Гнур спросил с подозрением:
– Никаких подвохов?
– Никаких, – заверил Страг. – И не надо мне замка на все сто шагов. Я оставлю место под лужайки и клумбы с розами.
Гнур повернулся к чародею.
– Вижу по мордам, все согласны, – проговорил гоблин. – Делаем?
– Делаете, – уточнил чародей. – Готовы?.. Начали!
Страг повернулся лицом к своему участку, лицо осветилось, словно солнце льет лучи только на него, кулаки сжались, даже дыхание задержал.
Все в ожидании смотрели на место, где должен подняться замок, под синим безоблачным небом просто засияет…
Страг с силой выдохнул, в недоумении оглянулся на чародея, а тот с сомнением поглядывал на золотой кристалл в руке застывшего рядом Теонарда.
Глава 5
Осколок потерял половину яркости еще вчера, как только на плато рядом с дворцом Теонарда выросло роскошнейшее дерево в обхвате с просторный сарай и с густой кроной, под которой от дождя может укрыться тысяча человек.
Однако мощи кристалла хватило создать убежище для гнома, хотя погасли вовсе, но чародей рассчитывал, что за ночь свечение восстановится, но, увы…
Теонард перехватил взгляд чародея.
– Что-то не так?
– Все так, – ответил чародей, – но вроде бы мана подистощилась… Ладно, попробуем…
Он сделал несколько движений руками в воздухе, от кончиков пальцев взвился и тут же исчез рой искр, а под ногами появился иней. Кристаллы в руках Хранителей вроде бы чуть-чуть осветились, но тут же погасли.
Все смотрели на чародея в ожидании; несмотря на солнечные лучи, что залили все плато, Теонард поежился. Он сложил руки на груди и повернулся спиной к морю, откуда тянет свежим соленым бризом.
Чародей нахмурился, покачал головой.
– Что-то не так… – пробормотал он. – Да, понял…
– Что? – первым спросил быстро соображающий Виллейн.
– Мана кончилась, – пояснил чародей. – Совсем. Не паникуйте… Тихо-тихо!.. Талисман – как кувшин с вином, что непонятно?.. Если вино выпито, нужно наполнить снова.
Гнур спросил расстроенно:
– Как наполнить?.. Давайте быстрее, я на очереди за Страгом! Такое себе жилище придумал, все удавитесь.
– Талисман сам наполняется, – объяснил чародей. – Но как долго… не знаю. У меня таких никогда не было, как вообще никогда и ни у кого. Придется ждать. Если бы не потратили тогда так много на первую Цитадель, хватило бы… А так, ждите. Небесное Золото, пока летело через пространства, накопило много магической мощи, но вы почти все израсходовали на строительство исполинской Цитадели… ну и размах у вас!.. Как у всех нищих… Теперь ждите, когда Талисман снова накопит мощь.
Гнур охнул.
– И сколько ждать?
Чародей ответил с неохотой:
– Знал бы, было бы проще.
– А вдруг это годы?
– Вряд ли, – ответил чародей. – Но и когда наберет магию, все-таки посоветовал бы расходовать силы Талисмана бережнее. Вам предстоит совершить много нужных…
– И великих!
– И великих дел, – согласился он. – Если только не будете расходовать направо и налево.
– Только на нужное, – подтвердил Гнур торжественно. – Мне на нужное, а остальным можно не давать вообще. Обойдутся! Зачем нам массовость? Мир держится на гениях и подвижниках.
Лотер прорычал мощно:
– Потише, жаба зеленая. Тебе дадим последним. Больно наглый.
Гнур, игнорируя могучего оборотня, повернулся к Теонарду. Тот сидит смирный и спокойный, поглядывает в сторону своего замка, что не замок, а скорее башня, куда успел перетащить клетку с голубями.
– Скотина, ты догадывался? – спросил гоблин зло. – Или просто повезло?
Теонард ответил пренебрежительным голосом, но все же многие уловили в его голосе виноватую нотку:
– Я не чародей, откуда мог знать? Но сильным да решительным судьба дует в спину, а трусам в харю. Ну, ты понял, о ком я.
– Сильный и решительный здесь я, – объявил Гнур. – Но я думаю о великом, поэтому меня могут обманывать мелкие люди по разным мелочам.
– Значит, – сказал Теонард миролюбиво, – в следующий раз судьба даст тебе больше. Потом догонит и еще даст.
Виллейн прислушался, буркнул:
– Хорошо даст. Чародей, что нам теперь?
Чародей развел руками.
– Ждать. Нет, я не останусь, у меня дел невпроворот. Но присматривать за вами буду. Издали.
– Через волшебное зеркало? – спросил Виллейн жадно.
– Предмет неважен, – ответил чародей. – Я могу смотреть не только через зеркало.
Мелкинд раскрыл рот, чтобы расспросить о предметах, в которые можно зреть другие миры, но лицо чародея стало таким, словно уже не здесь, а где-то далеко, смотрит в глаза вечности.
Он поднял правую руку, пальцы заиграли, будто перебирает невидимые струны, глаза побелели. Где-то в небе послышался вой, такой тоскливый и зловещий, что всем сразу захотелось укрыться где-нибудь поглубже, пусть даже в шахте гнома.
Через секунду небо над лесом потемнело, на севере появилась темно-синяя туча, она стремительно помчалась, цепляясь за верхушки деревьев.
Зашумела листва, в воздухе закружились крупные снежинки, падая на камни, тут же таяли. Хранители невольно отступили от чародея, лица позакрывали ладонями, пригнулись.
Когда сверху ударил ледяной поток, он вскинул посох и что-то неразборчиво выкрикнул, вихрь моментально окутал его, укрыв от глаз. Порыв поднял воздушный кокон, окатив хранителей ледяным дыханием, эльфийку откинуло на несколько шагов, она осталась лежать, прикрыв голову ладонями. Ихтионка вцепилась в большой палец тролля и зажмурилась. Остальные держатся, боясь посрамиться перед женщинами, хотя согнулись так, словно на них по три мешка камней.
Спустя мгновение вихрь взвился в небо и умчался на север, холодная туча с удивительной быстротой улетела следом. Небо тут же расчистилось, солнце радостно засияло, словно не было никогда северного ветра с его снегом и холодом.
Хранители разгибались, стряхивали с плеч ледяную крошку, что сразу же начала таять.
Едва погода успокоилась, эльфийка подхватилась, поспешно расправила серебристые волосы, оглядела себя, проверяя, чтобы корсет не перекрутился, а осколок надежно лежал в декольте. Затем вскинула голову и гордо прошагала к воргу, который выпрямился взъерошенный и злой.
Мелкинд поднялся с колен, оглядываясь, словно застукали на чем-то непотребном, сказал нервно:
– Снова ждать!.. Сколько ждать? Я всю жизнь жду!.. И опять ждать?.. Это невыносимо!.. А кто знает, сколько?
