Она должна найти Брента.
Она должна выжить. И не сойти с ума.
Едва лишь Джесс подумала о Бренте, как на ее глазах появились блестящие слезы. Они кололи глаза, как жидкие алмазы. И оставляли на щеках горячие дорожки, которые девушка поспешила вытереть.
Кого она видела в квартире Эрика?
Галлюцинацию?
Монстра в обличье ее любимого?
Или самого Брента?
Но как же сладко было в душе, когда он обнял ее, встав на колени.
Как же переворачивалась и рвалась ее душа, когда пальцы касались его плеч и волос.
Как же она хотела остаться в том бреде-видении-другой-реальности навечно.
Брент…
– Он так изменился, не правда ли? – услышала она свой голос.
Зеркало зарябило, и в зеркале вместо Джесс появилась другая она. С выбритым виском, растрепанными волосами, уложенными набок, и массивными наушниками, съехавшими на шею.
Улыбчиво-беззаботная, жующая жвачку, облаченная в кожаный корсет со шнуровкой и короткую пышную юбку кричащего розового цвета.
Расческа выпала из ослабевших рук Джесс и со стуком упала на пол.
– Кто ты? – прошептала Джесс сухими губами.
Ее двойник, не отвечая, подмигнула, надела наушники и стала задорно двигаться в такт музыке.
Танцуя, она ушла в дверь, ведущую в палату в том зеркальном мире, и больше не вернулась.
Зеркало вновь зарябило, и Джесс вновь смогла увидеть саму себя – испуганную и изнеможенную.
Видимо, все-таки она сходит с ума. Пора принять это.
* * *
Время тянулось беспощадно медленно. И Джесс казалось, что она увязла в нем, как в озере, в котором вместо воды – желе.
Ничего не происходило.
Джесс оставалась в больнице, в палате, которую охраняла полиция. Пила лекарства. Послушно отвечала на одни и те же вопросы детективов, так и не признаваясь в том, кто еще был в доме Эрика. Этим вопросам она потеряла счет.
Страшные сны оставили Джесс, а видения и галлюцинации больше не мучили. Однако ее не отпускало странное предчувствие чего-то большого.
Волнующего.
Темного.
Иногда Джесс казалось, что она находится около черты, которая отделяет нормальность от ненормальности. А на той стороне ее ждет Брент.
Она много думала о нем.
О себе.
О той ночи, которая стерлась из ее памяти.
О предательстве Эрика.
Об убитых подругах, о том, что стала идолом сумасшедшего – как глупо это звучит!
О том, как ей теперь жить. Как отыскать Брента. Как понять, кто он и где.
И как все-таки не сойти с ума.
Джесс устала.
Она устала от полиции, которая не верила ей. От родителей, перед которыми отчего-то было стыдно, словно она совершила что-то плохое. От журналистов, которым не давала покоя мысль взять у нее интервью, как у единственной выжившей после нападения Уолша. Хорошо еще, полиция не раскрыла ее имя и Джесс была известна в прессе как мисс Х.
Иногда она думала, что было бы здорово, проснись она в прошлом и пойми, что все это – дурной сон. А Брент лежит на кровати рядом, обнимая ее, и она слышит его дыхание.
Но это была лишь мечта.
Темное, то самое, что предчувствовала Джесс, наступало.
Спустя трое суток газеты и интернет-порталы взорвались новостью.
«Убийственный Холод найден!»
«Полиция поймала известного серийного убийцу на заправке».
«Один из патрульных, задержавших Уолша, скончался, так и не приходя в сознание, второй ранен».
Еще через несколько часов стали известны подробности, и теперь эта новость гремела по всем каналам.
Джесс с отрешенным лицом смотрела в экран ноутбука, а мать рядом заламывала руки. Она до сих пор не могла поверить, что все это происходит с ее дочерью.
– Разыскиваемый полицией Роберт Уолш, известный как Убийственный Холод, убит. Около десяти часов утра преступник был замечен патрульными района Нижний Поинт на одной из заправок. При попытке задержания Уолш оказал сопротивление, ранил одного из полицейских, Джеймса Дэвиса, и попытался покинуть место происшествия. В результате второй полицейский, Алан Барджман, вынужден был применить оружие…
– Это закончилось, – сказала вдруг мать. Она была бледна, но ее голос звучал решительно.
Джесс не сразу поняла это. Просто продолжала смотреть в экран, на репортера, стоящего на фоне полицейского окружного управления. Он рассказывал подробности произошедшего с горящими глазами и воодушевлением человека, который видел все это дерьмо только со стороны.
– Господи, он умер. Спасибо, – сложила руки на груди миссис Мэлоун.
На памяти Джесс мать никогда не радовалась тому, чтобы кто-то ушел в мир иной.
– Зло не умирает, – тихо сказала Джесс, сама не зная зачем.
Ее вновь охватило странное предчувствие.
– Не говори так, милая, – погладила ее по голове мать. Новость привела ее в возбужденное состояние. – Зло наказуемо.
– Это слишком легко. Чтобы понять всю боль, зло должно сполна познать само себя.
В голове мелькнула странная, словно чужая мысль – захочет ли Брент, чтобы она страдала точно так же, как он тогда?
Мать лишь странно посмотрела на нее, но промолчала. Лишь молча обняла и плакала, гладя Джесс по плечам и спине с выступающими лопатками.
Глава 18
Расследование по громкому делу Роберта Уолша двигалось быстро и, несмотря на смерть обвиняемого, имело широкий общественный резонанс. В его скором закрытии были заинтересованы власти, поэтому полиция закрыла глаза на некоторые факты и несостыковки.
Вина Уолша в убийстве семи молодых женщин была доказана. Во дворе его доме полиция нашла тайник, в котором были спрятаны волосы всех жертв. Да и алтарь поклонения Джессике Мэлоун говорил сам за себя. К тому же изначально Уолша задержали, потому что его засекла камера неподалеку от места убийства предпоследней жертвы.
По официальной версии полиции, Роберт Уолш перебрался в мегаполис следом за Мэлоун. На охоту он выходил под покровом ночи и убивал незнакомых женщин, вводя яд и затем унося в рефрижератор, где тело охлаждалось. Уолш срезал прядь волос и оставлял убитых на улице, умело скрываясь от камер.
Вивьен Батчелдер и Дайана Мортон стали исключением. Как предполагали полицейские, Уолш узнал, что жених Джессики изменяет ей с подругами, а потому решил наказать их. А после попытался напасть и на Эрика Кантвелла, который до сих пор находился в коме. Кроме того, Уолш сбежал и пытался убить Джессику, которой поклонялся в буквальном смысле.
