Чарли начал было привыкать к столь странному путешествию, когда вдруг наступила неестественная тишина. Корабль неловко протискивался в ворота Крепостного шлюза. А с берега мальчика окликнула незнакомая кошка.
— Меня просили передать, что они уехали, — мяукнула незнакомка.
— Что? — переспросил мальчик. — Давай прыгай на борт!
Кошка безразлично повела хвостом и осталась на месте. Вода зашумела. «Кирка» накренилась вперед, соскальзывая в нижнюю камеру шлюза. Чарли перегнулся через борт, стремясь оказаться поближе к усатой собеседнице.
— Уехали? Они уехали? Куда? В Венецию?
— Понятия не имею, — фыркнула кошка. — Может быть. Меня просто попросили передать.
Корабль накренился еще сильнее. Чарли схватился за борт, чтобы не упасть. Носовая фигура склонилась к зеленоватой мути воды. Впереди виднелась узкая каменная арка.
— Прыгай! — крикнул мальчик. — Ну пожалуйста! Расскажи мне все, что знаешь! Когда они уехали?
Если бы только знать, когда родители проезжали тут! Тогда можно было бы понять, куда и зачем их везут.
— Пожалуйста! — отчаянно выкрикнул Чарли.
— Я больше ничего не знаю, — ответила кошка.
«Кирка» опустилась в нижнюю часть шлюза.
Кошка пропала из виду.
Мальчик беспомощно покачал головой и обернулся. На него вытаращенными глазами смотрел Джулиус.
— Зачем ты кричал на кошку?
— Такая примета, — огрызнулся Чарли. — Посмотри, что там?! — воскликнул он через мгновение.
Корабль плыл прямо в узенькую арку.
— Мы же не пройдем! — отчаянно прошептал мальчик.
Арка действительно была очень узкой — особенно на взгляд неискушенного наблюдателя. Казалось, что корабль обязательно застрянет между каменных опор, ободрав раскрашенные борта. С тихим бульканьем «Кирка» погружалась прямо под воду.
Ворота шлюза широко распахнулись, корабль вошел в арку. Чарли глубоко вздохнул и попятился. Над головой медленно проплывал каменный свод, справа и слева сжимались каменные стены. Можно было подумать, что «Кирка» спускается в подземный мир. Шлюз кончился, но стены не исчезали. Похоже, шлюз оказался двойным. Корабль снова качнулся вперед, минуя второй перепад высоты. Мальчику вспомнился миф об Орфее, спустившемся в Аид за своей женой. Эвридика — так, кажется, ее звали… Как же так… Неужели родители действительно уехали?
Тоннель без проблеска света в конце. Шлюз в точности соответствовал настроению новоявленного циркача.
Внезапно дневной свет пропал, а корабль заскользил по желтоватым водам подземной пещеры. Солнечный парижский день остался позади. Позади остались зеленые берега, заросшие пестрыми цветами, раскидистые кроны деревьев и жаркое желтое солнце. «Кирка» плыла по длинному каменному тоннелю.
Вначале мальчик различал затейливую резьбу на стенах, но вскоре мрак сделался непроницаемым. У правой стены виднелось некое подобие бордюра, приспособленное, вероятно, для того, чтобы по нему ходили люди. С потолка свисали огромные сталактиты. Чарли поежился. В тоннеле было холодно и промозгло. Застоявшаяся вода пахла тиной. Мысли мальчика вернулись к родителям. Что же делать? Вначале он думал, что их увезли в Венецию, но теперь вовсе не был в этом уверен. А даже если и в Венецию? До города, положим, добраться сложно, но возможно. А потом? Что потом?
Перед «Киркой» вода хранила неподвижность, а за кормой вскипала потревоженной ряской.
— Тоннель! — восторженно прошептал Джулиус. — Наполеон приказал выкопать каналы, а потом…
Чарли его не слушал. Он был слишком занят своими мыслями.
Впереди неожиданно забрезжил золотисто-зеленоватый свет, лившийся откуда-то сверху. На поверхности воды плясали сверкающие блики. Казалось, что из темной массы поднимается светящаяся колонна, упирающаяся прямо в потолок. Чарли снова поежился. Ему стало не по себе при мысли о том, какой же глубины этот странный канал.
— Что это? — тихо спросил он у Джулиуса.
— Обычный свет. Наверху проходит дорога. Изначально тоннель был открытым, как и весь канал, но потом сделали крышу.
Когда корабль проплывал мимо отверстия, Чарли не удержался и посмотрел наверх. «Световое окно» было прикрыто решеткой, и все же в просвете синело небо. Были видны листья какого-то дерева. Скорее всего, отверстие устроили в клумбе близлежащего парка.
— Еще долго? — измученно поинтересовался мальчик.
Ему ужасно хотелось побыстрее выбраться наружу.
— Да нет, — успокоил его Джулиус. — Почти приехали.
Тоннель слегка повернул влево. Чарли почувствовал, что его вот-вот стошнит. Впереди показался еще один столб призрачного света. Только сейчас мальчик разглядел, что «Кирка» освещает себе путь ярким прожектором. Просвет остался позади. Навалилась темнота.
Почти приехали… Если бы… А даже если и так, то что?
Забрезжил новый просвет. И еще один.
Корабль скользил мимо золотых столбов. Наверху мелькали и уплывали картины яркого полудня. Чарли замер — на этот раз от острого ощущения прекрасного. Да, это было действительно прекрасно — солнце, в очередной раз исчезнувшее из поля зрения; бурлящие воды реки, остающиеся за кормой… На резных стенах были закреплены металлические кольца. Тоннель был настолько узок, что при желании мальчик смог бы коснуться ледяного камня стены.
— Далеко еще? — нетерпеливо повторил Чарли.
Внезапно палубу озарил совершенно другой свет — яркий, безжалостно бьющий в глаза — электрический. Над каналом покачивалась расцвеченная огнями вывеска.
— Bienvenues aux canaux de Paris, — прочитал мальчик.
Добро пожаловать на каналы Парижа…
Особого гостеприимства, впрочем, не ощущалось.
На очередной решетке ворковали голуби, свившие гнездо прямо над водой. Потом глухой потолок сменила стеклянная труба. Совсем рядом промчался поезд: корабль плыл мимо метро на площади Бастилии.
Удушливый воздух подземелья наконец сменился легким ветерком, а через пару минут забрезжил и дневной свет. Чарли был настолько рад снова оказаться на поверхности, что даже позабыл о своих сомнениях.
Корабль приближался к докам Парижского арсенала. Раньше сюда привозили осужденных. Порт был для них последней остановкой на пути в Бастилию. Правда, во времена Французской революции тюрьму разрушили, так что теперь от нее остались лишь воспоминания, название площади да строчка в путеводителе. В глазах рябило от разномастных катеров, в ушах начало шуметь от призывов темпераментных гидов. Каждый из них стремился убедить туристов, что его программа — уж точно «самая познавательная и увлекательная». И Чарли почувствовал себя чужим на этом празднике жизни. Больше всего он сейчас походил на узника, который замыслил побег, но никак не может на него решиться.
