Герка не хотел в это верить. У него дрожали руки, когда он открывал последнюю банку консервов. Рита, его любимая и весёлая Рита, решила оставить жизнь из-за этого маньяка. Мало он попортил ей нервов в детстве, и вот опять. Каждый раз Денис бил её сильнее предыдущего. А Рита, которая умеет уклоняться от опасности, так и не смогла научиться уворачиваться от очередного его предательства…
Герка снова вспомнил ту историю с отрезанными волосами. В груди нарастал ком горечи, который начал душить его.
– На, ешь, – произнёс он надтреснутым голосом. Он протянул Луре банку, и чтобы немного отвлечься от щемящей боли в груди, попытался думать о своей новой знакомой.
Нащупав его руку, Лура взяла тушёнку. Её рука не была миниатюрной ладошкой девушки, к каким привык Герка, и ещё её рука оказалась очень горячей. Он вспомнил нежные прохладные ладошки Риты и Дианы. И снова остро почувствовал вину перед ними. Если бы он не притащил их сюда, то Диана не осталась бы совсем одна в России, а Рита не ушла бы на Болота. На него резко навалилась апатия. Расхотелось жить, бороться и искать своих предков. Зачем ему всё это, он никогда не станет прежним. Ему захотелось вернуть время вспять. Время… Ну почему оно не умеет говорить?
– А ты не хочешь есть? – услышал он вопрос Луры.
– Я нет.
– Интересно, где мы? – снова задала вопрос Лура.
Герка порылся в рюкзаке и нашёл зажигалку. Щёлкнув ею, он посветил вокруг и осмотрелся. Они сидели на маленьком холмике-островке, который находился в небольшом гроте. Миллиарды капель отражали свет зажигалки, а необычной формы сталактиты придавали гроту неземную красоту, которую можно увидеть только в недрах земли. В другое время Герка восхитился бы, но только не сейчас. Идти им было некуда – они находились в западне. А где-то на поверхности шумел дождь, и было похоже, что он явно подходил к концу. Грохота воды и водопада уже не было, вода стекала из отверстия вверху тонкой струёй. Но одно Герка определил сразу – выхода отсюда не было. А подниматься на поверхность по стене было просто нереально. Это заняло бы не одни сутки, и в кромешной тьме такого подъёма даже толковый альпинист не осилит.
– Подождём, пока дождь прекратится и вода сойдёт. Она обязательно должна сойти, – размышляла вслух оптимистичная Лура, с удовольствием поедая банку тушёнки.
Герка поразился её стойкости. Неужели все Гномихи такие?
– Но на Болота мы точно не пойдём, – продолжала Лура. – Всё уже закончилось. Болота Разрыва её забрали. Кстати, а почему твоя подруга ушла к ним? Она была старая и устала жить?..
– Нет, она не старая. Красивая и молодая. Но она любила одного Эльфа, а он её. Мы пришли из Верховного Леса Поцелуя и вышли к домику. А там Эльф встретил другую Эльфийку. Тут же влюбился и бросил Риту. Поэтому она и ушла умирать на Болота Разрыва, так как не могла больше жить без Эльфа. Вот… собственно, и вся история любви двух Эльфов.
– Странно. Я не помню того, чтобы Эльфы жили в лесных домиках. Да и живут они кланами, а не поодиночке. Что-то ты напутал. Да и любви у них давно нет. Хотя… Та из леса, она кто?
– Охотница. И Эльф тоже оказался Охотником. А вот Рита – Лесная Эльфийка.
– А-а-а! Тогда понятно. Да, они уже много веков не могут быть вместе. Но у нас есть легенда, в которой рассказывается, что когда-то была любовь между Древними Эльфами. Не было деления на кланы, и это была очень сильная любовь. Теперь же, если Охотник увидит Лесную, то они никогда один другого не полюбят. Дурочка твоя подруга. Не стоило ей умирать из-за Охотника. Тем более, что сейчас уже никто не знает, что такое любовь. Эльфы и Гномы сходятся только для того, чтобы продолжить род.
Герке было нехорошо, в голове стучало, он хотел воздуха, свободы, друзей. А рядом вместо этого была милая девушка Лура, спокойно рассказывающая о таких вещах, от которых Герке становилось не по себе.
– Охотница отвела потом его в свой клан?
– Кого? – не понял Герка.
– Ну друга, который Риту разлюбил?
– Нет. Нет у Катари никакого клана. Я же говорю, она живёт в избушке одна.
Герка услышал, как она резко прекратила кушать. Он зажёг зажигалку и посмотрел на Луру.
– Что-то не так?
– В избушке значит? А Лес не Щебечущий?
Герка кивнул.
– В Щебечущем лесу живёт Катари. А там не валялась скорлупа под ногами?
– Скорлупы не видел, но черепки от листьев целая куча.
– Это не черепки! Это скорлупа от яиц. Эта Катари – не Охотница. Это Эльф-Оборотень!
– Чего-о-о? Она что – в волка превращается?! – Герка аж подпрыгнул.
– Какой ещё волк? Она Птица-Эльф. Самый извращённый оборотень женского рода. Она не смотрела на вас, немного склонив голову набок?
– Смотрела. Но я думал, это она кокетничает, – Герка почувствовал, что он совершил ошибку. Самую страшную ошибку в своей жизни.
– Ты замечал когда-нибудь, как смотрят птицы? Вот и Катари смотрит, как птица, даже находясь в облике Эльфийки. Ей нужны только мужчины-эльфы. Молодые и сильные. Поэтому ни ты, ни Рита не попали под её одурманивающие чары.
Лура о чем-то задумалась, и Герка не прерывал её.
– Странно… – опять продолжила она. – Ты не должен был её увидеть. Гномы не видят Катари. Значит, ты очень необычный Гном. Катари завлекает Эльфа, подготавливает его дня три-четыре к свадебному ритуалу. Потом Эльф оплодотворяет яйцо, которое она вынашивает в себе, обычно оно появляется в её утробе в тот момент, как путник ею очарован. Через два-три дня яйцо будет готово к оплодотворению. Одурманенный любовью, Эльф в нужный для Катари день оплодотворяет яйцо. Во время этого ритуала он отдаёт себя полностью, и в результате погибает в страшных муках. Сам Оборотень снесёт потом это яйцо и умрёт, а из яйца опять вылупится молодая и красивая Катари. Вот откуда черепки!
– Господи! Куда же меня занесло! Наш «сэр Генри» из Центра Томаса Войта цветочек по сравнению с этими монстрами! – у Герки началась настоящая паника. Он потерял Риту, Диану и теперь Дениса. – Я дурак, и если бы я не уснул, то я бы их обоих уберёг.
– Нет, не уберёг бы. Твой друг оказался под таким сильным любовным одурманиваем, что куда бы он ни пошёл или куда бы ты его не увёл, он всё равно бы возвратился к Катари. А она будет его ждать долгие месяцы и притягивать к себе, нося в своём чреве ожидающее его яйцо. Могло бы дойти до того, что он бы убил тебя, лишь бы только вернуться к Оборотню. Так что другу твоему я не завидую. Когда вы пришли к птице?
– Вчера.
– Я думаю… сегодня вечером или завтра всё и свершится. Знаешь, как только ты ушёл, она уже не будет в облике Эльфийки. Она тут же превратится в птицу, а Эльф этого даже и не заметит. Трогая её перья и клюв, он будет считать, что это лицо девушки, а перья – её волосы. Скорее всего, она вас троих заметила в облике птицы, сидя где-то на дереве.
