– Хорошо, Август. Больше не приходи сюда. Если нас увидят вместе, то у меня могут возникнуть проблемы.
– Прощай, Ядвига, и поторопись. А, и ещё кое-что. Михей не помер, как мы думали, а, словно змей, укрылся где-то.
В глазах Ядвиги сверкнул неподдельный ужас.
– Он убьёт меня! Он знает меня в лицо, знает, кто я такая!
– Конечно, знает. Твой фокус, который ты провернула с королём Миндовгом, был очень эффективным и принёс немало земель Ордену. Литва до сих пор не столь стабильна. Если ты и здесь развяжешь кровопролитие, то, я думаю, Его Святейшество простит все твои грехи. Старайся, Ядвига. Новгород должен погрязнуть в междоусобицах. И поспеши, пока в комнате своей не увидела Михея.
Невеста Дмитрия
Алексей Перо вернулся в Переславль только в конце осени. Ближник переславльского князя посетил двор короля Галицкого Льва и князя Волынского Василько, но там найти достойную невесту для своего князя не смог. После он обратил внимание на Луцк, где княжил сын короля Даниила Мстислав.
Посланника переславльского князя в Луцке приняли без особых почестей, но за стол пригласили. Место выделили достойное, но не самое близкое к князю. Что говорить, но связи между Рюриковичами рвались всё быстрее. Казалось, что Мстислав Даниилович уже не от родича предложение о браке собирается рассматривать, а от иностранного государя. Всё это произошло после того, как ослабла великокняжеская власть, а Русь попала в зависимость от татар.
Князю Мстиславу Данииловичу было чуть больше тридцати лет. У него было трое детей: сын Даниил и две дочери – Анна и Мария. Мстислав Даниилович Луцкий знал свой вес в мире и понимал, что он, конечно, не самый сильный князь на Галицкой Руси. Но и последним себя считать он не собирался.
После трапезы он позвал Алексея Перо поговорить наедине. При общении без посторонних Алексей сразу понял, что Мстислав Даниилович немало польщён таким вниманием к нему со стороны потомков Александра Невского, князя, которого даже в совсем другой части Руси и чтили, и помнили, и гордились родством с ним.
– Скажи мне, Алексей, – обратился Мстислав к посланнику переславльского князя, – а сколько лет сейчас Дмитрию?
Алексей Перо не знал, зачем спросил его князь Мстислав о возрасте переславльского князя, ведь не мог же он этого не знать! Но спустя секунду понял, что мог. Сильно порвались связи между княжествами. Уже и не знают, сколько лет кому.
– Князю моему девятнадцать лет исполняется.
– Возраст достойный, самое время жениться. А ты на кого глаз положил, на Анну или на Марию?
Мария была старше. Ей уже исполнилось шестнадцать, а вот Анне было всего четырнадцать.
– Анна мне приглянулась, её за князя и сватаю.
Внешне Анна была куда привлекательнее своей сестры, которую природа красотой не наградила. Зато младшая сестра была явно более грубой, а вот Мария была куда более приветливой.
– Для брака Мария подходит больше, да и старше она. Но настаивать не буду, так как у меня к обеим дочерям сватаются. Значит, князь Дмитрий Александрович ищет союза с Данииловичами? Сразу скажу, воевать я сейчас ни с кем не намерен.
– Князь, – ответил Алексей Перо, – хоть я во все помыслы своего князя и не посвящён, но мыслит он, что если соединить два великих рода Данииловичей и Александровичей, то Русь от этого сильней станет. Хоть взоры наших государств и обращены в разные стороны: ваши на Запад, а наши на Восток, этот союз не даст Руси совсем распасться. Так как дети, рождённые в этом браке, будут и Галич любить, как родину матери, и Владимир, как родину отца.
– Ты красиво говоришь, Алексей, только это всё слова. Но смысл я понял. Дочери моей четырнадцать лет от роду, и выдать её замуж время подходящее. В приданое за неё дам десяток строевых коней да два воза рухляди, но взамен попрошу торговый договор, чтобы купцы мои без пошлин торговали в тех землях, где супруг и дети дочери моей княжить будут.
– Ну, раз так, то тогда и наши купцы должны в землях твоих торговать без пошлин.
– Добро, Алексей. Заключим вместе с книжниками грамоту и не нарушим её.
– Князь жениться зимой приедет. В грамоте также укажем, что вы не выдадите Анну замуж и не обещаете её никому другому до весны.
– Умный ты парень, Алексей. Скажи, а если я тебе жалованье платить стану, будешь за дочерью моей приглядывать, чтобы, в случае чего, обо всем мне сообщать? Ну, ты понимаешь, о чём я говорю.
Словно от змеи, отшатнулся от князя Мстислава Алексей.
– Не проси меня, князь, о подобных услугах. Княгиню я и так защищать буду до последней капли крови, а доносить не стану. Не проси. Ни за деньги, ни за что.
– Повезло, значит, твоему князю и Аннушке, что им такой, как ты, человек служит. Но подарок от меня всё же прими. Вот дарю тебе шелом золочёный. В таком, конечно, на битву жаль ехать, но рядом с князем покрасоваться подходит. В давние времена, ещё до разграбления Киева татарами, вся дружина великого князя Киевского, когда брани не было, в таких вот шеломах ходила. Теперь немного их на Руси осталось. Ещё хочу сказать, что хоть и не для битвы шелом сей предназначен, но удар выдержит не хуже обычного. Носи его, Алексей, и служи моей дочери и мужу её будущему.
– Век помнить вас, князь, буду! – сказал Алексей и с трепетом принял из рук князя шелом, который ему предназначался.
Подарок был действительно достоин князя. Такой шлем очень дорого стоил и раньше, когда ещё были на Руси мастера, умеющие подобные вещи создавать, а теперь и вовсе цена его была огромна.
Под Изборском
Воинство ландмейстера Тевтонского ордена в Ливонии Отто фон Роденштейна насчитывало более восемнадцати тысяч человек. Поскольку почти половина ратников имела тяжёлую броню, воинство двигалось очень медленно. Разумеется, воины шли не в доспехах, за исключением небольших отрядов конницы, которые ездили разъездами. Вместе с ратью тянулся огромный обоз с осадными орудиями и рыцарскими доспехами.
Дороги раскисли, и телеги, на которых везли всё необходимое, безостановочно ломались. Именно из-за этого воинство ландмейстера Отто двигалось очень медленно.
Однако некоторые отряды шли быстрее основных сил и должны были начать разорять округу, чтобы псковичи не смогли подготовиться к осаде. Под Изборском эти отряды оказались уже в середине осени. Немногочисленные, но отлично вооружённые и на прекрасных конях, они представляли немалую опасность. Велико же было их удивление, когда из Изборска в их сторону полетели стрелы.
Если не сломать защитников, то разорить округу Пскова станет невозможным. К тому же эта небольшая деревянная крепость, построенная на подступах к городу, по сути, была первой линией обороны. Командовавший отрядом комтур Рихард не оценил угрозы, которую могли представлять защитники Изборска.
Его отряд спешился всего лишь на расстоянии полёта стрелы от крепости и стал готовиться к штурму. Впрочем, ливонцы едва ли считали кучку крестьян, которые, по их мнению, защищали Изборск, достойными внимания. Быстро подготовив некое подобие тарана, ливонцы, закрывшись щитами, двинулись под стены Изборска.
