— Верю, — сказала Карла. — Почему это я не должна тебе верить?
— Вы должны, — сказал Брэдли.
И она ему верила. До самого конца беседы она верила каждому его слову.
Когда он сказал, что родители кормят его исключительно собачьими консервами, она спросила, какой у них вкус.
— Прекрасный! — сказал он. — Мясной и сладкий!
— Я всегда мечтала их попробовать, — сказала Карла.
Когда он сказал ей, что вчера вечером ему звонил президент Соединённых Штатов, она спросила, о чём они говорили.
— О шляпах, — ответил он не задумываясь.
— О шляпах? И что ты ему сказал о шляпах?
— Я спросил, почему он не носит шляпу, как Авраам Линкольн.
— А он что?
Брэдли немного подумал.
— Я не могу вам сказать. Это государственная тайна.
Ближе к концу встречи Карла дала ему лист цветной бумаги и попросила что-нибудь нарисовать, если, конечно, он не против. Из большой коробки с карандашами он выбрал чёрный и не расставался с ним, пока не исчёркал каракулями весь лист.
Карла перегнулась через стол, чтобы рассмотреть рисунок.
— Как красиво, — сказала она.
— Это я нарисовал ночь, — объяснил Брэдли.
— Ой. А я думала, это пол в мужской парикмахерской, после того как там подстригли кудрявого брюнета.
— Так и есть! — заявил Брэдли. — Это я и хотел нарисовать.
— Очень хороший рисунок, — сказала Карла. — Можно я оставлю его себе?
— Зачем?
— Хочу повесить на стену.
Он посмотрел на неё изумлённо:
— Прямо тут, что ли?
— Ну да.
— Нет. Это мой рисунок.
— А я надеялась, он будет наш общий, — сказала Карла.
— Если заплатите доллар.
— Он того стоит, — сказала Карла. — И я мечтаю его здесь повесить. Но только если ты сам хочешь, чтобы он был наш общий.
— Не хочу, — сказал он.
— Ладно. Вдруг ты ещё передумаешь. Я подожду.
— Вы же можете меня заставить, чтоб я его отдал.
— Нет, не могу.
— Ещё как можете. Учителя всё время заставляют детей что-нибудь делать.
Карла покачала Головой.
Брэдли пора было возвращаться в класс.
— Мне было очень приятно, — сказала Карла. — Спасибо, что ты со мной поговорил и столько всего рассказал. — Она протянула ему руку.
Он попятился, словно это была не рука, а ядовитая змея, потом развернулся и помчался по коридору.
Войдя в класс, он скомкал рисунок и опустил бумажный шарик в урну возле стола миссис Эббел.
Глава 10
Брэдли сидел за своей партой в дальнем углу — последней партой в последнем ряду. Здесь он чувствовал себя в безопасности. Психичка его напугала. Она оказалась ещё ужаснее, чем он себе представлял.
Он посмотрел на Джеффа. Тот улыбнулся ему и снова уткнулся в тетрадь.
Брэдли был рад, что Джефф — его друг. «У нас с Джеффом много общего, — подумал он. — Мы с ним оба умные. Оба ненавидим психичку. И оба любим заходить в женский туалет».
Вообще-то Брэдли ни разу в жизни не заходил в женский туалет. Он всегда мечтал это сделать, но ему не хватало смелости даже заглянуть туда. Но теперь, когда они с Джеффом друзья, он надеялся, что Джефф возьмёт его с собой. Ему жутко хотелось посмотреть, как там внутри.
Он представлял себе золотые полы, розовые обои, красные бархатные сиденья на унитазах. Он думал, что туалеты для девочек совсем не похожи на туалеты для мальчиков. Что они скорее похожи на цветные фонтаны.
— Ну, как тебе Карла? — спросил его Джефф после уроков. Они шли по тротуару вдоль здания школы, неся дождевики в руках, потому что дождь кончился.
— Психичка? Она явно с приветом, — ответил он. — Любит собачьи консервы.
Джефф поднял брови.
— Она так сказала?
Брэдли кивнул.
— И ещё спросила меня, почему президент не носит шляпу! Мне-то откуда знать?
Джефф пожал плечами.
— Не знаю.
— Правда же, она с приветом? — спросил Брэдли.
— Нет, она…
— Я её ненавижу! — сказал Брэдли.
— И я, — сказал Джефф. — Я её ненавижу!
Брэдли улыбнулся своей улыбкой-оскалом.
— А хочешь, завалимся в женский туалет? — спросил он.
— Что, прямо сейчас?
— А почему бы и нет?
— Э-эм-м… Сейчас неподходящее время.
— Почему неподходящее?
Джефф на секунду задумался.
— Там сейчас нет девчонок, — сказал он. — После школы они ходят в туалет у себя дома.
— Верно, — согласился Брэдли. — Хорошо соображаешь. Пойдём завтра на большой перемене.
Джефф выдавил из себя улыбку.
Они повернули за угол.
— Привет, Джефф, — сказала Лори Вестин.
— Привет, Джефф, — сказала Мелинда Бёрч.
— Привет, Дже… — сказала Коллин так тихо, что «фф» просто растаяло в воздухе.
Они караулили его. И вызнали, как его зовут.
— Привет, — ответил Джефф, краснея. — Привет. Привет.
Лори засмеялась, и все три девчонки убежали.
— Вот дуры, — сказал Брэдли.
— Угу, — промычал Джефф.
— Ненавижу их! — сказал Брэдли.
— И я ненавижу! — сказал Джефф.
— Тогда зачем ты с ними здоровался?
— Потому что они первые поздоровались, — объяснил Джефф.
— И что?
Джефф пожал плечами.
— Когда мне кто-то говорит «привет», я ему тоже говорю «привет».
— Почему?
— Не знаю. Само получается. Это как когда тебе говорят «спасибо». Ты же говоришь в ответ «пожалуйста»? На автомате.
— Не говорю.
— А я говорю, — сказал Джефф. Он снова пожал плечами. — Наверно, это рефлекс. Когда идёшь к врачу и он тебя стукает по коленке молотком, нога дёргается, как будто хочешь кого-то пнуть. Вот и тут так же. Когда мне говорят «привет», я отвечаю «привет». Само выходит.
Брэдли обдумал услышанное.
— Я знаю, что делать, — сказал он. — В следующий раз, когда какая-то из этих дур скажет тебе «привет», — пни её!
Глава 11
Прошла неделя, а они так и не завалились в женский туалет. Джефф всегда находил убедительное объяснение, почему сейчас неподходящее время. Перемена не годилась, потому что лучше подождать, пока девочки поедят. Обед тоже не годился, потому что еда ещё не успела перевариться. Послушать Джеффа, получалось, что девочки вообще никогда не ходят в туалет.
