Его сердце стучало, как молот, когда он проник пальцем внутрь.
— А это?
— Да, — простонала Стелла.
— Хочешь больше?
— Да…
— Знаешь, что я обнаружил?
Она выгнула спину:
— Да — да…
Рик сглотнул. Она была так желанна и беспомощна, что ему захотелось сорвать шорты и забыть о чертовом родимом пятне. Но это было не просто пятно.
Фантазировала ли Стелла о нем, как он о ней, несмотря на запрет Натана? Испытывала ли она к нему что-то большее, чем просто дружбу?
— Я нашел у тебя родимое пятно. И, что самое странное, на том же самом месте, что у леди Мэри. Стел, это просто совпадение или ты и есть леди Мэри?
Не этого она ожидала. Стелла яростно покачала головой:
— Нет.
Что он подумает? Он и так слишком о многом узнал из «Охоты за наслаждением».
Рик поднял бровь, продолжая ласкать родимое пятно:
— Правда?
— Правда.
Он убрал руку.
— Ты врешь. Мэри показалась мне такой знакомой.
Он только что это понял. Раньше он был слишком занят общим, чтобы разглядеть мелочи. Подбородок, то, как женщина поворачивала голову, человеколюбие под маской накрахмаленного и холеного привилегированного класса.
Стелла посмотрела на него. Она собиралась сказать ему, чтобы он отстал, хотя ей и не хотелось, чтобы эти ласки заканчивались.
Она чувствовала себя уязвимой.
И это не имело отношения к ее наготе.
Он хочет, чтобы она ответила на вопросы, в которых раньше не особо копалась.
— Да какое это имеет значение? — спросила она в отчаянии, дергая изо всех сил свои оковы.
— Имеет. Потому что… — начал Рик, глядя в ее светло-зеленые глаза, и замолчал. Он понимал, что, потребовав правды, он тоже должен будет признаться. — Несмотря на запрет твоего отца, я фантазировал о тебе. Неосознанно, конечно, не специально. В снах… А это другое. И…
Это было сложно произнести. В этом он раньше не признавался даже себе.
— Наверное, я всегда думал… надеялся, что, может быть… ты тоже об этом мечтаешь…
Сердце в груди Стеллы затрепыхалось, как птица в клетке. Если бы она знала, что Рик мечтает о ней, она могла бы проигнорировать запрет отца.
Рик выглядел очень серьезным, сидя на коленях между ее ног. Казалось, он был удивлен, как будто собственные слова стали открытием и для него.
Как она могла не ответить ему тем же?
Отец умер, но, даже если бы он был жив, она — взрослая женщина, не нуждающаяся в родительском одобрении.
— Да, — прошептала Стелла, не сводя с него глаз, — леди Мэри — это я. Под старинной одеждой у нее мое сердце и душа. И мои желания.
Признание стало для нее облегчением.
— Когда образ Васко родился в моей голове, я знала, что он — это ты. Правда, у меня ушло какое-то время на то, чтобы понять и принять это. А потом мне стало ясно, что единственной женщиной рядом с ним могу быть только я.
Рик победно улыбнулся, как Васко, добившийся капитуляции Мэри.
— Когда я была подростком, я постоянно фантазировала о тебе. А когда писала роман… — Она замолчала и густо покраснела.
Рик заморгал, чувствуя, как облегчение разливается по его телу.
— Получается, я был не одинок?
Она покачала головой:
— Нет, не одинок.
Рик прижал руки к груди и прошептал:
— Спасибо. — Нагнувшись, у самых ее губ, он продолжал шептать: — Спасибо, спасибо…
Он покрыл ее поцелуями и снова сел на колени.
Стелла улыбнулась и подняла бровь:
— Развяжешь меня?
Рик покачал головой, снимая шорты:
— Я только начал.
В его глазах заблестели огоньки.
На следующий день Рик и Стелла ныряли на глубину шесть метров и уже собирались возвращаться на яхту, когда Стелла заметила внизу что-то большое. Вода была прозрачная, но находка была частично скрыта кораллами. Дыхание и сердечный ритм Рика убыстрились, но он постарался взять себя в руки и направился вниз.
Когда он подплыл ближе, находка приняла очертания огромного старого деревянного корабля, застрявшего в глубокой расщелине. Один из бортов откололся и пропал в океанской бездне.
Плавая над кораблем и любуясь им, они то и дело направляли на него свои фонари. Оба понимали, что натолкнулись на то, в существовании чего сомневались.
Была ли это «Русалка»? Пока достоверно это не было известно. Интуиция подсказывала Рику, что она. Они пытались найти хоть какие-то опознавательные знаки.
Кружа в благоговейной тишине вокруг облепленного кораллами корабля, Рик определил, что его размеры совершенно точно соответствуют параметрам «Русалки». Они не попытались заплыть внутрь. Это станет возможным позже, когда будет проведено более детальное исследование. Слишком многие дайверы погибли, потому что из-за безрассудства угодили в ловушку.
Они обнаружили бюст на носу корабля, но он был разрушен и покрыт кораллами. Трудно сказать, была ли это смеющаяся русалка, украшавшая нос корабля Иниго Альвареза. Названия «La Sirena» тоже нигде не было видно.
Рик и Стелла спустились ниже. Пока Рик изучал разрушения, Стелла светила фонариком, осматривая расщелину. Неожиданно что-то блеснуло. Стелла подплыла поближе, и ее сердце громко застучало в тишине подводного мира. Подняв предмет, она посветила на него фонариком.
Золотая монета.
Рик почувствовал, как кто-то тянет его за ногу. Обернувшись, он увидел Стеллу, улыбающуюся во весь рот и показывающую что-то напоминающее монету. Его сердце чуть не выпрыгнуло из груди, когда она передала монету ему. Золотую и не тронутую временем. Монеты из чистого золота, как правило, сохранялись в первозданном виде, в то время как бронзовые разрушались солеными водами океана.
К тому же монета была испанская.
Но все же это не было доказательством того, что они нашли «Русалку». Археологам еще предстоит установить это.
Рик обнял Стеллу.
Через пару часов они вернулись на яхту и уведомили всех, кого положено оповещать в таких случаях. Рик договорился с морскими археологами и начал процесс оформления необходимых бумаг для подъема затонувшего корабля.
Стелла стояла на верхней палубе, глядя на буй, отмечавший место их находки. Рик подошел сзади и прижал к ее плечу холодную бутылку шампанского, привезенную из Кэрнса. Другое ее плечо он поцеловал.
Стелла подпрыгнула от неожиданности и, повернувшись, обняла его.
