Я подняла голову и, с трудом смирив нервную дрожь в руках, с недоумением уставилась на раздраженного инкуба.
— Что я сделала не так?
— Ни одна женщина не смеет прикасаться к киринолу без разрешения главы Дома, арре, — жестко сказал лорд Сай. — На Круоле за это положена смертная казнь. Вам ясно?
Я вздрогнула.
— Даже донорам?
— Доноры сами не рискнут к нему притронуться — они боятся киринола, как олени — дракона. Неужели вас не предупредили?
Я мотнула головой.
— Н-нет.
Инкуб впился в меня напряженным взглядом, но через какое-то время все же расслабился и с досадой отвернулся.
— Плохо, что вам не разъяснили сути, иначе мы не оказались бы в таком идиотском положении. С этого обычно начинается служение донора — с основ. И с объяснений элементарных правил безопасности, которыми вы, между прочим, сегодня пренебрегли.
Я, не сдержавшись, вскочила с места.
— Да не трогала я ваш киринол! О чем вы вообще говорите?!
— Вот об этом.
Мне в руки прилетел хрустальный осколок, на котором запеклась капелька крови. Тот самый, которым я совсем недавно оцарапалась.
— Раз Кай поленился просветить вас относительно наших особенностей, это придется сделать мне, — сухо сообщил лорд Сай, властным жестом велев мне сесть обратно. — Еще одна ошибка, арре, и вам никто не поможет. Поэтому слушайте очень внимательно.
Немного поколебавшись, я все-таки вернулась на диван и, пытаясь взять себя в руки, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. После чего решительно нырнула в состояние внутреннего покоя и подняла на инкуба совсем другой взгляд.
— Я готова вас выслушать, милорд.
— Хорошо. — Его взгляд стал не таким напряженным, но голос оставался все же колючим. — Тогда для начала запомните: никогда и ни при каких условиях не прикасайтесь к крови инкуба! Для вас это закончится быстрой и весьма неприглядной смертью.
Я повертела в руках осколок от бокала.
— Киринол? Вы хотите сказать…
— Вас спасло лишь то, что доза оказалась минимальной, всего одна капля, да и то сильно разбавленная. Но ее вполне достаточно, чтобы инкуб, создавший напиток, потерял над собой контроль. Вам ведь известен состав этого зелья, арре?
Я шокированно кивнула.
— Да, милорд.
— А то, почему он так опасен для женщин?
— К сожалению, в книгах об этом не написано.
— И никогда не будет написано, арре, — поджал губы инкуб. — Это закрытая информация, которую я сообщаю лишь потому, что для вас основная угроза почти миновала. Скажите, что вам известно о нашем обществе?
— То, что указано в справочниках и книгах, данных мне лордом Эреноем.
— Вы говорите про двухтомник в красной обложке?
— Откуда вы знаете? — удивилась я.
— Это — обязательный вводный курс для начинающих доноров. Его необходимо освоить всем без исключения людям, которые рискуют подолгу находиться рядом с магом-круольцем. Но меня интересует другое: что вам известно о наших женщинах, арре? Вы вообще в курсе, как мы живем и как образуем семьи?
— В общих чертах, милорд, — покачала головой я. — Подробностей мне не рассказывали.
Инкуб раздраженно зашипел:
— Ну, Кай… Ладно. Значит, придется начинать с самого начала. Как вы знаете, правящая каста на Круоле обладает весьма впечатляющими магическими способностями, которые, к нашему сожалению, передаются лишь по мужской линии. Наши женщины не владеют магией. И даже «эрья» им практически неподвластно. Поэтому главенствующую роль во всех делах Дома играют мужчины, и от них же зависит процветание нашей расы. Каждый род кровно заинтересован в появлении наследников, поэтому браки на Круоле — явление довольно редкое и заключаются они в строгом соответствии с законом. При этом если простой круолец волен сам выбирать себе пару, то у магов проблема выбора стоит невероятно остро: зачать ребенка от верховного способна далеко на каждая женщина. А зачать полноценного мага и вовсе — единицы. Для этого как женщине, так и будущему отцу необходимо соблюсти ряд условий, без которых зачатие невозможно. И главным из них является наличие у супругов чувства влечения, в порыве которого мужчина способен на неконтролируемый выброс сил. Именно это становится залогом передачи ребенку магического дара. Однако, как вы понимаете, снять защиту для нас весьма проблематично. Это случается, лишь когда мы теряем голову и становимся опасны даже для самих себя. Ни одна женщина, кроме коренной жительницы Круола, не способна на подобный подвиг, поэтому своих женщин мы бережем как зеницу ока. Но даже с учетом этого рождаемость среди магов крайне низка.
— Почему? — тихо спросила я, следя за выражением лица лорда Сая.
Инкуб невесело усмехнулся.
— Потому что мы не способны на сильные чувства. Говорят, что мы вовсе не умеем любить, и, полагаю, в этом есть доля правды, арре. Для полноценного чувства мы слишком рациональны. Это необходимо для выживания в тех условиях, в которые нас поставил собственный мир. Без должного контроля наши силы способны уничтожить все вокруг, поэтому мы вытравливаем из себя то, что нарушает внутренний покой. Я скажу больше: к своим женщинам мы относимся гораздо холоднее, чем следовало бы. Бережем их, но лишь потому, что это нужно Круолу. Насмешка Творца — чтобы наша раса жила, мы должны любить, но не испытываем к тем, кто дарит нам жизнь, ничего, кроме равнодушия.
Я вздрогнула.
— А к женщинам из других миров?
— С ними проще.
— В каком смысле?
Лорд Сай многозначительно хмыкнул.
— Насытиться можно разными способами, арре: от мужчины или от женщины, от ребенка или от старухи. Чем привлекательнее еда, тем больше на нее спрос. А люди для нас — незаменимый источник силы. С той лишь особенностью, что получить желаемое от женщины гораздо проще, чем от мужчины. Ну и приятнее, разумеется, поэтому отношение к вам измеряется лишь качеством содержащегося в вас напитка и степенью его доступности.
От этих слов меня едва не передернуло, а инкуб жестко усмехнулся.
— Вас это шокирует, арре? Но правда не всегда бывает приятной. Чтобы обезопасить себя, вам необходимо это знать. А также понимать, почему мы, при отсутствии естественного влечения к особям противоположного пола, до сих пор не вымерли.
— Вы используете заменители, — сглотнула я, пытаясь уложить в голове нарисованную инкубом жуткую картину.
— Точнее, привороты, — кивнул лорд Сай, откинувшись на спинку стула. — Как известно, на нас не действуют яды. Природная устойчивость инкубов уникальна, хотя причина этого явления до сих пор неясна. Собственно, мы не против — это очень удобная особенность, и ее частенько используют наставники, с детства прививая нам устойчивость к большинству опасных составов. Но даже если попадается что-то новое, риск минимален, потому что нам удается вырабатывать противоядие в считаные часы. И только наша собственная кровь, смешанная в определенных пропорциях с некоторыми другими ингредиентами, действует на нас подобно сильному яду — опьяняет, заставляет терять голову… и позволяет производить потомство.
