— А как ты… — начал Мишка, но Груня отмахнулась:
— Подробности потом!
Они спрятали букет в большой целлофановый пакет, и Груня, выглянув в коридор и убедившись, что никакие «ненужные» глаза на нее не смотрят, быстро прошмыгнула назад, в последнее купе.
— Вот это ах! — сказала Азалия Мартыновна, увидев букет.
— Сумасшедший! — покачала головой Любовь Александровна. И озабоченно спросила: — Я надеюсь, он не слишком пострадал в этой драке?
— Да пустяки, — успокаивающе начала Груня, но Азалия Мартыновна опять не дала ей договорить.
— Постой, милочка, у меня есть вопросы поважнее. Скажи мне, какой он из себя?
— Ну… такой, — Груня изобразила руками нечто горообразное.
— И ничего? В смысле, по характеру?
— Да мне трудно сказать…
— Вот дочка говорит, что он добрый, — кивнула на Любовь Александровну старуха. — Только, говорит, простодушен малость, как иногда водится за спортсменами. Он что, совсем тупой?
— Ну… — Груня задумалась. Она вспомнила, как братья не могли поделить «символический» доллар, как Андрей никак не мог изобрести способ дать Любови Александровне знать, что он находится в вагоне, и должна была признать про себя, что умом влюбленный волейболист не блещет. Хотя, наверно, он и в самом деле достаточно добродушный мужик — ведь брат, которому не нравится его влюбленность, «доставал» его, если прикинуть, не меньше недели — и дразнил, и язвил, и нотации читал небось — пока дело не дошло до драки. Если бы кто-то вздумал дразнить саму Груню, то дело дошло бы до драки за пять минут! Так что, пожалуй, да, в определенной покладистости Андрею не откажешь. Что до остального… — А зачем вообще женщине умный муж? — осведомилась девочка. — Лучше всего, когда у жены на двоих ума хватает и она все решает за обоих. Главное, чтобы любил, заботился и на руках носил. А этот Андрей на руках носить сможет — факт. Хоть всю жизнь!
Мать и дочь расхохотались так, что, казалось, вагон развалится на части.
— Ты сама до этого дошла или вычитала где-нибудь? — спросила старуха, приходя в себя и утирая слезы, выступившие от смеха.
— Точно не помню, — ответила девочка. — Может, и прочла где-нибудь. Но, — несколько высокомерно добавила она, — это и мое личное мнение!
Обе женщины опять расхохотались.
— Ты нас уморишь! — сказала Любовь Александровна. — Такую законченную феминистку я не встречала.
— Я не феминистка, — гордо ответила Груня. — Я самостоятельная!
— Хорошо, самостоятельная, иди, пока мы не задохнулись от смеха, — совсем развеселившаяся старуха дружелюбно махнула девочке рукой, отсылая ее.
Груня вышла из купе, и в коридоре ее догнала Любовь Александровна.
— Если сможешь, передай Андрею, что, если он отправит брата на концерт Анджеловой, а сам не пойдет, то мы сможем тихо повидаться. Я бы и в его купе могла заглянуть, пусть только передаст через тебя, как у него дела.
— Хорошо, — сказала Груня. — Я все сделаю!
Вернувшись в купе, она огорошила друзей очередным поворотом — будто мало неожиданностей и встрясок было у них сегодня.
— Внимание! Все другие дела побоку! На нас возложено важнейшее задание — мы должны организовать встречу влюбленных!
Глава IX
ЧТО ЖЕ ПРОИЗОШЛО?
— Значит, первое, — теперь Груня взяла командование на себя, а остальные сидели вокруг и внимательно слушали. — Надо оповестить Андрея, что букет доставлен. Во-вторых, надо придумать для него причину, по которой он не пойдет на концерт. Ведь самостоятельно он может не сочинить ничего вразумительного и только лишний раз поссорится с братом. Далее, мы встречаемся с ним и эту причину ему втолковываем.
— Погодите, — сказал Витька. — Андрей — это тот, у кого нос разбит, или тот, у кого фингал под глазом?
— Тот, у кого фингал под глазом, — сообщил Мишка.
— Так в чем же дело? — спросил Витька. — Он не пойдет на концерт, потому что стесняется фингала, вот и все!
— Ты гений, Витенька! — Груня захлопала в ладоши. — Теперь надо придумать, как поговорить с Андреем, чтобы все это ему объяснить.
— Боюсь, тут без помощи Сашка не обойдешься, — пробормотал Мишка. — Эх, как бы ему дать знать, что он должен потолковать с Андреем отдельно!
— Нет, — твердо сказал Витька. — Привлекать Сашка мы не имеем права. Приказ Крокодила Гены.
Мишку так и подмывало поведать, что в этом приказе произошли изменения, но он сдержался и опять промолчал.
— Хорошо, предоставьте это мне, — сказал он. — Я ведь уже общался с Андреем, значит, он не удивится, увидев, что я подаю ему знаки — мол, хочу поговорить. А вот если у меня не получится, тогда и будем думать, что делать. Но, честное слово, я — самый надежный вариант.
— Пожалуй, да, — согласилась Груня. — Далее, когда вы уходите на концерт, я отправляюсь рисовать в последнее купе и сообщаю Любови Александровне, можно ей отправляться на встречу с Андреем или нет. Но я должна сообщить, что все в порядке. Это — дело нашей чести!
— Сообщишь, — убежденно сказал Мишка. — Ну, что, я опять пошел — вылавливать Андрея. Ведь времени на самом-то деле остается не очень много.
— Давай, ни пуха ни пера! — пожелали ему друзья.
— Будем надеяться, у него все получится, — сказала Груня, когда Мишка вышел. — А если не получится…
— То я бы предложила обратиться за помощью к Игорю и Алексею, — подала голос Поля. — Они очень здорово умеют найти подход к любым людям, и вообще они настолько хорошие друзья, что им не страшно довериться…
А у Мишки все сложилось даже лучше, чем он ожидал. Андрей стоял в коридоре и, опершись на поручень, глазел на зимнюю ночь. На его лице явственно читались мучительная тревога и нетерпение. У него хватило смекалки встать перед самой дверью второго купе, между первым и третьим, так что его не было видно ни из первого, ни из третьего — а второе принадлежало Сашку, который сейчас сидел с его братом. Впрочем, дверь третьего купе и так была плотно закрыта и из-за нее доносились мощный храп начальника-«индюка» и тоненький посвист его секретаря.
— Ну, что? — тихо спросил он Мишку, когда мальчик облокотился на поручень рядом с ним и тоже уставился в окно.
— Все замечательно! — шепотом сообщил Мишка. — От букета — полный восторг. Пусть ваш брат идет на концерт, а вы не пойдете, сославшись на то, что вам неудобно появляться на концерте с фингалом. Когда вагон практически опустеет, она с вами встретится.
— А с Любой-то мне будет удобно встречаться, с фингалом? — нервно спросил Андрей, ощупывая свой глаз.
— По-моему, вполне, — твердо сказал Мишка. — Ведь, в конце концов, вы получили фингал из-за нее.
— В общем, да, — подумав, согласился Андрей. — Ведь этот несчастный призовой доллар был только последней каплей… — И, еще помолчав, тихо добавил: — Брат боится, что у нас сыгранность пропадет, если я, женившись, начну основное время уделять семье, а не тренировкам. Но он не прав. Меня это только подхлестнет.
