А потом она встала, вздохнула и добавила:
— Но теперь всё же придётся разложить по ящикам бельё.
Анди вспомнил про бабушку. Она уже, наверно, давным-давно прибыла в Индию и даже, скорее всего, уже поймала первого тигра — без него!
— Я пошёл. До свидания, — сказал он уже в дверях.
— До свидания! И большое тебе спасибо за помощь, — ответила фрау Флинк, нагибаясь, чтобы положить простыни в нижний ящик комода, но так и не дотянулась до него, а застонала и торопливо выпрямилась.
Тогда Анди вернулся назад, выдвинул ящик и так и остался сидеть на корточках, не подымая глаз на фрау Флинк, потому что ему было её очень жалко. Он брал одну за другой простыни из её рук и аккуратно укладывал их в ящик. Потом он так же уложил наволочки, скатерти и полотенца.
— Ну спасибо тебе, хватит! Верхний ящик я сама могу заполнить.
— А кухонный шкафчик? Кто сложит всё в кухонный шкафчик? Там ведь тоже надо нагибаться.
Они пошли на кухню, и он разложил на полки сковородки, кастрюли и миски. Когда с этим было покончено, он оглянулся и увидел, что горшки с цветами всё ещё стоят на полу. Он их перенёс на подоконник и выстроил там в ряд — все, кроме фикуса, который был слишком велик. Его ветки так раскинулись, что им были необходимы подпорки. Казалось, в комнате растёт небольшое деревце.
Когда Анди наконец ушёл, было уже без четверти семь. А в семь они ужинали.
— Приходи поскорее снова, — сказала ему на прощание фрау Флинк.
Он пролез в свой сад через дырку в заборе. Кристи накрывала на стол, но он незаметно прокрался мимо террасы и побежал в палисадник, к яблоне. Может, бабушка ещё там?
Но нет, никого там не было. Только зелёные листья и зелёные яблоки. Он задрал голову и вглядывался в листву, но не мог разглядеть ни чёрных полуботинок, ни краешка кружевной оборки, всегда видневшейся из-под юбки.
Лезть наверх явно не было никакого смысла. Она ушла, и Анди понимал, что сегодня она уже не вернётся.
6
Следующий день была суббота. Школа кончилась в полдень, и он весело побежал домой. До обеда было ещё достаточно времени, чтобы успеть вместе с бабушкой догнать пиратов. А в джунглях после обеда они смогут наконец спокойно поохотиться на тигров. Завтра воскресенье, и они придумают какое-нибудь новое, прекрасное занятие — может быть, полетят в ракете на Луну…
Анди вбежал в калитку и только подмигнул яблоне — сперва надо было отнести домой ранец и поздороваться с мамой.
Мама стояла на ступеньках террасы, волосы у неё были повязаны платком — она выбивала ковры.
— Как хорошо, что ты уже пришёл! — сказала она. — Когда же ты наконец соизволишь убрать свои майки и носки? Я их ещё вчера выгладила, а они до сих пор валяются у тебя на столе!
— Прямо сейчас? Мне некогда.
— Да, прямо сейчас, — сказала мама тоном, не терпящим возражения.
Когда он складывал майки в ящик, он услышал, что у него под кроватью кто-то сопит.
— Это ты, Белло? Что ты там делаешь?
Анди лёг на живот, чтобы его увидеть. Когда Белло чувствовал себя виноватым, он всегда уползал под ближайшую кровать.
— Вылезай, Белло, да поскорей!
Но Белло и не думал вылезать. Он забился в самый тёмный угол и зарычал, когда Анди тоже полез под кровать. Глаза его подозрительно блестели.
— Что ты грызёшь, Белло? Дай сюда! Отпусти!
Белло зарычал громче. Анди схватил его за передние лапы и вытащил из-под кровати. Белло возмущённо визжал, но не разжимал пасти, из которой торчали красно-белые полосатые носки Анди.
Вот так Белло! Анди рассердился, ему пришлось силой разжать таксе пасть. Оба носка оказались порванными. На одном была такая большая дыра на пятке, что Анди мог туда просунуть кулак. А на другом в дыру можно было просунуть оба кулака. От гнева ему стало даже жарко и захотелось отлупить таксу. А Белло склонил голову набок и глядел на Анди краем глаз с таким видом, будто его всё это никак не касается, глядел дерзко, словно хотел сказать: «Кто виноват? Разве я? Если бы ты вчера убрал носки как положено, я сегодня не смог бы их схватить со стола! Я не отвечаю за то, что они разодраны!»
Анди вертел в руках эти злосчастные носки и представлял себе, как рассердится мама. Он готов был заплакать.
Потом ему пришла в голову мысль. С быстротой молнии кинулся он в сад, пролез через дырку в заборе и крикнул снизу в открытое окно мансарды:
— Фрау Флинк!
В окне из-за цветочных горшков показалась голова с седыми, причёсанными на прямой пробор волосами.
— Поднимись ко мне!
Наверху всё было уже прибрано. Видно, старая женщина возилась до глубокой ночи.
На окнах висели занавески, а на стенке уютно тикали часы. На комоде, между клеткой и аквариумом, лежала кружевная салфетка, а на ней стояла фотография молодой женщины с двумя маленькими девочками — обе были светловолосые, ясноглазые и очень милые.
Анди вынул из кармана носок с дырой поменьше и протянул его фрау Флинк.
— Бог ты мой! — И она всплеснула руками при виде дыры. — Ты хочешь, чтобы я тебе его заштопала?
— Да, пожалуйста! И если можно, сейчас же.
Старая женщина взглянула на часы.
— Мне ещё надо сходить в магазин, — сказала она. — Ведь сегодня открыто только до обеда…
— В магазин я могу сбегать! — воскликнул Анди. — Мама меня тоже иногда посылает. И я редко когда забываю, что надо купить.
Фрау Флинк дала ему бумагу и карандаш.
— Пиши! «Литр молока…»
— «Молоко» пишется через «о», — заявил он с чувством гордости.
Она удивлённо на него посмотрела.
— И «окно» тоже, — закончил он победоносно, надеясь, что она оценит по достоинству его знания.
Потом она продиктовала, а он записал: «Кило муки, полбуханки хлеба, пакет соли…» Всего получилось немало.
— Колбасу вы не забыли? — спросил он, потому что у них дома по воскресеньям всегда ели колбасу. Но она ответила, что летом слишком жарко, чтобы покупать колбасу.
Анди посоветовал ей положить колбасу в холодильник, но тут же сообразил, что сморозил глупость: ведь вчера, при переезде, он сам видел, что у неё нет холодильника.
Она положила кошелёк в хозяйственную сумку, и Анди, схватив её, побежал вниз.
Фрау Зауберлих, стоя в дверях, возмущалась:
— Что за шум! Что за топот!
— Я иду за покупками для фрау Флинк.
Когда он был уже в саду, фрау Флинк крикнула ему вдогонку, высунувшись из окна:
— Ещё спички! Три коробка! Только не забудь, пожалуйста!
