– Доказательства, сэр, – растерялся я.
– Прошу вас, милорд. – И Алешка, покопавшись в своей наволочке, вытащил из нее обрывок газеты. – Это мне в библиотеке попалось, я и выдрал.
В маленькой заметке говорилось о том, что известный предприниматель И.Кривулько объявил себя банкротом, отказался от всех выплат и с оставшимися деньгами скрылся за рубеж. Предположительно в Австрию.
– А наш папочка? – вспомнил я. – Туда же отправился?
– Не путай. Папочка здесь ни при чем, он в Австралии. Среди кенгуру. Теперь тебе все понятно?
И я честно признался:
– Теперь мне вообще ничего не понятно.
И Алешка, вздохнув, согласился:
– И мне тоже.
Глава IX
Криминальный пасьянс
Мы лежали на берегу моря и лениво переговаривались. Нам было скучно. Не хотелось нырять. Не хотелось гонять на Горбунке. Не хотелось ловить ни рыбу, ни крабов. События последних дней настолько захватили нас, что по сравнению с ними все остальные забавы и удовольствия казались пресными, бесцветными и бессмысленными. Жгучие тайны поманили нас и оставили перед закрытой наглухо дверью – стучи не достучишься, ори не доорешься. Никто тебе не ответит и не откроет…
– Леха, – сказал я. – Чтобы разобраться в этой паутине и добраться до главного паука, нужно из всего, что мы знаем, выстроить логическую цепочку.
Мудро сказал. А Леха не менее мудро возразил:
– А в этой твоей цепочке знаешь сколько дырок будет?
Он, наверное, хотел сказать: сколько будет недостающих звеньев. Но я его понял.
– А дырки, – сказал я, – мы заполним предположениями и догадками. Наиболее вероятными. Мы что, дураки?
Лешка хмыкнул как-то двусмысленно. Можно было понять: себя он, во всяком случае, дураком не считает.
– В библиотеке чистые каталожные карточки есть? – спросил я. – Тащи их сюда. И ручку захвати.
– Зачем?
– Сейчас поймешь. – Мне надоело, что он все время командует. Настала пора брать инициативу в свои руки.
– Давай так, – сказал я, когда он вернулся. – На каждой карточке напишем одно из событий последнего времени…
– Зачем?
– …А потом разложим их. В каком-то порядке. Чтобы получилась логическая цепочка. И все станет ясно. Пиши, я буду диктовать.
– Сам пиши. У тебя почерк лучше.
Понятно. Я не стал спорить. Устроился на плоском камне и стал заполнять карточки. Алешка подсказывал и напоминал. Мы записали все, что сочли важным. И отлучки Боцмана, и появление сережек. И загадку в катакомбах, и чужой акваланг. И сброшенный в море сейф, и чуть заметные галочки на полях Лешкиного дневника. И царапины на камнях, которыми была заложена таинственная дверь, и пропажу тетради.
А потом началась работа. Мы без конца тасовали карточки (их, кстати, получилось тридцать шесть, как в карточной колоде) и раскладывали на камне как бесконечный и бесперспективный пасьянс… И нам это уже стало надоедать, как вдруг мы в один голос воскликнули:
– Стоп! Получается!
Я переложил еще две карточки, еще две поменял местами. Все! Можно хронологически и логически восстановить события и заполнить пустые места в получившейся картинке. Как в сложенной мозаике. Куда оставалось без труда вложить на свои места две-три детали.
– Читай по порядку, – сказал Леха.
«Крупный бизнесмен И. Кривулько потерпел банкротство и купил на оставшиеся деньги подводную лодку „Марфа“ и поручил двум своим бандитам грабить мирных морских путешественников, чтобы поправить свои темные дела. Лодка пряталась в гроте, под самым пансионатом „Горное гнездо“. Бандиты проникали в грот в аквалангах. Но они знали, что из пансионата, через таинственную дверь, можно проникать в грот попроще. И делали тайные попытки эту дверь открыть. Добыча, которую они грабили для И.Кривулько, была мала. И он послал бандитам на помощь свою Р.М., чтобы она („хватит заниматься ерундой, пора браться за большое дело“, – сказала она Боцману в катакомбах) организовала что-нибудь более добычливое. Тогда они проникли в банк, выкатили к окну и сбросили сейф в море. А потом спрятали его в гроте».
– Здесь пустое место, – сказал Алешка. – Даже два. Первое: с кем тетя Женя шепталась в катакомбах? И почему экскурсовод не ошибся при подсчете голов на выходе?
– Будущее покажет, как обещала Р.М. Теперь дальше. Тут появляется тетрадка Профессора. У бандитов созревает план. Что им пятьсот тысяч баксов, если на дне моря лежат миллионы? Они похищают тетрадь.
– И завтра поплывут к Сцилле с Хариедой за сокровищами!
– Пустое место, – сказал я. – Кто и зачем лазил в твой дневник?
– Будущее покажет…
Мы так увлеклись, что даже не вздрогнули, когда на наш «карточный столик» упала чья-то тень и чей-то голос спросил:
– А что это вы делаете, а? Опять в карты играете?
Мы обернулись. Перед нами – руки в бока – стояла Лягушка в зеленом халате и ждала ответа.
– Мы не на деньги, – виновато пролепетал, оправдываясь, хитрец Алешка. – На ракушки.
– Ну-ка, давайте их сюда. Конфискую.
Алешка сгреб первые попавшие под руку раковины вместе с песком и чьим-то окурком и наивно протянул тете Жене.
Она усмехнулась:
– Не валяй дурака, Алексей! Карты давай.
Я сложил карточки в стопку – получилась прямо карточная колода. И вложил ее в подставленную ладонь. Тетя Женя не глядя сунула колоду в кармашек халата и зашагала к лестнице.
Мы переглянулись.
– Может, она их смотреть не станет, – сказал Алешка без особой надежды. – Выбросит в помойное ведро. А мы их оттуда…
Я только вздохнул. И немного растерялся, подумав: «А если все-таки тетя Женя из той же пиратской банды?»
– Не думаю, – прочитал мои мысли Алешка. И брякнул: – Она не из банды. Она из милиции.
Я онемел. И в этой немоте, под горячим солнцем, под шелест волн и скрипучий крик чаек, услышал еще одну новость:
– А в катакомбах она все-таки с папой шепталась.
Вот тебе и еще три пункта!
– А знаешь, – добавил Алешка, – почему экскурсовод в наших головах не ошибся? Потому что вместо Боцмана вышел на свет наш папочка. А Боцман остался искать проход в пещеру капитана Немо.
У меня уже кружилась голова от всех этих находок и открытий. Больше всего мне сейчас хотелось вернуться назад, недели на две. На машине времени. И начать новый отсчет в нашей жизни. С путешествия на Канары, к примеру. Но жизнь ставила свои задачи и диктовала свои условия. Мы пошли к Профессору. Чтобы его обрадовать. Я постучал в дверь.
– Да! – отозвался Профессор. – Милости прошу.
