Но оказывается, чудо просто задержалось в пути и теперь было явлено ей во всей своей обнаженности и неправдоподобии.
Открытая дверь, и Он на пороге.
У Анны перехватило дыхание.
— Привет! — сказал Данила как ни в чем не бывало и поднял вверх руку.
Анна молчала.
Он усмехнулся:
— Конечно, я понимаю, я должен как-то объясниться… Внезапное исчезновение, и то, что не давал о себе знать, и молчание… Я все понимаю, выглядело это, конечно, не очень… Сейчас объясню. Но прежде… — И он широко улыбнулся. — Я голоден. Может быть, у вас тут найдется что поесть, или закажем пиццу?
Наконец губы Анны разжались.
— Как тебя пропустили внизу? У нас в здании пропускная система.
— Это пустяки… Я умею проходить сквозь двери и охрану. Почти как Вольф Мессинг. Это ерунда, поверь мне. Вот мой голод — это посерьезнее. Я только прилетел и из аэропорта сразу сюда.
— Нет.
— Что — «нет»?
— Я не хочу тебя видеть.
— Я предвидел и это. Прости, дорогая, за каламбур.
— Нет. Я тебе не дорогая.
— Уже второе «нет» за рекордно короткое время.
— Что ты хочешь?
Анна сидела, не в силах встать.
— Я же говорю — сначала поесть. А потом все рассказать. Ты одна? А где твой начальник?
— У него сегодня выходной.
— Какое хорошее совпадение! Значит, это и есть твоя любимая работа. Место, где ты увидела «сфумато»?
Анна почувствовала, что невольно краснеет.
— Это было давно.
— Сфумато?
— Моя откровенность. Больше этого не повторится. Никогда.
— Никогда не говори «никогда».
— Я попробую это сделать.
— И зря! Я так понял, что нужно заказать пиццу. Ты какую любишь?
Анна молчала.
— Понятно. Закажу на свой вкус.
Данила достал телефон и сделал заказ.
— Но чай, кофе-то есть?
— Все на полке. Чайник в углу справа, — безжизненным голосом сказала Анна.
— Меня не выгоняют. Это уже хорошо.
Данила включил чайник и сел напротив Анны.
— Еще раз прости. Но я должен был сам разобраться в этом. Если бы я все рассказал тебе сразу — вышло бы хуже.
Анна смотрела не на Данилу, а куда-то вбок. Иногда в поле зрения попадало его ухо. Посмотреть ему в глаза она не могла…
— Ну так что? — спросила она как можно холодней.
— Начну по порядку. Я работал консультантом широкого профиля. Ко мне поступали заказы на разные услуги, в основном связанные с предметами искусства и артефактами. И вот недавно мне поступило предложение — найти интересные документы, предметы, что-нибудь, так или иначе связанное с Распутиным. При этом на оплату не скупились. Я взялся за эту работу. И вот на моем пути встречаешься ты…
— Стоп-стоп! — запротестовала Анна. — Не вешай лапшу мне на уши! Прямо вот так взяла и встретилась… И мы с тобой случайно пересеклись в доме у Ники?
Данила сверкнул на нее глазами.
— Не перебивай, пожалуйста. Ну хорошо, положим, не чисто случайно, а просто ко мне поступила информация, что ваш центр занимается Распутиным и что ты подруга Ники и едешь к ней в гости. И все. О большем не допытывайся. Это все в прошлом, понимаешь? — И он взял ее за руки.
Анна сделала попытку отстраниться, но он крепко сжал ее ладони.
— Давай договоримся: то, что было в прошлом, — в прошлом и останется. А сегодня — это сегодня. Тем более — завтра. Не позволяй теням прошлого омрачать горизонты будущего.
— Красивая фраза! — усмехнулась Анна.
— Мне продолжать или нет?
— Продолжай, — кивнула она.
— Я вызвался тебя сопровождать, не зная еще, чем все закончится. Но когда ты достала эту тетрадь, я взял ее у тебя, потому что боялся, что на тебя теперь объявят охоту. Материалы о Распутине в большой цене. Оставлять их у тебя было опасно.
Анна вспомнила нападение вечером, когда ее подкарауливали снаружи. И стреляли. Да, эти люди не остановятся ни перед чем. Она поежилась.
— Вот видишь! Я прав!
— И что сталось с воспоминаниями той балерины?
— Я их отдал заинтересованным лицам, точнее — продал. Но предварительно сделал копии. Для тебя. Для науки. Но с условием, что это никуда не пойдет. — И Данила подал ей тонкую папку с листами текста.
— Хорошенькое условие! Вася Курочкин с ним точно не согласится, — усмехнулась Анна. — Он за научную истину и добросовестность душу отдаст. А ты предлагаешь такую сделку!
— Но вы же с Курочкиным не хотите стать трупами?
— Какая роскошная дилемма для истинного ученого!
— Не ерничай! — Данила поцеловал ее руки. — Дорогая!
Анна замолчала, а потом вдруг заплакала. Он притянул ее к себе. Обнял.
Вдруг хлопнула входная дверь, и вошел Вася Курочкин. Увидев Анну в объятиях Данилы, он застыл.
— Вася! — воскликнула Анна. — У тебя же сегодня выходной?
— Ну да… Но решил забежать на минутку. А тут…
— Вася, познакомься, это мой друг Данила, — сказала Анна, вытирая слезы. — Он достал для нас копии украденного документа.
— Да? — настороженно сказал Вася. — Очень приятно, — он пожал Даниле руку. — Василий Федорович Курочкин, доктор исторических наук, руководитель научного центра «Стратагема».
— Просто Данила. Эксперт.
— Это хорошо. Эксперты сейчас нигде не пропадают. Анна, сооруди чай или кофе нашему гостю.
— А я уже заказал пиццу.
— Отлично! Сейчас нашего полку прибудет. Придет Варвара Епифанова.
— Я так ей благодарна за Елену… — улыбнулась Анна.
— Все хорошо, что хорошо кончается, — назидательно сказал Вася.
Анна отдала ему копии дневника балерины, и Курочкин погрузился в чтение.
Варвара приехала через полчаса, когда на столе уже дымилась пицца. Она достала из пакета бутылку французского вина и поставила на стол.
— О! — восхитился Данила. — Какое замечательное вино! А главное — сколько стоит!
Варвара стрельнула на него глазами. Эти двое поняли друг друга без слов.
— За что пить будем? — спросил Данила, разливая вино по бокалам.
— За все! — сказал Вася. — За Распутина!
— Может, лучше расширить тему — выпить за науку? — предложила Анна.
— Да, Анна Алексеевна, тост хороший. И поработали мы славно! Сейчас и подведем итоги.
