И пока я соображал, куда именно и в каких выражениях послать босса заговорщиков вместе с его «сделкой», обстановка резко переменилась.
Что-то громыхнуло, и дом содрогнулся до основания. Послышались крики и стрельба. Автоматы в руках охранников даже не дрогнули, а вот хладнокровие их хозяина вновь дало сбой. Он дернул плечом, непроизвольно оглянулся, а в глазах его достаточно явно полыхнул страх. Не был этот главарь заговорщиков бесчувственным, не был. По крайней мере в том, что касалось его самого.
– Решайтесь же, Стрельцов! – крикнул он. – Времени мало!
Но ответить я уже не успел: с треском вылетела тяжеленная дверь в углу комнаты, и ворвались истребители.
* * *
Первых мутантов сметает, будто невидимой гигантской метлой. Это сработал «лояльный», оказавшийся кинетиком. Но в следующий момент внезапно и сильно холодает, словно в комнате открылся портал в Антарктиду. Точнее, это я так ощущаю, а «лояльному», в которого, собственно, и направлен удар фризера, приходится стократ хуже: он застывает, будто на него вылили ведро жидкого азота. Сам Новый, однако, не входит, прекрасно понимая, что его морозильные способности не спасут от автоматной очереди. Зато вновь появляются истребители. Автоматчики забывают обо мне и открывают огонь. С близкого расстояния пули АК-74 рвут плоть мутантов, превращая их тела в кровавое месиво, но один из истребителей, оранжевоглазый вожак, успевает плюнуть. Чудовищное содержимое его ядовитой железы попадает в шею одному из оперативников, и тот воет от боли, не переставая, однако, исступленно давить на спуск своего автомата и поливать тварей потоками свинца.
На мгновение во мне даже просыпается уважение к этому отчаянному парню, которому остается жить меньше минуты, но который каждую секунду собирается превратить в смерть врагов. Всего лишь на мгновение, так как мне надо думать о себе. Руки скованы за спиной, а в зоне досягаемости пальцев – никакой металлической мелочовки, которой можно было бы попытаться открыть наручники. Хана?
Между тем раненому оперативнику не дают минуты – фризер еще одним морозным залпом жестко корректирует мой прогноз. И тут сила внутри меня словно выходит из комы – похоже, Глушилка львиную долю своих ресурсов перебрасывает на подавление способностей Нового. Только толку-то от сверхскорости, если я освободиться не могу?!
Мутанты лезут и лезут в дверь, встречаемые уже очередями лишь одного бойца. Между тем Нинко, дав несколько выстрелов в коридор, кидается мимо меня к дальней двери, намереваясь бежать. Но я ему не позволяю. Моего стремительного движения, сделанного на почти сверхскорости, он не замечает и неосторожно приближается ко мне на опасное расстояние. Я вытягиваю ноги насколько могу и подсекаю шефа заговорщиков. Он грузно падает на пол, выронив пистолет. Пытается подняться, но я ловлю его шею двумя ногами и, плотно зажав, резким движением с хрустом ломаю ее. Боец всего этого не видит, продолжая садить в коридор из автомата, но Глушилка с ужасом смотрит на мои действия, не пытаясь, однако, вмешаться. Видимо, все ее силы уходят на сдерживание фризера. Похоже, Измененный матерый, из тех самых, прокачанных.
– Ключи! – одними губами произношу я, указав взглядом на бездыханное тело Нинко. – Найди ключи – и я помогу тебе!
В ее насмерть перепуганных глазах мелькает понимание. Заторможенно, словно сомнамбула, она опускается на корточки рядом с трупом босса и принимается обшаривать его. Вздрагивает – похоже, нашла. Ее руки так трясутся, что я даже опасаюсь, как бы она ключи не уронила и сама в обморок не грохнулась. Но ничего, удерживается, к счастью. Подскакивает ко мне, но с замком возится секунд десять, прежде чем ей удается его открыть…
За это время успевает произойти многое. Плевок из коридора попадает прямо в лицо не прекращающему стрелять оперативнику. Он дико вопит и, уже падая, бросает в коридор гранату. Грохот, сыплется штукатурка. Я, освободившись, вскакиваю, подхватываю автомат мертвого бойца, пистолет босса и свой нож со стола. Хорошо, что его далеко не убрали: в сверхрежиме от огнестрельного оружия толку мало – я сам двигаюсь со скоростью, близкой к пуле. Поэтому автомат на плечо, а пистолет в карман. Еще пригодятся.
Бросаю взгляд на внезапно посеревшее лицо Глушилки – похоже, к фризеру пришла помощь, и теперь ей приходится сдерживать двоих. Причем второй, судя по землистым щекам «лояльной», явно пьющий жизнь. Я колеблюсь несколько секунд: тащить ее на сверхскорости я не смогу – ее тело просто не выдержит такого режима, а если бежать вместе с ней на обычной, пока она «глушит» Новых, то далеко не уйдем… Но и бросить ее нельзя – обещал все-таки. Значит, надо найти этих Новых, и чем скорее, тем лучше. Я вхожу в ускорение и кидаюсь в коридор, навстречу врагам… Дернувшись в сторону, уклоняюсь от летящего навстречу плевка истребителя… вскрываю ему горло, второму вспарываю кишки, вонзаю нож в глаз третьему… Мясорубка работает на полную мощность…
А вот и Новые. Двое. Оба замерли, сражаясь в незримом бою с Глушилкой… Ошалело смотрят на меня, взявшегося словно из ниоткуда. Так и умирают с удивленными лицами с разницей в секунду по их времени. Все, теперь назад – сражаться с полчищами мутантов я не нанимался.
Вбегаю в комнату… Глушилка стоит в центре как потерянная и в ступоре смотрит на окровавленные тела вокруг.
– Бежим! – кричу я ей, выходя из сверхскорости.
Ноль реакции. Закатываю ей пощечину. Удостаиваюсь непонимающего взгляда ошеломленных глаз.
– Бежим! – ору снова и, схватив ее за руку, рвусь к задней двери.
Мы не успеваем совсем чуть-чуть. Внезапно становится тяжело руке, за которую держится Глушилка. Оборачиваюсь. Она уже не бежит – валится. А по затылку ее расплывается темное пятно от попадания плевка истребителя.
Ругаюсь. Коротко, грязно, остервенело. Затем, осененный внезапной мыслью, срываю с плеча автомат, хлещу по темному зеву коридора длинной очередью и вхожу в сверхрежим. Из рюкзака извлечен портативный холодильник для транспортировки образцов крови и шприц. Игла воткнута в вену «лояльной» в районе запястья. Такая скоростная откачка крови повредила бы живому организму, но умирающей Глушилке уже все равно. Шприц с кровью – в холодильник, захлопнуть его, в рюкзак и на спину. Врывающиеся в комнату истребители двигаются почти картинно медленно, но, пока я вожусь с рюкзаком, они могут меня видеть и даже попытаться достать плевком. Они и пытаются, но я уже двигаюсь: распахиваю заднюю дверь и бегу в сумрачный коридор. Плевок меня уже не достает…
* * *
Они ушли. Все-таки сумели прорваться. Я слышал глухое ворчание двигателей их «бэтээров» и видел их угловатые тени, прямо по-голливудски нарисованные на холме лучами заходящего солнца. Недолго видел – они быстро скрылись. Я не знал, кто там. Нинко мертв, а другие боссы? Одинцов, Сивакин? Может, кто-то из них и остался лежать мертвым на захваченном тварями Зоны объекте, а может, даже и оба. Но я не верил в такое везение: эти гады скользкие, как угри. Хрен поймаешь! Скорее всего в этих чертовых «бэтээрах» едут оба заговорщика с остатками своих «лояльных». Вот, и без меня обошлись, как выяснилось… Или они просто рванули пораньше, не поставив в известность своего третьего сообщника? А что, вполне реально, с них станется…
