Сказочник сердито отмахнулся.
– Ладно, чего там… За это не благодарят. Стране уже без надобности – а вот вам, за правое дело, еще послужит… Жалко мне Сашку, и вас жалко, и людей Убежища – тоже. Братство заслуживает того, чего заслуживает, а Паук ваш – и подавно… Они ведь сами-то не остановятся теперь – как можно, когда такие успехи… Главных конкурентов на севере убрали, плацдарм на западе – ваше Убежище – взяли. Куй железо, пока горячо! Кто на очереди?.. Наверняка уже цель намечена.
– Профессор говорил – есть община, Орден нефтянщиков, в Ярославле… За них грозился взяться, – припомнил Добрынин тот разговор. – На Урале большой бункер, там же неподалеку – какие-то «Степные псы»… Говорил, много еще общин сохранилось по всей стране. Вроде бы даже слухи, что в Москве в метро живут… Да и сами вы это прекрасно знаете.
Сказочник кивнул.
– Я и говорю… Раз начали – теперь хрен остановишь. Хотя, уверен – Паук и сам понимает, что рано или поздно придется столкнуться с силой, что будет ему не по зубам. Когда-нибудь они нарвутся на того, кто сможет их остановить. – Ивашуров вдруг прыснул… – Была в старину такая поговорка: на каждую крутую жопу найдется свой болт с резьбой. Так почему бы и не вам?..
– Право сильного – это палка о двух концах, – кивнул Добрынин. – Если ты поступаешь по праву сильного с другими – будь готов, что однажды так же поступят и с тобой. Санькиного отца слова. У каждого своя правда – и каждый за свою правду готов другого порвать.
– У каждого своя правда и свое право. Так и есть, – согласился Игорь Антонович. – Но твое право оканчивается там, где начинается мое. Когда чье-то право начинает попирать права других – оно немедленно превращается в диктат. И нужно сразу реагировать, чтобы обойтись малой кровью. В противном случае, затянув с решением проблемы, можно заплатить гораздо более высокую цену.
На тумбочке у кровати вдруг зазвонил телефон. Ивашуров, помедлив немного в нерешительности, протянул руку и поднял трубку:
– Да, я… да, здесь. Немедленно?.. Понял, Владимир Николаевич, сейчас будет… Начальство тебя вызывает, – обернувшись к Добрынину и ткнув пальцем куда-то в потолок, сказал он. – Говорит – немедленно. Собирайся и чеши. Новости пришли.
Мамонов снова встретил чаем. Данил, покосившись на кружку, все же не стал демонстрировать недоверие, чтобы не обижать радушного хозяина. Не хотелось бы вместе с чаем грамм пятьдесят сыворотки правды на грудь принять… Взял, отхлебнул, причмокнул, покатал во рту не глотая… Но нет, видимо, Николаич уже твердо записал его в союзники – вкус тот же и приливов внезапной откровенности не наблюдается. Пить наверно можно, хотя и плещется в нем уже литр, если не больше…
– В общем, есть новости, – не стал тянуть с прелюдиями Владимир Николаевич. – Позавчера мимо нас, с севера, караван прошел. Серьезный караван, большой. Два «бэтэжра», разведка на квадроциклах, «Уралы» с кунгами, три тягача бортовых, груженных, один с цистерной, еще один один с будкой, УАЗ-«буханка»… Особо не торопились, но и останавливаться не стали. Заглянули только воды купить, провиантом затариться. И был среди них мужик… лысый, в песочном комбезе. Назвался Хасаном. Понимаешь, что к чему?..
Еще бы! Добрынина словно из ледяного ведра окатили – майор! Сам в руки идет и искать не надо! На ловца и зверь бежит!
– Куда пошел?! На Сердобск?
– Нет. Прошли мимо развязки – и прямиком на Саратов. Тракт там, конечно, не ахти, почти ничего от него и не осталось – но пройти можно, если медленно. Так что, считай, километров сорок они за эти два дня сделали…
Данил молчал, лихорадочно размышляя. Вот совпало – так совпало! По всему видать, Первая Ударная на базу возвращается, в родимые края! А проще и короче всего – через Саратов и дальше транзитом. Отсидели, стало быть, сколько положено на печорской базе, зачистили, высосали – и сваливают теперь. Только почему так долго? Три месяца прошло… Ну да не над этим гадать. Интересно будет – у Хасана выспросим. Сейчас над другим подумать нужно…
– Поможешь, Владимир Николаевич?
Мамонов кивнул.
– Да куда ж от тебя денешься, раз Серега лично просил. Я так понимаю – в погоню двинешь… Техника нужна? Люди?
– И техника, и люди – все что дадите!
– Хорошо. Три коробочки у меня всегда наготове стоят, «тяжелые» тоже с тобой пойдут – вот такенные пацаны, – он продемонстрировал большой палец. – С Иваном тебя познакомлю – ихний командир, младший мой… Серега его всему и обучал, друзья они.
– Кунги есть? Людей надо разместить.
– Разместим. Есть «КамАЗ» вахтовый, будка, человек на двадцать. Есть дежурка – это еще человек пять. Ну и у соседей на прокат машины возьмем. Я, кстати, тут провентилировал вопрос по людям – из соседних общин есть желающие присоединиться. Но за плату, естественно. Условие одно – боевые трофеи поровну.
Добрынин кивнул. Требования самые что ни на есть законные – а поживиться у каравана есть чем. Трофеи будут на редкость…
– А точно – Братство? – спохватился Данил. – Порежем караван – а окажутся левые торговцы…
– Ты как про Братство-то рассказал, да про Хасана этого – я тоже сперва не поверил… – усмехнулся Мамонов. – А потом проверять начал – все совпадает. Я с этим Хасаном только мельком виделся, с ним все больше Сумкинс работал – зампотыл мой. Вот он и рассказал. Говорит – идут с севера, издалека. Три недели путешествуют – их старший сам сказал. Сумкинс у меня ушлый… караван между делом и осмотрел… – Мамонов доверительно наклонился к собеседнику, понижая голос: – У «буханки» ихней на стеклах – решетки… Автозак, понимаешь? Внутри – два человека сидят. Один здоровый как слон, три четверти «буханки» занял, а второй – китаеза… Твои?
Добрынин с шумом выдохнул и осторожно поставил кружку на стол. Вот оно… До сего момента Братству несказанно пёрло – но теперь и на его улице праздник настал. И какой праздник – целый карнавал! Одним выстрелом – двух зайцев. Да, взяли все-таки Шрека и Счетчика, взяли – но не убили! Живы! Теперь догнать караван – это не только вопрос мести Хасану, но еще и вопрос спасения друзей. Промаха быть не должно.
– Когда тронемся?
Мамонов хмыкнул.
– Проняло, вижу… А чего ждать-то… Вот как стемнеет – так и отправляйтесь. Ты думаешь, я тут полдня дурачину валял? Сумкинса я еще в обед на доклад вызвал. Тогда же, сразу после разговора – и по общинам клич кинул, благо связь с ближайшими есть. Заводских, считай, двадцать человек сразу согласилось. У них и в оружии дефицит и в боезапасе, так что ты, уж как договорились, не обижай их с трофеями-то… Скоро подъедут, – он мельком глянул на часы. – Больше ждать ты наверняка не будешь, а подождал бы до завтра, до обеда – так и еще сотни полторы бойцов наберется.
– Некогда ждать. Каждый лишний час они все дальше и дальше уходят.
– Да и ладно, – согласился Николаич. – На данный момент: заводских двадцать, да моих двадцать пять, да твоих восемнадцать, вместе с тобой. Итого – шестьдесят пять. Да плюс три броневика. Справишься с такой-то подмогой?
