* * *
Сайгак встретил Колчанова с мрачным видом и явно испорченным настроением. Его могучая фигура поникла, и он казался даже меньших размеров, чем обычно.
─ Что ж ты, Михаил Иванович, самодеятельностью спровоцировал врагов. Как он там, Шаганян?
─ Тяжело. Увидимся с ним во второй половине дня.
─ Тут из генпрокуратуры нашему городскому позвонили, а он меня вызывал. Атакует нас какой-то известный культурный фонд. Называется «Русский Восток». Они взволнованы, что не могут найти главу буддийской общины Рекунова. Считают, что мы его где-то незаконно удерживаем и требуют связи с ним. Они возмущены давлением налоговой на «Дхарму», которая оказывает помощь религиозным общинам, а убийство Фарагова готовы приписать кому угодно, от неофашистов до спецслужб. В итоге делают вывод, что в N-ске сложилась ситуация религиозной нетерпимости к нетрадиционным верованиям, а правоохранительные органы потакают этот нетерпимости и поддерживают ее своими действиями. Как тебе это нравится?
─ Не нравиться, совсем.
─ Не нравиться! Но это еще не все. Заявление в генпрокуратуру подписал глава фонда «Русский Восток» Барковский Вячеслав Филиппович, а вместе с ним еще и четыре депутата Государственной Думы.
─ Этого следовало ожидать. Мы же с вами думали о возможности такого давления. Только еще одно подтверждение, что мы идем в правильном направлении. Тронули «Дхарму», они и засуетились. Здесь запугивают, оттуда давят. Видишь, выплыл и некто Вячеслав. Оказывается, председатель культурного фонда.
─ Что предлагаешь? – Сайгак уставился на майора.
─ Предлагаю двигаться дальше. Упорно и бескомпромиссно. Рекунова отвезем на телевидение, пусть сделает заявление, что его, членов его общины избили, угрожали, что он добровольно заявил об этом в правоохранительные органы и находится под их защитой. Я организую телеэфир.
─ Хороший ход. По крайней мере, по этому вопросу они заткнутся. Делай, Михаил Иванович. Я прокурора области уговорю занять нейтральную позицию.
─ Тогда я поехал с налоговой в «Восток» к Курдюму, а ребята займутся этой Аленой и жизненным путем Ургалчинова.
* * *
Торговый дом «Восток» не был оформлен столь экзотично, как «Дхарма». Обычный офис богатой структуры, все решено в новорусском безнес-стиле.
─ Похоже, тут мракобесия поменьше, – заметил Бочкин.
─ А может просто больше конспирации, – парировал Колчанов.
Эдуард Борисович Курдюм принял их в своем кабинете, оформленном и обставленном комфортно и добротно, но без восточных изысков.
Курдюм оказался худощавым, несколько вальяжным брюнетом лет сорока. Спокойный взгляд, мягкое рукопожатие, доброжелательный прием.
─ Я уже знаю, господа, что вас тревожит в нашей работе. Не оплатили налога на спонсорство. Исправим мгновенно, тем более, что у нас еще запланировано несколько спонсорских акций. Будем соблюдать.
─ Мы вынуждены посмотреть всю вашу документацию, – пояснил Бочкин.
─ Хорошо. Смотрите, не вопрос. Создадим все условия для работы. Я, как вы, может быть, знаете, возглавляю областную организацию партии «Честь и совесть», являюсь депутатом областного совета. У партии фракция в Государственной Думе. Поэтому, я очень заинтересован в том, что бы никаких скандалов. Проверяйте.
─ А как же, Эдуард Борисович, насчет черных партийных касс, незаконных оборотов, левых торговых операций? Надо же на что-то партию содержать. Дорогое дело, – полушутливым тоном спросил Колчанов.
─ Я отвечу вам, уважаемый, – обиженным тоном начал Курдюм, – что эти шуточки и упреки можно адресовать другим, но не мне. Я в политику пошел, чтобы друзей поддержать, которые теперь очень высоко сели и на меня не празднуют. Так что, моей карьере политика скоро конец. Я так решил. На областной партконференции выставлять своей кандидатуры не буду. Больше не хочу. В частности и по той причине, что вы сказали. Пока я тут руководитель никаких черных касс не появится.
─ Извините, – смутился Колчанов такому ответу, – обидеть вас не хотел.
─ А всё же обидели! – теперь Курдюм говорил как бы шутливо, и в подтверждение даже улыбнулся.
─ Мы вчера были в «Дхарме», учредителем которой является ваш «Восток», – вступил Бочкин, – там такая насыщенная мистическая атмосфера…
─ Я понимаю, о чем вы. Мы к ним не лезем – это их собственные фантазии. Претензий по работе у меня к ним нет, а антураж – это их проблемы.
─ Все ясно. Можно вопрос не по теме? – спросил Колчанов и, не дожидаясь ответа, продолжил. – Кто же встанет у руля областной организации «Честь и совесть»?
─ Вопрос действительно не по теме, – Курдюм внимательно поглядел на майора. – Но это и не секрет. Первичные организации уже обсудили кандидатуру, и она пройдет абсолютным большинством голосов. Вы уже с ним, думаю, знакомы – Геренст Альфред Вольфович заменит меня на этом посту.
─ Да, знакомы, со вчерашнего дня. Жаль, не удалось познакомиться с директором по коммерческим вопросам Ургалчиновым. Интересный, говорят, человек, – теперь Колчанов ловил глаза Курдюма.
У того брови поползли чуть вверх, но он быстро остановил всякое проявление случайной мимики.
─ Человек дельный, я о Ургалчинове, энергичный, иногда, по правде сказать, чрезмерно эмоциональный. Но опять же, что мне важно в бизнесе, он эффективный менеджер, много ездит, все успевает, работа у него в руках горит. Но, скажу вам, для того, кто общается с ним впервые и не знает его человеческих качеств, он может показаться несколько странным. Вы же, господа, как я понимаю, работники налоговой. Если бы Эрлик Иванович что-то натворил в другой сфере, то ко мне пришли бы из других органов. Не так ли? – Курдюм, похоже, решил разузнать, чем им вдруг стал интересен Ургалчинов.
─ Мне, например, сказали, что он выдающийся народный целитель, – перешел в атаку Колчанов. – Вот я и хотел получить у него консультацию.
─ Об этом лучше говорите с ним, – мгновенно спрятался Курдюм. – Это личные вопросы только к нему. Я, право, занят. Если захотите, заходите после проверки. Буду на месте.
Когда вышли из кабинета, Бочкин сказал негромко:
─ Этот Курдюм у нас проходит как аккуратный плательщик и честный бизнесмен. Конечно, с нашими законами все не без греха, но его грехи минимальны. Это я говорю на всякий случай.
─ Ну, правильно. Сейчас как раз пришел этот всякий случай. Вы работайте, а я по делам. Будешь завершать позвони – подъеду. Думаю, что он меня зачем-то пригласил в конце проверки. Зайду.
* * *
Колчанов привлекал масс-медиа только в очень крайних случаях. Сначала убеждал в необходимости такого шага начальство, потом выходил на знаменитого журналиста, потом долго уговаривал этого журналиста согласовать круг вопросов и примерное содержание комментариев. Если всё удавалось, как он планировал, получали необходимый результат.
