Как только она села рядом, мужчина с побледневшим лицом и бесцветными глазами молча рванул с места.
Когда машина выехала за черту города, Лёка вкратце успела пересказать услышанный разговор и добавила:
– Но в доме никаких намеков на потайной ход нет. Снаружи – то же самое, – поразмыслив, она добавила: – Судя по всему, у нас есть время до завтра. И потом, надо проверить то место, – и Лёка уверенно ткнула пальцем в изображение карты на дисплее фотоаппарата.
Наконец, выложив все, Лёка немного успокоилась от пережитого. Более пристально посмотрев на Тимофея, она взволнованно спросила:
– Ты что такой бледный?!
Но словно ребенок, а не взрослый, Тимофей растерянно посмотрел на девушку и нерешительно ответил:
– Никак не могу прийти в себя… В начале все было в полном порядке. Но потом, когда этот человек вышел, и что-то зажужжало – мне не по себе стало. Такое ощущение появилось… – Тимофей затряс головой, пытаясь скинуть вновь нахлынувшее неприятное ощущение. – …Как будто меня наизнанку выворачивает! Но так сказать – это ничего не сказать! Словно у меня всю душу по крупице вынимали!
Сам понимая, какой чушью это может казаться со стороны, Тимофей, тяжело вздохнув, замолчал. Через несколько секунд он удрученно спросил:
– Как ты думаешь, с чем мы имеем дело?! – и словно боясь услышать ответ, торопливо продолжил: – Понимаешь, такая паника меня никогда не одолевала. Я и сам, как ты уже слышала, бывший оперативник. Много чего видел! Но сегодня! Такого в России еще не изобрели. Настоящая пытка! Это не наши технологии…
Уставившись в окно на проносящиеся мимо ночные пейзажи, девушка долго молчала. Спустя несколько минут, посмотрев на взрослого мужчину, она ответила:
– Мы оба… давно догадались, озвучивать это не имеет смысла – становится слишком не по себе. Тимофей, я ведь тоже не герой. Я нормальный человек с обычными чувствами. Мне также, как и всем, страшно… и даже жутко. Но иначе я не могу, потому что знаю – нельзя. Потом может быть поздно! Надо начинать жить по сердцу, чтобы потом не было стыдно за свои поступки или бездействие… – каждому человеку… в этом мире… Оглянись! Если бы мы не кривили душой каждый день, не принимали чужие правила игры и были честны сами с собой – мир бы не знал стольких войн, экологических катастроф, несправедливости… Нас много. Тех, которые молчат и смотрят. А если бы – нет? Я не призываю бунтовать – это тоже насилие, но только высказывать свое мнение вслух, а не шептаться на кухнях! В меру своих сил не принимать того, что вызывает отторжение, не поддаваться на хитрые уговоры и сладкие посулы!
Лёка на мгновение замолчала.
– Этот мир достоин лучшего, но пока большинство таких, как… Не будем называть их имена… Мы по-прежнему будем закапывать у себя ядерные отходы и медленно убивать миллионы невинных людей. Мы по-прежнему будем смотреть, как погибают наши моря и реки, отравленные ядами предприятий. Мы по-прежнему будем продавать свои души… за корку хлеба и мнимую безопасность! И сейчас…
Девушка перевела дух.
– Быть черствым так просто! Моя хата с краю – ничего не знаю… А кто, тогда, если не мы?! Не придет спаситель и великий пророк! Спасение внутри нас – в душе каждого!
Она грустно посмотрела на притихшего мужчину. Тот внимательно и задумчиво смотрел на дорогу.
– Мне очень страшно, Тимофей. И еще страшнее от того, что я понимаю, происходящее не вписывается в современное представление о мире. Официально этого не существует. И пока есть «официальная версия» – что происходит на самом деле ни для кого не имеет значения… Дело до этого есть только мне… и тебе…
На последнем слове она краешком глаза посмотрела на мужчину, опасаясь, что сейчас он откажется.
Тимофей только кивнул и добавил:
– Получается, что так. Хорошо ты сказала. Значит, мы первые – пушечное мясо… Ну, что ж… Пусть хоть дети мои поживут в более честном мире!
Посмотрев на Тимофея еще раз, Лёка поняла – в его душе царил покой и мир. Его сердце обрело радость. После долгих лет стремления заглушить его голос, он впервые позволил себе услышать… И оттого… стало просто… хорошо…
...Внутреннее глубочайшее приятие мира, осознание воли и промысла – источник великой энергии Воина Духа. Видение неразрывной связи каждого момента бытия с причиной и следствием – ключ к любому событию жизни. Все мы дети, и каждому дается благо для его дальнейшего роста. И благо имеет разные формы – так имейте мудрость его понять…
Кхаакр отнял пластину от головы и отложил запись «Книги древних сказаний». Сверкающая посреди комнаты пирамида – погасла.
Родные и любимые. Снова вместе
Щурясь от слепящего глаза солнца, Лёка потянулась. После бессонной ночи хотелось понежиться в постели как можно дольше. Но оставались дела… много дел!
Поразмыслив более трезво о том, с чем они имеют дело, девушка решила успеть за день купить маленькую ручную видеокамеру и заснять на нее предстоящий поход, запастись максимальным количеством боеприпасов, оружием и… расспросить у местных все возможные подходы к месту, отмеченному вчера на карте фигурой в черном.
В дверь тихонько постучали. Не раздумывая долго, натянув майку и впрыгнув в вызывающие цветастые шортики, Лёка громко крикнула: «Входите!».
На пороге, слегка смущаясь, появились две физиономии.
Лёка охнула и так и осталась стоять посреди комнаты, недоуменно хлопая глазами.
Из дверного проема на нее, потупив взор, поглядывали – Ярослав и Стас!
Не найдя подходящих слов, девушка развела руками и пригласила всех жестом за столик на террасе.
Бросив чемоданы в угол, молодые люди с наслаждением, после долгого перелета в тесном салоне, уселись в удобные плетеные кресла.
Первым заговорил Стас.
– А красота-то тут какая! Рай!.. – растянувшись в кресле и налив себе стаканчик холодного сока, Стас, словно не веря своим словам, весело пробормотал: – Ярослав говорит, тут тебе помощь нужна?
Лёка открыла глаза еще шире.
Смущенно улыбаясь, Ярослав ответил:
– До тех пор, пока я не увидел тебя сейчас, как всегда бодрую, элегантную, обворожительную, прекрасную… – восторженно глядя на девушку, юноша все перечислял ее прелести и никак не мог остановиться. Но, наконец, взяв себя в руки, он почти спокойно добавил: – Я был уверен, что у тебя серьезные проблемы…
Хлопнув парня по спине, Красавчик добавил:
– Он был такой убедительный, что даже мне не по себе стало! И я, сдуру, тоже за ним увязался.
Лёка нежно улыбнулась. Что за человек был этот Стас. Никогда просто так не скажет, мол: «Волновался очень… вот и приехал…». Никогда он не мог признаться, что совершил доброе дело. Все время ему необходимо было играть роль «плохого парня», а хорошие поступки списывать на случайность!
