– Снова будешь выступать против моего решения? –устало спросил у гостя воевода.
– Это уже в прошлом, – отвечал Василий, – и раз ты уже принял решение, я не смею тебе перечить.
– Не узнаю тебя, Василий. Ты научился не перечить и быть покорным? Интересно, почему именно мне ты оказал такую честь?
– Ты – хороший воин, Сигурд. Без тебя мы бы не выстояли против печенегов.
– Это так. Но ты пришёл не для того, чтобы сказать мне это.
– Да, – отвечал Василий, прокручивая в руке свой металлический мятый шлем, – я хотел узнать, не принесли ли печенеги каких вестей о Вольге? Он что-то долго не возвращается уже из дозора.
– Ах да, с ним всё в порядке – вымолвил Сигурд и выпрямился на лавке. Он сидел возле стены за большим дубовым столом. Палата его была устроена скромно, без лишнего комфорта, стену украшали висящие на ней щиты с самыми разными причудливыми изображениями. Уже много дней прошло с того дня, как Святослав Вольга со своим войском отправился на боевую вылазку против печенегов, и с тех пор он так и не вернулся.
– Вольгу твоего какая-то нужда занесла под Суздаль, – продолжал воевода. – От нас его отрезало войско одного печенежского вождя. Так что не знаю, сколько он там ещё проторчит.
– Нужно выручать Святослава. Воевода, позволь мне отправиться за ним.
– Хочешь оставить меня одного с печенегами в городе? Они вроде крестились, но кровью свои грехи ещё не смысли, им нельзя доверять.
– Тогда отправь их со мной.
– Не боишься?
– Не боюсь. Вольгу нужно выручать.
– Хорошо, богатырь, отправляйся. Да хранит тебя Бог.
– Ваш Бог хранит только тех, кто ему подчиняется. А я не подчиняюсь богам, – бросил ему Василий.
– Я помолюсь ему, чтобы он простил тебе эту глупость.
– Боги слишком капризные существа. Они убивают и спасают людей только ради развлечения, чтобы потом соревноваться друг с другом в своём могуществе. А соревноваться в добре или во зле, для них нет большой разницы. Это для нас есть добро и есть зло, а для них есть только проявление власти.
– Ты неисправим, – вздохнул Сигурд, устало упираясь головой в стену.
Нужно сказать, печенеги в ту пору были злейшими врагами Руси. Их набеги постоянно разоряли окраины, их орды порой даже захватывали целые города. Но городской жизни степняки не знали, поэтому в городах не задерживались, лишь грабили их, вырезали население, что не успевало убежать, и уходили. Совершали они и крупные вылазки, пытаясь взять большие города. Было время, печенеги осаждали даже Киев. Чтобы этого не повторилось, князь Владимир окружил Киев сетью застав, на которых разместил вольных людей и богатырей. И всё равно в тот год печенеги снова появились на киевской земле. Теперь они стали союзниками Всеволода Додона. Но когда Владимир и Всеволод ещё были друзьями, они вместе били печенегов и много хороших воинов потеряли в этих битвах. Видимо, князь Всеволод теперь был в отчаянии, раз сделал помощниками своих бывших врагов. Ненависть к Руси, казалось, была уже в крови у этих степняков. Ведь они так же считали священным закон кровной мести и стремились отомстить за своих павших друзей и предков не только воинам, но и мирным людям, женщинам, детям, всем. Поэтому доверять им было крайне опасно. Однако Василий Буслаев торопился на выручку к другу и потому пошёл даже на такой риск, взяв с собой несколько сотен крестившихся печенегов. Их вождь при крещении получил имя Николая. Смуглый, низкорослый, кривоногий. Последнее, правда, можно записать не столько в недостаток, сколько в преимущество, поскольку кривыми ноги степняков становились в результате долгой верховой езды, которой они обучались с раннего детства. В результате они были отличными всадниками и зачастую сражались, не слезая своих коней. Не имея седла и стремени, которые тогда только начинали появляться, кочевники в навыках верховой езды могли дать фору любому. Василий с трудом скрывал своё раздражение опасными спутниками. Они постоянно о чём-то беседовали на своём, непонятном языке, плохо говорили по-русски. Однако через пару дней мучения воеводы, казалось, уже закончились, поскольку впереди показался враг. Судя по всему, это было то самое племя печенегов, которое мешало Святославу вернуться на заставу.
– Ну что, вождь Николай, – обратился к нему Василий, – пора идти в атаку, иди вперёд, а мы за тобой.
– Николай нельзя вперёд, – противился вождь, – наши идти рядом.
– Обмануть меня задумал? – злился Василий, – ещё кровью свои грехи не смыл, а хочешь идти с нами рядом.
– Свой воин я губить не стану. Идём вместе, или ни идём совсем, – стоял на своём Николай.
– Да ладно, чёрт с ним, – вымолвил Костя, – если предать, он и так нас предаст, где бы он ни шёл.
– Ладно, иди справа, Николай, и помни, наш бог теперь следит за тобой, ты поклялся ему в верности.
Николай ответил что-то на своём языке, и Василию это не понравилось. Но делать было нечего, нужно было идти в атаку. Печенеги Николая, как было оговорено, шли по правому флангу, слева. Но чем ближе они походили к врагу, тем дальше союзники уходили куда-то вправо, а богатыри вынуждены были занимать и центр. Перетащить печенегов обратно к центру не получалось, поскольку все вдруг позабыли, если кое-как и знали, русский язык. Наконец, когда началась битва, союзники-печенеги и вовсе начали отступать под натиском врага, а потом взяли, да и зашли к богатырям в тыл, откуда нанесли удар по христианам.
– Будьте вы прокляты, – вымолвил Василий, – так и знал, что нельзя им верить.
– Что делать будем, воевода? – спрашивал Садко.
– Вырываться надо, пока нас совсем не окружили.
И действительно, печенеги, видимо, сговорившись заранее, очень быстро взяли богатырей в кольцо. Они атаковали верхом, прямо с коней кололи врага копьями. Богатыри же уже давно спешились и отбивались с земли, в результате чего гибли в большом числе. Кольцо меж тем уже сжималось, печенегов было в два раза больше, чем новгородцев. И всё же Василию Буслаеву удалось в одном месте пробить окружение и вырваться в лес. За ним по образовавшейся дорожке рванули и остальные богатыри. Однако пешком уйти от всадников было очень нелегко. Под градом стрел богатыри отступали, закрывшись щитами, но так и не могли уйти от погони. Они уже выбились из сил, но так и смогли оторваться. Час за часом они бежали от преследующего их противника. Если кто-то уставал и переходил с шага на бег, тот тут же становился добычей какой-нибудь всадника или вражеской стрелы. Силы были уже на исходе, солнце давно уже спряталось за горизонт, и вся местность погрузилась во мрак.
– Хорошо же они нас одолели, – говорил уже раненный Василий, – не силой, так подлостью. Неужели Всеволод и в самом деле собирается отдать им эти земли? На что он рассчитывает, что эти дикари будут его слушаться?
– Додон просто в отчаянии, – молвил в ответ Костя, – он потерял всё и хочет любым путём вернуть себе утраченное.
