Правда, на этот раз дракон уже не сидел, а бессильно распластался по влажному полу, но зато его голос звучал гораздо громче, резче и как будто даже с эхом. Этого хватило, чтобы я со стоном схватилась за голову и до утра промучилась в тщетных попытках вытравить оттуда настойчивый шепот.
Как я смогла подняться с постели на следующий день, сложно сказать. Три бессонные ночи превратили меня в чудовище – бледно-синее, с воспаленными от недосыпа веками и мутным взглядом утопленника. По дороге к ТУСу меня шатало, как запойную пьяницу. Я трижды пыталась открыть переход, но всякий раз промахивалась мимо расплывающихся завитушек. На уроке почти ничего не слышала – в ушах гудело, будто после кувшина медовухи. Голос мастера Дабоша казался то оглушительным набатом, от которого начинала раскалываться голова, то, наоборот, падал до едва слышного шепота. И тогда я с благодарностью закрывала веки и роняла тяжелый лоб на скрещенные руки.
Ненадолго, к сожалению, – нормальные сны, похоже, стали для меня непозволительной роскошью. Потому что всякий раз, как мне доводилось закрыть глаза, упрямый дракон неизменно возвращался и продолжал что-то настойчиво шептать. То тише, то громче. То неразборчиво, а то исступленно рыча:
«Помоги! Ну помоги же мне! Ты ведь можешь!»
Я всякий раз вздрагивала, будто от удара, поспешно растирала лицо и украдкой оглядывалась, боясь, что кто-нибудь заметит мое плачевное состояние. Но мне повезло – последняя парта стала настоящим спасением, так что соседи даже не подозревали, насколько близка я была в тот день к обмороку. А господин Дабош, если и заметил неладное, ничего на это не сказал. Просто проводил сочувственным взором и, пользуясь тем, что остальные уже вышли, негромко посоветовал:
– Вам следует больше отдыхать, арре.
Я вместо ответа вымученно улыбнулась. А добравшись до комнаты и кое-как умяв обед, из последних сил подхватила тяжелую книгу и потащилась на крышу. Молча отсчитывая про себя оставшиеся часы до зачета и внутренне холодея от мысли, что со мной будет, если я его не сдам.
Каменный дракон встретил меня как родную – надежный, теплый, понимающе-молчаливый. Нежно обнял крылом, обогрел, успокоил. И прикрыл собой от пронизывающего ветра, бессильно завывающего где-то между башен Школы. Забравшись на этот раз на крыло целиком, я сжалась в комок, подтянула колени к груди, прижалась лбом к перепонке и в какой-то миг все-таки забылась. А очнулась уже в темноте, под тихий шелест падающего снега, от странного ощущения, что кто-то ласково гладит мои волосы и горестно шепчет:
«Прости, прости, моя Хейли, я опять не сдержался…»
– Творец! – простонала я, открыв глаза и увидев, что снежные вихри свиваются передо мной в знакомый силуэт. – Ну что тебе от меня надо? Что ты пристал?!
«Прости, – виновато опустил голову снежный дракон, а затем бессильно уронил крылья и, одарив меня долгим печальным взглядом, медленно истаял в воздухе. – И прощай, мое непокорное Пламя, я больше тебя не потревожу»…
Я замерла, беспокойно обшаривая то место, где только что сидела здоровенная рептилия. Ничего. Только ветер и снег. Что это было? Сон? Видение? Бред? Но почему мне снова так холодно? И откуда на щеках взялись мокрые капельки, если снег сюда не долетал?
– Творец, что я делаю? – прошептала я, до боли стискивая кожаный корешок книги. – И что я должна сделать, чтобы это больше не повторилось?
«Помоги!» – сам собой вспомнился умоляющий шепот, и я с беззвучным проклятием соскочила с крыла.
Нет, если это не закончится, я точно сойду с ума! А может, я уже схожу… как мама? Вижу то, чего нет, слышу чужие голоса… а скоро, наверное, совсем перестану отличать реальность от вымысла?
«В любом случае хуже уже не будет, – мрачно подумала я, выбираясь из-под крыла статуи. – Книгу потом заберу. Если выживу, конечно. А нет, так невелика потеря – кто-нибудь другой потом доложит лорду Эреною про загадочный и весь из себя таинственный Круол».
Как добраться до зала с картинами, я отлично помнила. Но в последний момент все же решила не идти знакомой дорогой. Кажется, господин директор пообещал, что его «зеркала» теперь в полном моем распоряжении?
– Ладно, – пробормотала я, подходя к той части стены, где лорд создал вчера свой персональный переход. – Я знаю, что ты где-то здесь. ТУСы не бывают спонтанными – это мастер Дабош нам уже успел рассказать. А значит, я обязательно тебя найду сейчас, иначе случится что-то очень нехорошее. Надеюсь, правда, что не со мной…
Увы. Стена не спешила подсказывать и не собиралась демонстрировать мне свои волшебные свойства. Как была холодной и серой, так и осталась, хотя я всматривалась очень внимательно и даже обшарила ее для верности. А потом я вспомнила про странную пленку, которой директор накрывал полки с книгами, и призадумалась. После чего обшарила стену еще раз, нащупала наконец что-то невесомое, накинутое на камень прозрачной вуалью, и рывком его сдернула, с удовлетворением убедившись, что догадка была верна.
Личный ТУС лорда Эреноя оказался гораздо меньше по размерам, чем мой внизу, но мне многого и не требовалось. Только и того, что пнуть кончиком сапога две нижние завитушки и привычно нырнуть в загоревшееся марево, в самый последний момент представив нужный мне коридор. После чего без труда отыскать третью по счету дверь по правую руку, на мгновение замереть перед ней, будто перед прыжком в прорубь, а затем решительно войти внутрь, отрезая для себя все пути к отступлению.
Картина с драконом стояла на прежнем месте – пыльная и все еще никем не тронутая. Ее единственный обитатель по-прежнему лежал у дальней стены, завернувшись в крылья, как в одеяло. Казалось, в нем ничего не изменилось за два прошедших дня – те же тусклые блики на чешуе, те же устало опущенные веки. Вот только багровая лужа возле ноздрей заметно расширилась. Да краски на холсте потускнели.
До боли прикусив губу, я подошла вплотную и, поколебавшись, положила ладонь на картину. Она оказалась шершавой и прохладной на ощупь. И уже совсем не походила на тот полный жизни холст, от одного взгляда на который замирало сердце.
– Ну вот, я пришла. Что дальше?
У нарисованного дракона едва заметно дрогнули губы. А потом края картины внезапно раздвинулись, на меня снова пахнуло сырым подземельем, а до слуха донесся мерный звук падающих капель. Кап-кап… кап-кап… как отзвуки размеренных ударов большого сердца, от каждого сокращения которого по влажным стенам пробегала едва заметная дрожь.
Я замерла, как лань перед прыжком, готовая во весь голос заорать спасительное «домой!» при первых же признаках опасности. Но забившийся в угол дракон не шевелился. Только тяжелое веко чуть приподнял и взглянул на меня сквозь мутную пленку.
«Ты все-таки здесь…»
Я озадаченно моргнула, но веко так же медленно опустилось, а усталый шепот в моей голове затих, так и не закончив фразу. Я немного постояла, ожидая, что будет дальше. Ничего так и не дождалась. Наконец все-таки рискнула подойти ближе, убедилась, что мне не показалось – мой крылатый кошмар действительно выглядит ужасно, и внезапно поняла:
