— Саш, с тобой все в порядке? — спросил он. — Огни какие‑то мерещатся…
— Ну как же! — возмутилась Саша. — Глаза‑то протри! Пылает все ярче и ярче…
Гендос посмотрел на нее уже совершенно сумасшедшими глазами, а потом сказал:
— Слушай, может, у тебя какая‑нибудь подземная болезнь началась?
Саша, не слушая его, напряженно вглядывалась в странное пламя, то дрожащее, то извивающееся. Ей показалось, что внутри него она видит что‑то знакомое, то, что уже когда‑то приходилось видеть. Конечно! В пламени будто змейка… нет… не змейка… ящерка… Тело у нее черное, по нему раскиданы оранжевые, блестящие пятнышки. Ящерка будто танцует и улыбается… танцует и улыбается… И что‑то хорошее обещает эта ее улыбка… Очень хорошее…
— Саламандра… — прошептала Саша. — Огненная саламандра…
— Са‑а‑аш… Очнись… Что с тобой? — Гендос осторожно встряхнул ее за плечи.
Саша с трудом оторвала глаза от саламандры и спросила:
— Ты что, и в самом деле ничего не видишь?
— Как это не вижу?! Тебя вижу! Три хода вижу! У меня со зрением все в порядке, а у тебя, похоже, какие‑то видения начались!
— А саламандру? Ну… ящерку такую… в огне?
— Так! Как говорится, вот с этого места и поподробней! Что еще за саламандра в огне?
— Знаешь, Генрих… — Саша опять перевела глаза на танцующую саламандру. — Пока я тебе объяснять буду, она может исчезнуть… Давай так: ты просил меня выбрать одно из ответвлений подземного хода. Я выбираю это! — И Саша показала рукой в ту сторону, где танцевала невидимая приятелю саламандра. — Пошли?
— Ну… пошли, — согласился он. — Все равно куда‑то идти надо…
Саша первой шагнула в тот земляной рукав, в который, явно, манила ее ящерка. И в тот же самый момент саламандра махнула хвостиком, окружила себя огненным шариком, и он покатился вперед, будто указывая дорогу Саше с Гендосом.
— Ты все‑таки скажи… — начал парень, но Саша его оборвала, даже не обернувшись:
— Погоди… Не спрашивай пока ничего… Вдруг спугнешь…
— Я не понимаю… — вовсе не собирался молчать Гендос и, наверно, много чего сказал бы, если бы под Сашей, которая шла чуть впереди, вдруг не провалилась земля.
Девочка с громким криком, который прокатился эхом по всему подземелью, съехала вниз, в глубокую яму. Гендос с осторожностью потрогал ногой земляной пол перед собой. Земля была крепкой и, похоже, больше проваливаться не собиралась. Парень бухнулся на колени и посветил в яму свечой. Саша лежала на самой глубине. Волосы закрыли лицо, а рядом воткнулась в обрушившийся грунт погасшая свечка.
— Са‑а‑аш… — осторожно позвал Гендос.
Саша пошевелилась и, проваливаясь руками в рыхлую землю, с трудом села.
— Как ты? — спросил он, удостоверившись, что девочка жива.
— Ничего… — отозвалась она и сплюнула скрипнувший на зубах песок.
— Ты, главное, не волнуйся! Я тебя сейчас вытащу!
Саша мысленно поблагодарила Гендоса за то, что он не стал укорять ее тем, что она сама выбрала неправильный ход, и ничего больше не спросил про саламандру. Что‑то нет этой саламандры. Заманила в яму и исчезла.
Оскальзываясь на сухой сыпучей земле, Саша осторожно встала на ноги и подняла вверх руки. Они не доставали до краев воронкообразной ямы. Девочка в ужасе отдернула их, будто обожглась.
— Как же ты меня достанешь? — в ужасе спросила она, совершенно не веря в то, что ей удастся выбраться самой или даже с помощью Гендоса. Наверняка придется сидеть в этой яме, пока он не приведет подмогу из поселка. Главное, чтобы не заблудился!
— Чуть погоди. Только не бойся… Я сейчас… — с неопределенной интонацией произнес Гендос и отошел от краев ямы.
Саша оказалась почти в темноте. Она попыталась вылезти сама, но осыпающаяся под ногами земля опять уносила ее на дно воронки. Гендос молчал. То, что парень не ушел, Саша понимала, потому что видела в одном месте над своей ямой слабое свечение — там горела свечка. Кроме того, раздавался какой‑то странный треск. Саша решила не мучится раздумьями на предмет его происхождения, а поискать на дне ямы свою свечу. Ее нигде не было видно. Наверно, завалило землей, пока девочка пыталась выкарабкаться.
Саша еще рылась руками в земле, когда сверху вдруг раздалось:
— Сашка! Лови конец!
Девочка посмотрела туда, откуда раздавался голос. В неверном свете гендосовой свечи она различила что‑то похожее на спустившуюся веревку.
— Откуда это у тебя? — крикнула она вверх.
— Дык… халат твоей бабули пришлось располосовать. Надеюсь, она не станет о нем долго сокрушаться… Знаешь, ткань еще очень даже крепкая… рвалась с трудом, но я… в общем… сильный… А ты, главное, не трусь…
Саша хотела достать руками спускающийся конец, но не хватало какого‑то сущего пустяка. Она попыталась встать на цыпочки, но ноги утонули в рыхлой земле.
— Никак… — сдавленно произнесла она. — Не достать…
— А ты попытайся подпрыгнуть, Сашка! Если бы длинней веревку сделал, тоньше получилась бы… не выдержит…
— Сейчас попробую! — без особой надежды крикнула Саша и подпрыгнула. Пальцы скользнули по веревке, но не ухватили ее. Девочка хотела было крикнуть, что ничего не поучается, но прикусила губу. Чего кричать… Надо пробовать и пробовать. Другого выхода нет.
Она подпрыгивала и подпрыгивала, падала и вновь вставала. У нее щипало глаза от забившейся под веки сухой земли, скрипело на зубах, но она решила не сдаваться. Гендос терпеливо ждал, иногда бросая ей сверху:
— Ты, главное, не торопись! Спокойно! Все получится!
И наконец получилось. Одна рука вдруг ухватила конец веревки с узлом на конце. Саша мысленно поблагодарила Гендоса: если бы он не догадался сделать узел, ей не удалось бы удержать конца.
— Я поймала! — радостно крикнула она.
— Молодец! — обрадовался парень. — Только сейчас мне придется свечку отложить, чтобы держать веревку двумя руками. Ты, Саш, не пугайся, даже если она погаснет. У меня целый коробок спичек.
— Хорошо! Только ты свечку не потеряй, а то я свою потеряла!
— Не потеряю! Эх! Все же погасла… Ничего! Снова зажжем! Давай! Я держу! Пытайся вылезти!
И Саша начала. Сначала ничего не удавалось. Ноги скользили, проваливались в рыхлую землю. Девочка была озабочена только тем, как бы не выпустить из рук конец веревки. Наконец ее беспорядочное барахтанье навело Гендоса на мысль что надо действовать слаженно.
— Сашка! — крикнул он. — Кончай болтаться, как сосиска! Давай вместе! Я крикну «рра‑аз!» и потяну, а ты отталкивайся ногами!
— Давай… — согласилась Саша. Она готова была со всем соглашаться, лишь бы он вытащил ее из этой могилы.
