— Если собирается прибегнуть к помощи индейцев только лишь для снятия часовых, то много людей для этого и не надо. Так что, думаю, найдет.
— Значит, ждем утра? Или, как у вас говорят, — утро вечера мудренее?
— Ждем. Наших я уже предупредил. А вот дальше — как господин полковник решит. Захочет ли он действовать по принципу "с разбега лбом об стену", или нет…
День прошел без каких-либо чрезвычайных происшествий. По местным меркам, разумеется. Войска высаживались на берег, выгружалась масса различных грузов, и было понятно, что в Лондоне наконец-то действительно решили заняться укреплением своих заокеанских владений. Но, когда над Гудзоном опустилась ночь, на окраине города началось заметное оживление. Большой отряд "красных мундиров" явно готовился к вылазке. По периметру частокола заняли позиции оставшиеся солдаты. Выгруженные на берег полевые пушки были выдвинуты к воротам, чтобы их можно было быстро вывезти за пределы города и развернуть в поле.
Все это увидел Роберт Сирл, который возвращался домой после завершения своих хлопотных дел командира отряда милиции, и был немало удивлен происходящим. Поговорить толком не удалось, поскольку солдаты сами ничего не знали, и лишь втихомолку ругались, чтобы не слышало начальство. Вместо ожидаемого отдыха погнали куда-то на ночь глядя. Спрашивать же у офицеров Сирл не рискнул, дабы не возбуждать подозрений. В конце концов, кто он сейчас? Обычный городской обыватель. Вот и надо вести себя соответственно, чтобы не выделяться на общем фоне. Уже ясно, что господин полковник возомнил себя военным гением, и собирается предпринять какую-то ночную операцию против тринидадцев. Ну-ну, бог в помощь… Утром посмеемся… Придя в хорошее расположение духа, Сирл продолжил путь домой. Завтра он обязательно встретится с полковником Фергюсоном. Интересно будет посмотреть на его рожу после ночных событий. Может быть, хоть тогда до него что-нибудь дойдет.
Однако, ночь прошла на удивление тихо, никто не потревожил жителей Нью-Йорка. И первое, что увидел Сирл при выходе на улицу, направляясь к месту сбора, была колонна солдат, направлявшихся в казармы. Злых и невыспавшихся, что еще больше подняло ему настроение. Неизвестно, что задумал полковник устроить этой ночью, но уже ясно, что его план провалился. Ведь стрельбы-то не было, и солдаты никуда не уходили… И сейчас можно будет кое-что прояснить, если их сиятельство господин полковник вообще снизойдет до общения с командиром городской милиции, которого вчера ни в грош не ставил. Но теперь игра пойдет по другим правилам, поскольку решить дело миром уже не получится. Сирл слишком хорошо знал тринидадацев, и был уверен, что подобную авантюру они не простят. А то, что какая-то авантюра была предпринята, он нисколько не сомневался, хоть полковник вчера при нем об этом и не говорил. Значит, не доверяет. Ну и дьявол с ним. Интересно будет сегодня на его рожу посмотреть. И пару ни к чему не обязывающих советов дать… Хотя, нет, это лишнее. Чем больше этот лондонский хлыщ набьет шишек, и чем скорее он это сделает, тем лучше будет для местных жителей в целом. Поскольку война с тринидадцами здесь никому не нужна…
На площади было еще мало народа, Сирл пришел заранее. Но его компаньон был уже здесь, экипированный по максимуму, — с "буканьерским" ружьем и парой двуствольных пистолетов за поясом. Пришедшие вовсю обсуждали последние события, и делились прогнозами на будущее, когда Джон его заметил и громко крикнул.
— Джентльмены, смирно! Командир пожаловал!
— Все бы тебе хохмить, Джон! Доброе утро!
— Доброе утро! И чего нам ждать?
— Пока и сам не знаю. Велено собраться к восьми часам, а зачем — мне это объяснить не соизволили…
К восьми часам собрались все, кто мог прийти. Отряд милиции Нью-Йорка был многочисленным — более пятисот человек. Тем более все, кто в него входил, умели хорошо обращаться с оружием, и имели некоторый боевой опыт — в этих местах подобное было само собой разумеющимся. В случае нападения на город противнику пришлось бы туго. Но эти люди вовсе не горели желанием воевать за чужие интересы, и привлечь их к каким-то другим военным акциям было трудно. Поэтому, прибывший на площадь вместе со свитой из офицеров, полковник Фергюсон лишь криво улыбнулся, выслушав доклад Сирла, и оглядев ровный строй людей в гражданской одежде с оружием.
К слову сказать, за время пребывания на посту командира милиции, Сирл добился немалых успехов, что резко отличало милицию Нью-Йорка от других подобных ей военизированных формирований в лучшую сторону. В отряде была железная дисциплина, и люди могли не просто нажимать на спусковой крючок, а владели кое-какой подготовкой для боевых действий как на городских улицах, так и в окружающих Нью-Йорк полях и лесах. Конечно, до индейцев в этом плане им было далеко, но и стадом баранов милиция Нью-Йорка тоже не выглядела. Огневая подготовка проводилась регулярно, без оглядки на стоимость боеприпасов, что давало свои плоды — люди научились стрелять именно по цели, а не "в сторону противника".. И самое удивительное, что делалось это с подачи Джона, который проявил удивительные способности в войне на суше. Как в условиях города, так и за его пределами. На осторожные расспросы Сирла по этому поводу Джон лишь отшучивался, заявляя, что они оба гении в военном деле, и успешно дополняют друг друга. С той лишь разницей, что Роберт Сирл — моряк, а Джон Стаффорд — "сухопутная крыса". Копать глубже Сирл не рискнул. И так все понятно…
Оглядев строй, полковник недовольно произнес.
— И это ваша милиция, мистер Сирл?
— Да…. сэр! По списку пятьсот двадцать четыре человека. В строю пятьсот восемь. Остальные отсутствуют по уважительным причинам.
Сирл ответил с едва заметной насмешкой, особо выделив слово "сэр", сразу поняв, что дела у полковника идут неважно, и он просто ищет, на ком сорвать злость. Понимали это и все остальные ополченцы, поэтому помалкивали, имея "вид лихой и придурковатый, дабы разумением своим не смущать начальство", как учил его в свое время Джон.
— И что могут ваши люди?
— Они могут защищать город, сэр.
— И все?!
— А что еще нужно? Городская милиция как раз для этого и предназначена. А воевать с дикарями в окружающих город лесах — увольте. Белому человеку там делать нечего, и дикарям могут успешно противостоять только другие дикари.
— Боюсь, что Вам придется пересмотреть свои взгляды на действия милиции, мистер Сирл. Но речь пойдет не о войне с дикарями. Во всяком случае, не с теми краснокожими голодранцами, которые окружают Нью-Йорк…
Стук лошадиных копыт отвлек полковника, и на площади появился рассыльный из солдат гарнизона. Спешившись, он козырнул полковнику и доложил.
— Сэр, к городским воротам прибыли парламентеры тринидадцев. Хотят видеть Вас. Больше ни с кем говорить не желают.
— Вот как? Что же им надо?
— Не могу знать, сэр! Но они сказали, что будут говорить только с полковником Фергюсоном. И если он не придет в течение часа, то они уедут обратно. В город они входить отказались.
