Приоткрыв дверь, я с надеждой вгляделась в пелену дождя, ища хоть один клочок голубого неба. В отдалении грянул гром.
– Ой, да заткнись ты уже! – пробормотала я и приготовилась к спринту до почтового ящика.
Не успела я сделать и шага, как Саммер взвизгнула.
– Ну что еще? – простонала я, разворачиваясь к ней.
– Я зе тебе говолила!
– «Говолила» – что?
Она, улыбаясь, указала наружу.
Я повернулась и, проследив взглядом за ее указательным пальчиком, посмотрела на порог.
Там, на коврике, лежала варежка с мишками. Левая варежка с мишками.
Я недоверчиво моргнула. Мой разум силился осмыслить то, что я видела.
Что? Как? Здравый смысл пытался найти резоны: должно быть, дочка уронила ее, когда мы выходили утром из дома… Но нет, мы же шли через гараж. Мало того, мы не пользовались главным входом больше недели.
Пораженная, я повернулась и уставилась на сияющее личико Саммер.
– Я говолила тебе, что Иисус мне ее достанет! – лучилась она улыбкой.
Подхватив дочь на руки, я прошептала:
– Да, ты говорила, милая. Ты действительно говорила.
Крепко обнимая ее, я была вне себя от благоговения перед нашим Богом, который сотворил такое чудо для малышки просто потому, что она оказалась крепка в своей вере.
Саммер отстранилась от меня и сказала:
– Спасибо, Иисус! – подобрала варежку и ускакала в свою комнату.
Я подняла глаза к небесам и прошептала:
– Аминь, Господи.
Бегство из ада
Когда я взываю, услышь меня, Боже правды моей! В тесноте Ты давал мне простор. Помилуй меня и услышь молитву мою.
Псалтирь, 4:1
– Машина 18, выезжайте по адресу: 1637, Восточная Шестнадцатая авеню. Сообщение о пожаре. Конец связи, 1935.
Кэпа нет. За главного Брэд. Мы с ним ветераны: одиннадцать лет опыта. И Грег на подхвате.
Ехать недалеко. Если там действительно «рабочий» пожар, нам придется справляться самим. Подкрепление неизвестно когда прибудет…
Прибыв на место, я увидел бурый дым над крышей старого двухэтажного дома. Похоже, очаг возгорания был в спальне. Жители заверили нас, что в доме никого нет. Пока Брэд докладывал по рации ситуацию, Грег готовился сражаться с первым в его жизни настоящим пожаром.
Я вошел в дом и поднялся по лестнице, остановившись перед площадкой. Бросил взгляд вдоль коридора: две открытых двери справа и одна закрытая в конце. Дым стелился по полу примерно на треть пути. Я сделал мысленный снимок окружающего пространства.
Брэд, оставшийся у входной двери, был готов войти. Грег все еще нервно прилаживал амуницию. Я увидел в нем себя. Я знал, что когда-нибудь он будет рассказывать об этом дне. В отсутствие Кэпа для обычной подготовки не было времени. Нам нужно было локализовать пожар и сбить пламя. Я взял страховочный шнур, который должен был вывести нас наружу.
– Надевай маску и пошли.
Дым теперь темнел и сгущался всего в футе от пола. Видимость ухудшалась, жар нарастал по мере того, как мы продвигались вперед. На двери в конце коридора не было ручки – что-то таилось за ней… вот-вот прыгнет. Я снял перчатку и прикоснулся к двери. Она была горячей – и очень. Мы слышали, как пожар пожирает дом вокруг нас.
Брэд прокричал:
– Приготовься, сейчас я ее вышибу!
Припав на колено, с Грегом «на буксире», я завопил в ответ:
– Готов, делай!
Сильный пинок приоткрыл дверь. Из нее метнулись яростные языки пламени. Еще один удар – и она распахнулась настежь.
Я наклонился вперед и открыл кран брандспойта на полную мощность. Масса воды должна была подавить пламя, но оно продолжало бушевать, ревя у меня над головой. «Держись и сражайся с этим чудовищем», – сказал я себе. Я сунул голову в пасть дракону, и он уже был готов откусить ее, когда воля к жизни властно овладела мной и я бросился назад.
– Нужно уходить. Выбирайтесь! Выбирайтесь наружу! – командовал я.
Я нащупал брандспойт в дверном проеме. Уши ощущали зной даже сквозь наушники и капюшон, от пронзительного жара перехватывало дыхание. Прыгнув назад, я столкнул Грега, и он покатился по лестнице, как бильярдный шар в боковую лузу.
Отпрянув от пламени и пройдя по коридору футов десять, я очутился в кромешной тьме. В этот момент я услышал отчаянный вопль: «Нет, нет, нет!» То ли кто-то из товарищей призывал меня вернуться, потому что брандспойт все же сделал свою работу, то ли один из них попал в беду. Я развернулся и через несколько шагов снова оказался в слепящем огне.
А потом здание сотряс взрыв.
На долю секунды все стало ослепительно белым, затем снова содрогнулось в мощном взрыве. Оранжевое и черное взвихрились вокруг, точно торнадо. Удар лишил меня сил и стер из памяти картинку внутреннего устройства дома. Я инстинктивно понимал, что должен использовать всю энергию, чтобы выбраться из внутренностей этого монстра.
Один шаг – и я врезался в стену. Оказывается, взрыв развернул меня вбок.
Поспешная – и чрезмерная – корректировка толкнула меня головой в противоположную стену.
Каска норовила свалиться и уже плавилась, а ее ремешки перегорели. Пытаясь подхватить ее, я свалился на пол. Я понимал, что мне осталось жить считанные секунды, если я останусь здесь. «Где же выход?» – думал я. Напрашивался ответ: «Ты не выберешься. С тем же успехом можешь просто снять маску, чтобы не мучиться».
Я пытался дать отпор этому внутреннему врагу, но сумел проползти меньше метра и сдался.
Прижатый к правой боковой стене, я видел перед собой лишь неистовый черно-оранжевый шторм.
Слышал лишь победный рев дракона.
Ощущал лишь, как горела моя плоть.
Словно в калейдоскопе, передо мной закружились картинки. Нежное личико моей жены. Я сказал: «Найди нашему маленькому сыну отца. Ему нужен будет мужчина, пример в жизни. Я люблю тебя». Потом появился мой старший сын, которому я сказал: «Поступай в колледж. Для тебя все готово». А потом моя милая доченька; мы улыбнулись друг другу и обменялись взглядами любви. И наконец, мой младший сын: «Я всегда буду любить тебя, Бадди!»
Я понимал, что моя маска вот-вот расплавится, но мелькнула мысль: «Я еще не умер». Полученная подготовка напоминала, что у меня есть обязательство: бороться, чтобы выжить.
Была у меня и другая подготовка. Заставив себя встать на четвереньки, я с трудом вдохнул обжигающий воздух и выговорил имя:
– Иисусе!
В этот момент рев утих. Ужас развеялся. Боль растворилась. Страх исчез.
