– Я не ошиблась – вы ведь напевали одну из песен, которую я исполнила? Нэнси кивнула.
– Она очень красивая. А что означают слова?
– Это – колыбельная. Моя мать, бывало, пела ее нам, детям. Вы бы хотели выучить слова?
– Очень! – воскликнула Нэнси.
– В таком случае как только я поприветствую всех, я помогу вам выучить слова этой песни, – сказала певица. – Мы встретимся вон за тем столиком, где стоит букет гвоздик.
Она повернулась, чтобы обменяться рукопожатием с очередным поклонником, и Нэнси отошла в сторону. Она была в восторге от предложения мадам Булавайя и с нетерпением стала ждать певицу. Та появилась довольно скоро.
– Может, мы сначала вместе напоем мелодию? – предложила она.
Нэнси была смущена, но приняла предложение.
– У вас славный голос, и он как будто специально создан для песен на суахили, – сказала мадам Булавайя. – Вы, вероятно, заметили, как мягок и музыкален наш язык.
Нэнси быстро заучила незнакомые слова колыбельной. Она медленно напевала их, фразу за фразой, вслед за мадам Булавайя. После этого певица попросила ее исполнить всю песню самостоятельно.
А теперь будет петь
Нэнси спела, и актриса улыбнулась.
– Вы способная ученица, – сказала она – давайте споем вместе.
Нэнси удивленно взглянула на певицу. Она дуэтом с великой артисткой?
Но тут вмешалась Джорджи:
– Давай, Нэнси, тебе это вполне по силам. Мадам Булавайя улыбнулась:
– В этом нет никаких сомнений!
Она запела и кивком головы подала Нэнси знак запеть с ней дуэтом. Наконец девушка решилась, и на этот раз голоса обеих звучали достаточно громко, чтобы их слышали все, находившиеся в зале приемов. По окончании песни все захлопали, а лицо Нэнси стало от смущения пунцовым.
Нед подбежал к ней через весь зал.
– Это было просто замечательно! – воскликнул он. – Большое вам спасибо, мадам Булавайя, за прекрасную песню. В Африке мы будем время от времени просить Нэнси петь ее нам.
– И не думайте даже, – засмеялась Нэнси. – Я могла бы еще спеть для нашей шестерки, но никогда не проси меня выступать публично.
Нед улыбнулся. В разговор вмешалась Бесс, сообщившая певице, что у Нэнси много разных талантов.
– Среди всего прочего она – замечательный сыщик. Мадам Булавайя изумилась.
– Сыщик? В таком случае вы, может быть, сделаете кое-что для меня, пока будете в Африке?
– Что вы имеете в виду? – спросила Нэнси.
Женщина грустно сказала, что песня, которую выучила Нэнси, была любимой песней ее брата, Тизама. Он иногда выступал в роли гида во время сафари. Примерно год назад он повел группу белых туристов из США в страну львов. Внезапно Тизам исчез, и все считают, что на него напала львица и убила его.
– Ужас какой! – вскричала Нэнси.
– Недавно, – продолжала мадам Булавайя, – мне приснилось, что брат мой жив. Я совершаю это концертное турне для того, чтобы заработать достаточно денег и послать специальную экспедицию на поиски брата.
Она поглядела на Нэнси и ее друзей молящими глазами.
– Быть может, вам удастся напасть на какой-то след. Я была бы навеки вам благодарна, если бы вы смогли найти Тизама.
ПРЕДОСТЕРЕЖЕНИЕ
– Я сделаю все, что смогу, чтобы найти вашего брата, – заверила артистку Нэнси. – Откуда отправилась группа туристов, которую вел Тизам?
– Из Найроби.
В Найроби участники эмерсоновского сафари планировали сделать первую остановку, и Нэнси обещала сразу же навести справки о Тизаме. Мадам Булавайя описала внешность брата и с нежностью добавила:
– У него чудесная улыбка. Я страшно по нему скучаю и желаю вам всяческих успехов в поисках.
Прием закончился. Все попрощались с мадам Булавайя. Юноши проводили подруг до мотеля «Лонгвью». Нед сообщил, что ему разрешили сдать пропущенный экзамен завтра днем.
– До этого я должен хоть немного поспать и усиленно позаниматься.
Девушки рано утром уезжали домой, чтобы успеть подготовиться к поездке.
– Мы встретимся с вами, ребята, послезавтра в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке за два часа до вылета самолета!
– Отлично! Значит, до послезавтра!
Нед, Берт и Дэйв удалились, а девушки легли спать. На следующий день они поднялись рано и оказались в числе первых посетителей ресторана. Перед отъездом Нэнси снова позвонила в полицию и узнала, что похитители и человек по имени Суахили Джо в охотничьем домике так и не появились.
Спустя некоторое время девушки уже были на пути в Ривер-Хайтс. Они обсуждали, какую одежду и в каком количестве брать с собой в Африку, не рискуя при этом превысить установленной нормы багажа.
Позднее Нэнси переговорила на эту тему с Ханной.
– Я не хочу платить за лишний багаж. Экономка улыбнулась:
– Выложи все, что тебе хочется взять с собой, и я взвешу эти вещи на домашних весах.
Почти весь следующий день ушел на сборы. К вечеру Нэнси, устав от трудов, начала разговор о двух тайнах, которые она попытается разгадать в Африке.
– Если бы выбор предстояло сделать мне, – заметила миссис Груин, – я остановилась бы на сапфире с пауком. Заниматься поисками мистера Тизама мне кажется очень и очень опасным. Все, что я могу в тысячный раз повторить, это – пожалуйста, будь как можно осторожнее. Наконец с упаковкой вещей было покончено. В конце дня мистер Дру отвез Нэнси, Бесс и Джорджи в аэропорт Ривер-Хайтса, где они должны были сесть на рейсовый самолет, отправляющийся в Нью-Йорк. На прощание он ласково улыбнулся девушкам:
– А знаете, я по-настоящему вам завидую. Вы отправляетесь в увлекательное путешествие, а я вынужден оставаться в конторе и корпеть над бумагами.
Нэнси обняла отца.
– Если я натолкнусь на серьезное препятствие, я тебе телеграфирую и попрошу к нам приехать.
Спустя час девушки приземлились в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке. Нед, Берт и Дэйв были уже там вместе с супругами Стэнли. Профессор был человеком среднего роста с седеющей шевелюрой. В отличие от своей пухленькой улыбчивой жены он выглядел очень серьезным.
– Мадам Булавайя сообщила мне, Нэнси, что вы намерены попытаться найти ее брата, – сказала тетя Милли. – Обожаю тайны, – если вам понадобится помощь, обращайтесь прямо ко мне.
– Непременно.
Постепенно прибыли все участники сафари. Нэнси и ее подруги знали парней, но никогда не встречались с сопровождавшими их девушками.
Среди них выделялась высокая стройная блондинка по имени Гвен Тейлор. Она была слишком нарядно одета для дороги, и к тому же на голове у нее был белокурый парик. Гвен небрежно поздоровалась с остальными, и почти сразу же все стали относиться к ней неприязненно.
