– Что такое прямая улика? – спросила я, понимая, что должна точно знать определение, чтобы найти доказательства своей невиновности.
– Это улика, прямо указывающая на конкретного человека, не оставляющая никаких сомнений, – получила пояснения от Одилона.
– Мотива, насколько понимаю, в данном случае недостаточно? – уточнила я.
– Совершенно верно. Мэтра Дантара могли не любить многие, как и желать ему зла, но оплатила смерть только одна особа, – произнес Одилон.
– Но Мариэль сейчас в Арте под арестом! – воскликнула я.
– Она наняла для убийства другого человека, – многозначительно сказал он, сверкая глазами на меня.
– И это был мэтр Леонард, – уточнила я в ответ.
– Это вы с ней так утверждаете. Вы с метрессой Базен вполне могли переключить внимание на мэтра Леонарда, чтобы отвести подозрения от себя, метресса Алузье. – Он говорил вкрадчиво, словно кот, играющий с мышкой.
– В вашей стройной теории есть одна большая брешь, – собравшись с мыслями, возразила я.
– Какая же? – Одилон сложил руки на груди и прислонился плечом к дверному косяку.
– Я увидела Эдрина в первый раз в жизни только перед храмом, при этом со мной был Николас. Он не отходил от меня ни на шаг и может рассказать, что я за это время делала. Так что все ваши улики против меня косвенные, – с достоинством возразила королевскому судье.
Взгляд его изменился. Если до этого черные глаза южанина сверкали самодовольством из-за того, что смог подловить меня, то сейчас холодный взгляд будто препарировал мою особу. Казалось, он готов на самом деле разрезать меня на кусочки, чтобы добраться до мотивов моих поступков. Разумеется, если бы это помогло следствию.
– Мы установили наблюдение за домом Леонарда сразу же, как только ты рассказала о готовящемся убийстве. Он никуда не выходил, и его никто не посещал. Так что колдун не мог ничего сделать против Дантара, – спустя неимоверно долгое время произнес Одилон.
– Это ничего не значит. Он вполне мог воспользоваться подземным ходом, выстроить портал, а затем вернуться обратно, – поспешила я выдвинуть новые версии.
– Неужели ты думаешь, что мы об этом не подумали? Мои люди тоже владеют колдовством, в чем ты могла лично убедиться. – Ах да! Ведь Николаса и Лапушку перенесли с Литейной улицы. – Так вот, никакого возмущения магического фона не было.
– Тайный ход? – нахмурилась я.
Вся моя теория трещала по швам.
– Его нет в том доме. И в соседних тоже, – заметив желание уточнить этот вопрос, опередил меня Одилон.
– Получается, колдун не убивал Эдрина, – задумчиво и немного разочарованно произнесла я вслух.
– Прямых улик, указывающих на него, нет, – согласился со мной Одилон.
– Это очень и очень странно, – пробормотала себе под нос я.
– Что странно? – все же услышал меня Одилон.
– Тогда кто убийца? – Я наконец-то остановила забег по кругу и посмотрела прямо ему в глаза.
– Ты? – провокационно спросил Одилон.
– Ах, оставьте ваши шуточки! – отмахнулась от его слов. – Я до позавчерашнего дня вообще не знала о существовании Эдрина.
– И что из этого следует? – в том же тоне переспросил Одилон.
– То, что я ворожея! Способностей к колдовству у меня нет, только общие знания об этом, как у всех, кто учился в школе. Мне было жаль Мариэль, потому что подлец Эдрин польстился на богатую невесту, и я постаралась помочь несчастной девушке. Вышло не очень, но мне его ни капельки не жаль. Конечно, никто не заслуживает смерти, каждый имеет право на шанс все исправить. Да и Мариэль одумалась и попыталась все отменить, а когда мэтр Леонард не впустил ее в дом, постаралась найти вас.
– Я бы вам не поверил, но в Управлении она действительно была, – выдержав паузу, все же признался Одилон. – Все сходится по времени. Она успела сесть в дилижанс и отправилась в Арт для встречи со мной. Это подтверждают смотрители и кучер.
– Вот видите! – с ноткой укора в голосе отозвалась я.
– Даже ваши слова о дергаче подтвердились, – радостно напомнил Одилон, широко улыбнувшись.
Щеки начали пылать. Вспоминать об этом импульсивном поступке не хотелось, я очень надеялась, что все это останется в прошлом.
– Получается, что мэтр Леонард не убивал Эдрина и вины за Мариэль тоже нет? – сделала вывод я.
– Получается так, – со вздохом признался Одилон.
– Но вы же проверите остальные версии? – не отставала я.
– Это моя работа, – отозвался он.
– А что будет со мной? – немного оробев, спросила я.
– Тебя, моя кошечка, ждет наказание, – мурлыкнул довольный Одилон и сделал крадущийся шаг вперед.
– За что? – синхронно с ним отступила назад.
– За то, что ослушалась и приехала сюда. За то, что пришла в храм, хотя твоему кавалеру давались четкие указания.
Он все подступал и подступал ко мне, а я продолжала пятиться, пока не уперлась спиной в холодную стену.
– Мне никто не запрещал приезжать сюда! – прочистив горло, твердо заявила я.
– То есть обычных намеков ты не понимаешь? – промурчал он и, подняв руку, погладил пальцами мою щеку. – С тобой надо говорить прямо и откровенно?
– Желательно, – выдохнула, с отчаянием осознав, что в камере мне никто на помощь не придет, даже если буду голосить во все горло.
Кто скажет что-то наперекор королевскому судье?
– Тогда говорю прямо и откровенно, – тем же мягким и вкрадчивым тоном продолжил Одилон, – наказания за непослушание не избежать, но у тебя есть выбор.
– Какой? – Я судорожно облизнула пересохшие от волнения губы.
Одилон проследил взглядом за моим языком и больше не сводил глаз с губ.
– Кто из нас с Эмири станет тебя наказывать, – выдохнул он рядом с моими губами.
Паника. Абсолютная паника, забившаяся всполошенной птичкой в голове. Вот это я попала! Двое взрослых мужчин выказывают вполне определенные намерения. Что я могу сказать в ответ?
– Так каков будет твой выбор? – поторопил меня Одилон. – Я или Эмири?
– Не надо меня наказывать. Я и так все поняла, – испуганно пискнула я. – Вы не имеете никакого права так со мной обращаться!
– Имею, кошечка! Уж что-что, а право-то я имею, – вкрадчиво и очень мягко ответил он, стоя рядом непозволительно близко.
Его пальцы беспардонно погладили мои губы, а затем прошлись по щеке.
– Итак, кого же из нас ты выберешь? – подстегнул он меня к ответу.
– Только не вас! – испуганно отозвалась, всем телом вжимаясь в каменную стену за спиной.
– Жаль, кошечка. – Уголки его губ дернулись в улыбке. – Эмири, забирай свою практикантку. Ты, как всегда, пользуешься бо́льшим вниманием у женщин.
