— Это конечно, — сказал я. — Но ведь хотелось бы разобраться во всем самим, а не узнавать тогда, когда все самое интересное закончится.
— Конечно, хотелось бы, — сказал Лешка. — Но я думаю, нас вообще отстранят от этого дела, запретив даже кончиком носа в него соваться. Покушение на убийство — это не шутки.
Что говорить, Леха был прав, и мне оставалось только согласиться с ним.
Когда мы добрались до Киноцентра, там уже были Жорик с Илюхой, Вартанян с Валиковым и Ипатьевым и Вельяминов с Абраменко и Саврасовым. Практически сразу после нас подъехала та группа, что была на ВДНХ: Дегтярев, Боков, Егупкин и Стасов. А уж после них появились те, кто дежурил в Измайлово — Юденич и остальные. У Юденича в руках был большой целлофановый пакет, в котором лежало нечто, плотно запакованное в старые газеты.
— Что это такое? — сунулись мы к нему.
— Потом узнаете, — ухмыльнулся Юденич.
Мишка Астафьев тоже хмыкнул. А Гущин и Сухарев обменялись довольными взглядами.
Буквально через пять минут и автобус подошел, и мы, загрузившись в него, поехали в школу.
— Да, ребята! — подал голос Вартанян. — А Осетр всем велел приглядываться, настоящие старушки торгуют иконами или ненастоящие?
— Угу, всем, — ответили почти разом и Вельяминов, и Абраменко, и Гущин, и Дегтярев, и Юденич. И остальные закивали.
— Он нам еще сказал, как отличить настоящую старушку от переодетой «актрисы», — сообщил Дегтярев. — По глазам. Загримироваться можно как угодно, но молодые глаза очень трудно скрыть, и по глазам почти всегда виден возраст человека.
— Так вам попались старушки, сбывающие поддельные иконы? — оживился Юденич.
— Все потом! — ответил Дегтярев. — Осетр велел пока что молчать. Я ведь не спрашиваю, что за фиговина у вас и где вы ее достали.
— Верно, — ответил Юденич. — Это сюрприз.
— У нас у всех сюрпризы, так? — сказал Жорик. — А сюрпризы надо класть под елку.
— А в виде елки у нас Осетр получается, да? — откликнулся Боков, и все захохотали.
Вот так посмеиваясь мы и доехали до училища. Водитель посигналил, охранник открыл ворота, и мы, проехав через парк, остановились у нашего главного корпуса.
Глава седьмая
Наши важные гости и наши отчеты
Сперва нас всех повели обедать: директор справедливо решил, что в городе, увлеченные своими заданиями, мы точно не будем есть. И только после обеда нас всех позвали в класс.
Мы прошли в класс, расселись по своим местам. Тогда директор заглянул к нам, убедился, что все мы сидим, как воспитанные, и опять исчез. Когда он снова распахнул дверь, то был не один, а с Виталием Яковлевичем и немолодым человеком в штатском. У нас уж был достаточно наметанный глаз, чтобы по осанке и выправке узнавать среди наезжающих к нам посетителей генералов, будь они хоть трижды в самом что ни на есть штатском-расштатском. Мы все чуть не присвистнули. Вот это да! Выходит, директор придает очень большое значение тому, что нам удалось сделать во время «практики», раз пригласил на подведение итогов таких людей!
Валентин Макарович вошел следом за гостями и еще раз оглядел нас, как нам показалось, не без довольной улыбки.
— Итак, начнем, — сказал он. — Виталия Яковлевича вы знаете. А второй наш гость — Николай Иванович, очень уважаемый человек.
Дело, с которым мы соприкоснулись, относится к тем, которые в его компетенции… Итак, с кого начнем? — он опять обвел нас всех взглядом. — Пожалуй, с Карсавина и Конева. На их долю выпало больше всего. Карсавин, Конев, прошу!
Мы с Алешкой вышли к доске и встали перед классом.
— И еще одно, — сказал Осетров. — Записывайте на доске, кратко, в виде пунктов «один», «два», «три» и так далее, ваши основные наблюдения и открытия. Можно даже какие-то пункты соединять между собой стрелочками. Так к концу всех отчетов мы и получим полную, и наглядную картину.
И мы с Лешкой стали рассказывать. К концу нашего рассказа на доске появились такие записи:
1. Имеется телефон, по которому нужно обращаться, если хочешь продать старинную икону.
2. «Анна Ивановна» — не Анна Ивановна, а художница Наталья Васькова.
3. Васькова с кем-то созванивалась и была довольна, что иностранец, получая разрешение на вывоз иконы, не раскусил подвох.
4. Кто-то хотел убить Буркалова Игоря Васильевича.
5. До этого Буркалов продал кому-то несколько старинных икон, которые по дешевке приобрел в деревне.
Не умолчал Лешка и о своих первоначальных подозрениях Буркалова и о том, как эти подозрения не подтвердились.
Следующими рассказывали Жорик и Илюха. То есть, в основном рассказывал Жорик, а Илюха поддакивал или уточнял какие-то подробности.
— Значит, так, — начал Шлитцер. — Мы с Илюхой сорвались за этим иностранцем, которого нам Лешка с Андрюхой передоверили. Идти далеко не пришлось. Иностранец завернул в «Интурист», а мы за ним сумели спокойненько в холл проскользнуть. В конце концов, и прикид у нас нормальный, и все такое. И в холле, значит, иностранец завернул к той стойке, где ключи от номеров забирают, а девушка за стойкой ему и говорит: «Что, можно вас с удачной покупкой поздравить?» Иностранец разулыбался и закивал, что, да, да, вот сейчас купил очень дешево. А девушка ему и говорит: «Это хорошо, что дешево, но, при всем том, икона-то старая, сразу видно, как бы у вас проблем с ее вывозом не было». Иностранец и всполошился: «Как это могут быть проблемы с вывозом? Я же ее честно купил!» Она и говорит: «Честно-то честно, но не мешало бы вам позаботиться о разрешении на вывоз. Вы не беспокойтесь, оно довольно просто оформляется, но лучше, знаете, пошлину уплатить, если ее назначат, чем лишиться покупки на таможне». Он и спрашивает, как, мол, это сделать. Она улыбается ему: «Нет ничего проще. Вон тот молодой человек, он все время здесь дежурит, чтобы помочь, если кому надо разрешение на вывоз. Он и проводит вас, и все оформит, и позаботится о том, чтобы вы это разрешение получили без всяких придирок». Иностранец, надо сказать, удивился: «Он что, может помочь с разрешением даже на такие произведения, которые, вообще вывозить нельзя?»
— И к нам тут еще подошел охранник, мол, что вы тут делаете, — вставил Илюха, — а мы и ответили ему, как заранее придумали, что родителей ждем. И больше нами никто не интересовался.
— Все точно, — кивнул Жорик. — А эта девушка улыбается и отвечает: «Молодой человек поможет вам избежать бюрократической волокиты. Вы ведь не хотите, чтобы вам разрешение на вывоз оформляли неделю?» «Какую неделю?! — возмущается иностранец. — Я уезжаю через два дня!» «Ну вот, — говорит девушка, — а он вам все сделает за несколько часов.» «Так ведь сегодня выходной!» — усомнился иностранец. «А это, — сказала девушка, — уже его проблемы». И позвала: «Олег! Олег Кириллович! Вы не подойдете? Здесь, похоже, есть дело для вас.» Тут подходит к ним какой-то пижон, прислушивавшийся к разговору с самого начала, впрочем, там их несколько болталось таких ребят в шикарной одежде, и мы еще приглядывались, кто из них может быть тем, о котором идет разговор. Так вот подходит этот Олег: в чем, мол, дело, будто ничего и не слышал. Девушка кивает ему, вот, мол, поговори с нашим гостем. Ну, Олег тут же говорит иностранцу: чего стоять, в ногах, мол, правды нет, давайте сядем, — и они садятся в кресла в стороне от других, и этот Олег берет икону и осматривает. «Нормальный случай, — говорит. — Собственно, можете и без разрешения везти, но я бы на вашем месте это разрешение оформил, чтобы накладок не было. Это, все-таки, девятнадцатый век… Вы когда уезжаете?» «Я? — говорит иностранец. — Во вторник.» «Ну, тогда, — говорит этот Олег, — все в порядке. Если вам не жалко пятидесяти долларов, то в понедельник мы все оформим без очереди… Ну, и пошлина, естественно, за ваш счет. Но пошлина будет небольшая, долларов двадцать.» «Я, — говорит иностранец, — во вторник улетаю, поэтому мне было бы желательно, чтобы разрешение было сделано до понедельника.» «Тогда она в сто долларов обойдется, — говорит Олег, — потому что сейчас выходной, придется людей беспокоить, они за лишние хлопоты захотят, конечно, двойную ставку». «Ничего, — продолжает иностранец. — Икона обошлась мне в сто долларов, а вы говорите, она дороже стоит. Так что можно и сто долларов выложить.» «Хорошо, — кивнул этот Олег. — Тогда как мы поступим? Вы со мной поедете все оформлять, или мне доверите икону часика на два?» Иностранец задумался, потом покосился на девушку за стойкой и говорит: «Ну, я вижу, вас тут все знают…» «Знают, — опять закивал этот Олег, — и могут гарантировать, что я всегда выполняю свои обязательства. Но вы-то меня не знаете, вот я и предлагаю вам поехать со мной, чтобы вы убедились: все будет сделано честно и законно.» «Я, пожалуй, вам доверюсь, — сказал иностранец. — Неохота никуда ехать, мне еще хочется по Москве погулять. Давайте часа через три встретимся здесь, в ресторане.» «Хорошо, — сказал Олег, — тогда сделаем так: я заберу икону, потому что на ее обратную сторону тоже надо поставить разрешительный штамп. Когда увидимся в ресторане, вы отдадите мне деньги в обмен на разрешение. Идет?» «Идет», — согласился иностранец. «Да, и еще одно! — сказал этот Олег. — Скажите мне ваше имя, фамилию, номер паспорта, номер визы… Эти данные должны быть внесены в разрешение на вывоз.» «Да, конечно, ответил иностранец. — Меня зовут Ханс Гьельструп, я гражданин Дании, а номер моего паспорта и визы… вот, перепишите.» Олег переписал нужные данные в блокнотик и вернул паспорт иностранцу. «Итак, ждите меня», — сказал он Гьельструпу. И вышел из гостиницы. Мы, чуть выждав — за ним…
