- Ооолл! - младший, только что шарахавшийся от Изменяющего, словно нечисть от чудотворной иконы. Не раздумывая бросился на демона.
Страх бывает разным. Страх за себя парализует, страх за другого заставляет без оглядки бросаться на врага. Викинг ударил мальчишку древком топора в затылок, брызнула кровь. Парень упал как подрубленное у корня дерево, алые капли стали впитываться в песок, делая его темным.
- Хочешь меня? - закричал старший, не знаю, каких усилий от него этого потребовало, но он остался на месте, - Не трогай его! Иначе сделки не будет!
Демон качнул яйцеобразной головой, и уже поднявший второй раз топор викинг отступил. Старший мальчишка сжал кулаки и зажмурился, как ребенок увидевший шприц в руке врача. Его выжидающее отчаяние казалось мне провалившейся в желудок льдинкой, а нетерпение демона жгучим канайским перцем.
Зеленоватые прозрачные когти удлинились, мы с джином подались вперед. Ошеры на мосту кричали, кто-то в пылу битвы, кто-то в агонии. Эфемерные когти Изменяющего погрузились в грудь мальчишки. И я, наконец, увидела то, что сделал со мной Кирилл со стороны. Парень задрожал. Джин вдохнул сладкую свежесть его страха. Демон стал вытягивать когти один за другим, за каждым из них тянулась серебристая нить, а на ладони переливалась капля души, духа, сути... Сколько веков сколько названий.
Светлые нити заиграли радужными бликами, они втягивались и вытягивались, удлиняясь. Это казалось бесконечным, хотя на самом деле все произошло в один миг. Ломающий вырвал душу одним движением. Вырвал то, что куда важнее сердца. Серебряные струны натянулись, задрожали. На миг над головой демона появилось ветвистое дерево, даже не появилось, а проступило, словно молния в грозовом небе. Ствол, изогнутые ветви, узорчатые листья, но вместо плодов на этом дереве висели капли душ. Живые и пульсирующие.
Одно стремительное движение и еще один "плод" зацепился за ветку. Нити, что тянулись от капли к пареньку, растаяли воздухе. А спустя секунду исчезло и дерево. Остались только мальчишка и демон.
- Так-то лучше, - напевно сказал Ломающий и словно в ответ на его слова зеркальная поверхность озера задрожала, первые трещины разбежались от берега к нависающему над ним мосту и клубящемуся в центре провалу. Он ощущался гигантской трубой или магнитом, что тянет и тянет тебя за собой... Теперь почти все пленники смотрели туда, и наверняка чувствовали. Времени не осталось.
Лежащий на песке парнишка застонал и схватился за разбитый затылок.
- А теперь, - предвкушением начал Ломающий, и я поняла, что именно сейчас все и начнется. Настоящая сделка, ее изнанка, то ради чего с парнем и затеяли эту нелепую игру. Демон знал, что может получить от него все что захочет. Все. Но куда забавнее заставить жертву отдать все добровольно. Дать надежду и отобрать ее. Веселье в самом разгаре.
- Возьми топор, - демон посмотрел на викинга, тот ощерился серыми зубами и перехватив секиру, протянул древко парню. Рукоять все еще была перепачкана кровью его младшего брата, - И отрежь для меня кусочек от этого мертвяка, - он указал на Тира.
У ошера не было Горловы, она лежала на песке чуть дальше, к бледной шеке прилипли песчинки, подернутые мутной пленкой глаза смотрели в бесконечное небо. Воин Великих продолжал улыбаться и после своей смерти.
Джин отступил. Впервые наши желания совпали полностью. Сейчас, я четко видела во что превратил себя ошер. Во что-то иное, что-то переходное и окончательное. Отдающее и забирающее. Это что-то больше всего походило на кинематографическую хлопушку, как бы ни было нелепо сравнение. Коснувшись его ты начнешь запись своего последнего кадра, и без сомнения он станет лучшим в твоей жизни, сильным, ярким, талантливым. И окончательным. У тебя отберут и подарят. Ошер позаботился о том, что бы осквернивший его останки остался один. Навсегда. Последний в роду...
- Что? - парень дернулся.
- Мне нужен кусок этого мяса, - с бесконечным терпением повторил демон, - Живее.
- Но...
- Никаких "но", щеночек, - Ломающий сжал кулак, по коже побежали зеленоватые завихрения, над его головой появилось дерево душ, что-то зазвенело, словно на его ветках висели колокольчики... Парень запрокинул голову и захрипел. Словно вместо воздуха демон сжимал его шею.. Под его кожей, как и по кожей демона набухли Венны, уродуя юные черты.
- Я сделаю с тобой все, что захочу, - добродушно проговорил Ломающий, и фоном его слов стал скрежет, лед на озере продолжал трескаться. - Пока твой дух у меня, ты раб. Возьми топор! - демон разжал кулак.
Парень с трудом повернул голову, как кукла на заржавевших шарнирах, неловко вскинул руку, взял топор. Поднял на уровень глаз и опустил. Еще раз поднял и опустил.
Этот звук не забыть, сколько ни старайся. Сочный, плоский, немного трескучий. Всегда одинаковый. Всегда разный. Лезвие коротко звякнуло о кольца доспеха и вошло в плоть. Рука отделилась от тела.
Озеро шевельнулось. Вода проступила сквозь трещины, как кровь сквозь раны
Топор поднялся и опустился. Теперь на песке осталась лежать присыпанная песком кисть. Теперь я видела, как это произошло, как был создан... нет, вырублен из тела артефакт.
- А теперь подай его мне, - потребовал демон, но на этот раз в его голосе послышалось беспокойство и... нетерпение. Он тоже чувствовал силу, что клубилась по ту сторону льда, и если раньше она была под контролем, то сейчас вот-вот готовилась сбросить с себя хрупкие путы Великих. Она колебалась, раскачивалась, словно переполненная чаша, готовясь выплеснуть...
Мост зазвенел, и первая нить лопнула с высоким металлическим звуком. Топор выпал из рук парнишки, колени согнулись рывком, как у столетнего старика, загорелые узкие ладони потянулись к кровавому ошметку, еще закованному в часть доспеха. Мальчишка двигался, как во сне, так будто был во власти наркотиков или еще чего похуже. Много хуже.
- Нет! - закричала я, - Нет!
Меня никто не должен был услышать. И не услышал. За исключением исполнителя желаний. Он дернулся, словно его ударили, сердце забилось, как сумасшедшее.
- Тут кто-то есть! - закричал джин, что прозвучало по меньшей мере странно, вокруг нас стояли сидели и смотрели на мост люди и нелюди, мертвые гархи и крючники... Последние прижав к телу лапы-крючья уже катились прочь от озера. Крысы давно покинули тонущий корабль, теперь его покидали и остальные твари.
Парень схватил кусок плоти, пальцы заскользили по металлическому краю доспеха.
- Нет! - снова закричала я, даже то, что происходило с гордом, с озером, с миром, не казалось мне таким страшным, как это.
Но было уже поздно, он коснулся доспеха второй рукой и "артефакт" сработал.
- Кто здесь? - напряжено спросил джин, и я почувствовала жар в глазах, когда исполнитель желаний применил силу.
По лежащему на песке парнишке прошла судорога. Он выгнулся, кожа на лбу, на щеках, на шее треснула, словно стала внезапно мала человеку. Сердце забилось , остановилось и снова забилось. Вокруг стоявшего с артефактом в руках парня что-то закружилось, что-то невидимое, но такое значительное.
