Новый комендант позиционного района, назначенный из людей полковника, докладывал о первом соприкосновении с противником в районе Сазани. Ближе к утру путь был пройден полностью, оставался кусок длиной метров четыреста – но он на данный момент находился под контролем противника. В направлении Сазани тотчас же выдвинулся один из бронепоездов, но близко пока не подходил. Комендант не стал давить, справедливо полагая, что по свету воевать предпочтительнее. Отвел людей, выставил посты – и, дождавшись утра, велел будить Добрынина.
Едва проснувшись, Данил с места в карьер принялся за реализацию своего замысла. Задумка была проста как пареная репка. Выдвинуться под прикрытием одного из бронепоездов. Пройти оставшееся расстояние до части, уничтожить имеющиеся охранные посты, прикрывая ремонтников, восстанавливающих пути. Войти в часть. Если встретится Хранитель – воспользоваться напалмом… если иной способ не пройдет. Добраться до бетонного здания КП. Ну а уж там по ситуации…
Для выполнения задумки Добрынин кроме ребят забрал еще тридцать человек плюс боевой расчет бронепоезда. По предварительным прикидкам силы вполне достаточно, чтобы продавить охранение Братства. Тут и одного бронепоезда должно хватить, огневой мощи достаточно, чтоб лес в округе проредить – но вся загвоздка в том, что бронепоезд идет за ремонтниками. А ремонтникам нужно обеспечивать возможность спокойной и бесперебойной работы. Поэтому впереди должна двигаться еще и подушка безопасности, заслон, зачищающий местность. А уж бронепоезд – как огневое обеспечение.
Выгрузились они метров за пятьсот до периметра части, у самого первого выставленного поста. Данил тут же раскидал людей – движение двойной цепью, интервал в цепи до десяти метров, дистанция между цепями до десяти шагов. Так и скученности нет, и соседа по цепи видишь, и на помощь сумеешь вовремя прийти. Или отойти под прикрытие второй цепи. В первой цепи – никого из пацанов, только Батарей с Паникаром. Батарей справа, Паникар слева. Леха Шрек с «Кордом» наперевес идет за Добрыниным след в след. И тут же рядом, образуя первый номер в снайперской паре – Ван с обновкой.
– Связь у всех есть. Не молчим, общаемся друг с другом. Заметил движение – тут же оповести! И не просто: «вон там справа, вижу кто-то лезет!» А: «движение на двенадцать часов, расстояние сорок шагов, ориентир – поваленная сосна, у корней». Вот как-то так, – выдал он последние инструкции. – Не торопитесь! Не ломитесь вы вперед, времени у нас вагон! Сделал пару шагов, присел, замер, осмотрелся. Подождал. Тихо? Снова два шага вперед. Профиль – ниже, движение на полусогнутых, где нужно – на коленях или ползком! Ориентируйтесь на соседа, держите одну линию. Вперед не вырываться, но и не отставать. Иначе в цепи появятся разрывы, и сосед просто не сможет вас вовремя подстраховать при контакте.
Сам Добрынин шел в первой цепи, в самом центре, держаться старался у самой железнодорожной ветки, имея ее как ориентир. Оно конечно понятно, что задача командира – вперед не лезть, из задних рядов работать, подразделением управлять, координировать. Но все же уник – серьезный козырь. Пусть лучше по нему отработают, чем по кому-то из пацанов. У него шансов уцелеть гораздо больше.
Двинулись. Мягко зашелестела под ногами мокрая листва, глухо затрещали мокрые сучки, посыпались на землю капли с мокрых кустов… Добрынин мысленно перекрестился. Слава богу… Дождь ночью прошел, намочило опавшую листву, ветки, кустарник, слышимость в разы уменьшилась. Крадешься, аки тень в ночи… К тому же и лес голый стоит, пространство между деревьями далеко просматривается… В летнем лесу видимость снижается порой до десяти-пятнадцати шагов, в упор. А сейчас – вполне метров на сорок-пятьдесят видно… Удобно работать!
Контакты начались минут через пятнадцать, когда цепь продвинулась метров на пятьдесят, создавая буфер, освобождая ремонтникам достаточно пространства для начала работы.
– Движение на одиннадцать! Метров тридцать! Завал там, сразу слева от полотна… Бурелом! В самой куче сидит! – донеслось из наушника.
Это Батарей. Глазастый какой, не зря же – разведка…
– Достать сможешь? – медленно опустившись на колено, спросил Добрынин, высматривая меж деревьев обозначенный Пашкой бурелом. Батарей шел соседним в цепи, справа, а это значит, что искомый завал прямо по курсу.
– Нет. Не вижу больше. Сдвинулся.
Данил тоже сейчас никого впереди не видел – один только лес и все.
– Контакт на два часа! Двое! Правый фланг! – практически сразу, перебивая передачу Пашки, послышался чей-то незнакомый голос. – Метров сорок… вижу четко, готов стрелять.
– ПБС есть?
– «Винторез».
– Отлично. Давай.
– Есть, работаю.
«Винторез» – это хорошо. «Винторез» – это гораздо лучше ПБС, который хоть и называется прибором для бесшумной стрельбы, однако только рассеивает звук выстрела, но не глушит полностью. «Винторез» – это тишина и спокойствие. Раньше времени лучше шум не поднимать. Противник слышит, что где-то там, впереди, метрах в двухстах, уже с час как работа кипит. Поезд шумит дизелем, люди покрикивают, металл звенит… Но вперед они не двигаются, организовали засаду, сидят на месте и ждут, разумно оставляя эту инициативу противнику. И, невольно концентрируясь на далеком шуме, вслушиваясь в него, гадая, что же там впереди происходит – они при этом упускают шум ближний…
– Готовы. Оба, – доложил «Винторез».
– Принято. Пошли помалу… – скомандовал Добрынин. Поднялся, делая осторожный шаг вперед и чуть в сторону – и тут же краем глаза уловил впереди какое-то движение…
Ага. Вот он, красавчик. Сидит. И впрямь – в самый бурелом забрался. То ли дерево там впереди упало, то ли ветром за годы намело… Смутно среди ветвей с остатками листвы виднеется, серым размытым пятном – но и этого вполне достаточно, чтоб пулю всадить. Раньше не был виден из-за деревьев, но сейчас Добрынин сдвинулся чуть левее – и тотчас же увидел цель… Вот и еще одна особенность боя в лесу. Со своего места ты можешь не увидеть вообще ни хрена – в то время как товарищ в шаге справа противника засек. А сделаешь шаг в сторону – и вот она цель, проявилась меж стволов… А все почему? Потому что деревья мешают, стоят кучно, перекрывают обзор. А двинешься в сторону – деревья тут же относительно друг друга сместятся, по-другому встанут… сразу же пространство под другим углом видно, одни прогалы закрываются, зато другие – открываются… глядишь – вот он, голубчик, высматривает. Тут уж не зевать, бить на поражение. Ты его видишь – а спустя секунду и он тебя заметить может. Дернется в сторону – и пропал. А ты уже демаскирован.
Данил плавно поднял винтовку к плечу, выискивая в прицел притаившегося противника… Есть. В оптику было видно уже четче. Боец сидел полубоком, с чуть опущенным автоматом и, вытянув шею, что-то высматривал впереди.
«Высматривает… Заметил из моих кого?.. Да все равно не успеешь, браток…» – мелькнула мысль, и Добрынин плавно потянул спусковой крючок.
Шлепок затвора, мягкий толчок в плечо – и боец завалился набок.
