– Хорошо, только убери руку, – поморщился он. – И не говори родителям. Они… запретили.
Джесс молча кивнула. Не скажет.
– В ту ночь… Ну, когда случилась вся эта заварушка с мертвой девочкой, я не спал, потому что читал комиксы, – тихо проговорил Тедд.
Джесс помнила, что, будучи маленьким, брат постоянно читал комиксы, которые были у него в неимоверных количествах. Даже ночью читал, и ее это раздражало, потому что к спорту Тедд не проявлял никакого интереса. Только комиксы и игровые приставки.
– Около трех утра я услышал шум мотора около нашего дома, – продолжал Тедд. – И выглянул из окна. Понял, что это приехала ты. Это была твоя машина, но за рулем находился твой дружок. Ну, которого ты ото всех скрывала, пока встречалась с Бэнкстоном.
Джесс едва заметно вздрогнула, но брат не заметил этого.
– Он вытащил тебя с заднего сиденья, хотел отнести к дому, но ты пришла в себя. Упала. Поползла к кустам. И скулила: «Монстр, монстр». А когда он попытался дотронуться до тебя, опять потеряла сознание.
– Вот как…
– Сначала я думал, что вы оба пьяны, – скривился Тедд, – а потом заметил, что твоя одежда в крови. И лицо в крови. И он тоже был в крови. Как будто на вас вылили целую цистерну крови. Он обнял тебя и целовал. А потом поднял лицо и…
Брат сглотнул и прошептал:
– И увидел меня. И сделал так.
Тедд медленно приложил указательный палец к губам.
Джесс видела, что ему страшно.
– И я до сих пор не знаю, что это было. Отблеск фонаря, моя фантазия или… Его глаза горели, – сказал он вдруг.
– Горели? – тихо переспросила Джесс.
– Я не сумасшедший, как ты! – прошипел Тедд, жалея, что рассказал об этом. – Но я видел. Видел, что его глаза горят красным. Две точки на черном пятне. Он просил меня молчать, но я все равно закричал. И разбудил родителей. Вот и все. А наутро выяснилось, что он пропал. И умерла девчонка из твоей школы.
Тедд замолчал, сжав челюсти, и Джесс поняла, что ему, тогда совсем ребенку, было страшно.
– Благодаря родителям никто не узнал, что в эту ночь тебя не было дома. И что ты была в крови. Они все подчистили. Не хотели, чтобы тебя связывали с тем, что произошло, – уже совершенно спокойно добавил он и направился к лестнице.
– Тедд, – позвала его девушка.
Брат остановился и обернулся.
– Я нормальная, – сказала Джесс тихо.
Он ничего не ответил и ушел в свою комнату.
А она, вздрагивая от каждого шороха, уснула на диване в ярко освещенной гостиной.
Тени пытались тянуться к ней, гладили по волосам, хотели забраться в рот, но им мешали то ли свет, то ли успокаивающие лекарства, прописанные доктором Синглтоном.
Джесс снилось, что она блуждает по разбитым осколкам в густой клубящейся тьме, пытаясь отыскать вход в винный погреб, но у нее ничего не получилось.
И в голове пульсировала одна мысль – надо найти Брента.
* * *
На следующий день мать повезла ее на плановый осмотр к доктору Синглтону. Джесс было все равно, и она, безучастно жуя жвачку, сидела на заднем сиденье автомобиля. Раньше она не могла позволить себе попусту тратить время, а сейчас хоть и понимала отчетливо, что не думает больше о работе, развлечениях и о своем внешнем виде, но не испытывала желания заняться этим.
Джесс мучили иные вопросы.
Доктор Синглтон успокоил мать, сказав, что нарушение концентрации внимания может быть одним из побочных эффектов приема лекарств, назначенных Джесс, и та стала смотреть на дочь менее тревожно.
Перед тем как покинуть здание медицинского центра, Джесс попросила разрешение посетить палату интенсивной терапии, в которой находился Эрик. Он все так же находился в коме, и врачи не давали никаких прогнозов насчет того, как скоро он придет в себя.
Это был второй раз, когда Джесс навещала его. Но на этот раз она стояла не за стеклом, а прошла к кровати – его перевели из реанимации в специальную одноместную палату.
Эрик казался спящим. Разве что его кожа стала бледней обычного, а губы тронул серый налет. Его дыхание не было слышно – но он всегда спал так, словно казался мертвым.
– Здравствуй, – тихо сказала Джесс. – Прости, что редко прихожу.
Эрик выглядел беззащитно, и это почему-то тронуло Джесс. Сейчас ей не хотелось на него сердиться. Но ей было за что.
– Мне жаль, что так вышло, – сказала Джесс тихо. – Было бы здорово, если бы ты очнулся. Твоя мать очень переживает. Но… Я не понимаю, что и зачем ты от меня скрываешь.
Она замолчала. Ей казалось, что Эрик слушает ее.
– Я видела твое фото с Алисой Уэлч, – призналась Джесс. – Вы любили друг друга?
В палате похолодало. Мороз пробежался по ее щиколоткам и пополз по икрам выше.
– В тот вечер ты ведь не случайно подошел ко мне, правда? – прошептала Джесс. – Ты хотел отомстить? Но я не убивала Алису. Я не знаю, кто убил ее.
«Знаешь», – раздался в ее голове голос Эрика.
Она с трудом удержала себя от того, чтобы попятиться прочь от кровати. Или ей просто почудилось?
– Думаю, мы должны расстаться, – сказала Джесс тихо.
Она сняла кольцо с пальца и положила на прикроватную тумбочку.
А после спешно ушла прочь.
* * *
Джесс идет по картинной галерее, ловя восхищенные взгляды мужчин и завистливые – женщин.
Мужчины ей не нужны – после того, как пропал Брент, Джесс решила, что останется одна. Но их внимание поднимает самооценку.
Она шагает, стуча каблуками и гордо расправив плечи, зная, что в своем вечернем сапфирово-синем платье с разрезами до бедер выглядит ослепительно. И больше похожа не на журналистку из популярного женского журнала, а на кинозвезду.
Ей нужно написать статью о модной выставке известной художницы-феминистки, хотя ее работы совсем не нравятся. Но это задание от шеф-редактора, и ничего не поделаешь.
После короткого интервью Джесс идет на фуршет и выпивает бокал шампанского, чувствуя на себе чей-то пристальный взгляд. Однако кому он принадлежит, не понимает, сколько ни оглядывается.
Устав от богемной тусовки, Джесс спускается на первый этаж и идет вдоль стен с полотнами в стиле реализма. И останавливается у любимой картины. «Взгляд в прошлое» называется она.
И в который раз Джесс рассматривает ее, получая эстетическое удовольствие от увиденного. Эта работа куда лучше того, что пишет героиня ее будущей статьи.
На огромном холсте изображен океан – так реалистично, будто сейчас выплеснется из рамки. Вода сливается с небом. Вдалеке – корабль. На фоне стихий он – совсем крошка. Если приглядеться, кажется, что тучи похожи на глаза.
