Васко усмехнулся, глядя на два соска, выступающие под тонкой сорочкой.
— А мне кажется, вам, леди Мэри, весьма приятно быть привязанной, — прошептал он, опираясь коленом на кровать.
Она подняла на него глаза, полные гнева и страсти одновременно:
— Капитан Рамирез!
Не обращая внимания на угрожающий тон, он придвинулся ближе:
— Я предпочитаю, чтобы ты называла меня Васко. Как на палубе, когда я мыл твои прекрасные волосы. И когда я впервые к тебе прикоснулся. — Васко провел рукой по разрезу ее панталон. Мэри тяжело задышала, и он победоносно улыбнулся. — Как вчера, и позавчера, и пять дней назад…
Мэри воспламенилась от его прикосновений.
— Васко, пожалуйста, — стонала она, — среди дня… команда…
Он покачал головой и усмехнулся. Леди старается соблюдать приличия, даже будучи привязанной к кровати.
— Скажи это, — настаивал он, — если хочешь, то тебе надо попросить.
Ему необходимо было знать, что ее снедает страсть так же, как и его.
Мэри покачала головой. Воспитанные девушки так не выражаются.
— Не буду.
Васко улыбнулся, увидев, как она закусила нижнюю губу.
— Мэри, ты же хочешь. Я чувствую это здесь, — сказал он, лаская ее, отчего она громко застонала. — Я изучил тебя, Мэри.
Она ненавидела его способность сводить ее с ума.
— Сэр, вам обо мне ровным счетом ничего не известно, — упиралась она, беспокойно крутя бедрами.
Васко ухмыльнулся:
— Я знаю, тебе нравится это. — Свободной рукой он обнажил ее молочную грудь и розовый сосок, тут же набухший под его ласками. — Я знаю, что у тебя есть маленькое родимое пятнышко в форме клубники…
— Васко… — выкрикнула Мэри, выгибая спину от I ласк его языка и пальца.
Он улыбнулся, поднимаясь:
— Я знаю, тебя возбуждают шелковые путы, несмотря на голос дядюшки в твоей голове, твердящий, что мы попадем в ад.
— Что ж, капитан Рамирез, увидимся там, — высокомерно парировала она.
Васко закинул голову и рассмеялся. Остановившись, он устремил на Мэри горящий страстью взгляд. Затем принялся снова ласкать ее.
— Да, но важно, как мы туда попадем…
Больше всего Мэри ненавидела то, с какой легкостью он доводил ее до оргазма.
— Васко, — простонала она.
Он поднял бровь, немного отодвигаясь, не позволяя ей получить того, чего она жаждала. Если она хочет получить от него что-то, ей придется произнести эти чертовы слова.
— Мэри, так чего ты хочешь?
Она сходила с ума, задыхалась от безысходности.
— Васко, пожалуйста…
Возбуждение Васко было сильнее, чем когда-либо, ведь она лежала перед ним наполовину обнаженная, привязанная, крутя головой из стороны в сторону, а ее тело умоляло сделать с ним то, что Мэри не могла произнести вслух.
Васко покачал головой:
— Что «пожалуйста», Мэри?
— Васко!
— Скажи! — зарычал он.
— Черт побери, Васко! — Мэри была готова сделать все, что бы он ни попросил. — Я хочу тебя. — Ее руки дергали шелковые веревки. — Я умоляю тебя…
Он улыбнулся:
— Мэри, конечно, тебе стоит только попросить…
Когда она пришла в себя, все еще сбивчиво дыша, то открыла глаза и увидела его победную улыбку.
— Ладно, Васко, — вздохнула Мэри, — а теперь отвяжи меня.
Он покачал головой, снимая сапоги.
— Я только начал, — заявил пират. В его глазах блестело что-то похотливое.
Следующая неделя пролетела стремительно. В перерывах между ночами, а иногда и днями, проведенными в каюте Рика, они добрались до Микронезии, зашли в порт, где закупили провизию и оформили все необходимые бумаги.
Стелла и Рик направились к редко посещаемому глубоководью, где, по убеждению Натана, были затоплены сокровища Иниго. Здесь был настоящий лабиринт из более чем двух тысяч почти необитаемых островков, в котором легко было затеряться. Рай для пиратов.
Первые шесть дней погода была спокойной и ясной. Рик со Стеллой переплывали от острова к острову и с утра до ночи ныряли в поисках затонувшего корабля.
Они снова почувствовали себя детьми, притворявшимися искателями испанских галеонов, пока их отцы занимались очередной операцией по подъему затонувшего судна.
Вечерами Стелла писала новый роман, вдохновленная возвращением в морскую стихию, а Рик просматривал данные погружений. А потом они устраивали пожар в спальне.
На седьмой день путешественники решили отдохнуть. Бросив якорь у одного из атоллов, они погрузили вещи в шлюпку и причалили к берегу. Они занимались любовью на мелководье, а теплая вода ласкала их ноги. Загорали нагишом и ели сэндвичи, запивая их холодным пивом. А потом задремали под кокосовыми пальмами.
На горизонте были видны другие три острова и какая-то яхта, скорее всего, с дайверами. Только это напоминало им, что они не единственные люди на земле.
— Может, останемся тут навсегда? — предложила сонная Стелла.
Рик улыбнулся:
— Звучит заманчиво.
Если бы ему пришлось застрять на необитаемом острове, то в спутницы он выбрал бы только Стеллу.
— А что будет, когда в ноутбуке разрядится аккумулятор? — игриво поинтересовался он.
— Не занудствуй, — ответила она и снова уснула.
Когда Стелла проснулась, солнце стояло высоко, а Рик лежал рядом, облокотившись на руки. Бриз раздувал бумаги, которые он читал.
Она повернулась на бок и поцеловала его в плечо.
— А что, если «Русалки» здесь нет? — спросила Стелла. — Может, она затонула в Атлантике?
Рик чмокнул ее в висок и вернулся к бумагам, которые он распечатал утром. Он прочитал все, что смог найти до путешествия, но сегодня утром ему попалась новая, потенциально важная информация.
— Судя по результатам исследований твоего отца, весьма велика вероятность, что «Русалка» затонула в здешних водах.
Стелла тоже надеялась, что труд всей жизни ее отца был не напрасным. Они оба понимали, что эта поездка — своего рода паломничество, дань памяти Натана и его мечте.
Ни один не хотел возвращаться с пустыми руками.
— Я пошла за маской, — сказала Стелла, — ты со мной?
