. Шарлатан со скрипом задвинул заслонку.
Двери кузнечного цеха широко распахнулись, внутрь зашли стражи с факелами, а следом за ними, немного пригнувшись, чтобы не стукнуться о притолоку шагнул высокий король Борхард.
Обнаружив шарлатанов, замерших в самом центре кузни, монарх вопросительно поднял брови, и обратился к ним.
– Снова тянет в мастерские? – поинтересовался Борхард у Люгера. – Я знал, что тебе понравится работать не прячась, воплощать свои идеи в таком масштабе… Впервые в жизни. Если хочешь сказать слова благодарности своему королю – самое время. Только коротко…
В благосклонных словах Борхарда мелькнули нотки иронии. Монарх недоумевал, как здесь оказался Люгер. А не понимая – не доверял, и насторожился.
