Подперев подбородок рукой, он долго смотрел на меня, словно оценивая целесообразность продолжения разговора, но, решив, по-видимому, что хуже уже не будет, заговорил снова.
-Руководство бросало меня на расследование самых запутанных и безнадежных дел, поскольку моя целеустремленность и сосредоточенность на поставленной задаче позволяли мне подмечать мельчайшие детали, ускользающие от внимания других следователей. До непосредственного общения со свидетелями и подозреваемыми меня, разумеется, не допускали, но я вполне обходился той информацией, которую мне поставляли работавшие со мной коллеги. Я же исполнял роль мозгового центра.
Последним моим расследованием было «дело Кукольника».
-Это кто такой?
-Маньяк… точнее, все считали его маньяком, даже я сам поначалу так думал.
-Чем он занимался?
-Ну, чем обычно занимаются маньяки – убийствами, естественно, но не простыми. Он декорировал их под самоубийства известных людей. Оттого-то его и прозвали кукольником. У нас была своя Мэрилин Монро, Элвис Пресли, Есенин, Маяковский и много кто еще. Да и жертв он выбирал не из первых встречных. Иногда довольно известные личности попадались. Когда я подключился к расследованию, его послужной список насчитывал уже семь трупов, а закончил он на одиннадцати. Это официально, хотя многие, в том числе и я, уверены, что реальное число его жертв может быть и больше.
То, как тщательно он подходил к оформлению своих «творений» порой вызывало оторопь. Детализация иногда была просто потрясающей. Дабы мы могли в полной мере оценить его старания, он оставлял на месте преступления фотографии «оригинала», по которым воспроизводил сцену. Мне довелось побывать на некоторых из них и, скажу честно, было немного жутковато.
-А зачем он так делал?
-Маньяк, что с него взять, - Овод развел руками, - однако, позже выяснилось, что и маньякам не чуждо ничто человеческое.
-В смысле?
-У меня была масса времени для того, чтобы самым тщательным образом изучить мельчайшие подробности его преступлений. И постепенно, где-то на уровне интуиции у меня начали вырисовываться определенные подозрения. Дело в том, что при оформлении некоторых «сцен» он допускал небольшие упрощения, отступления от идеала. И это при том, что во всех остальных убийствах он с предельной аккуратностью выписывал даже гораздо менее существенные детали. То есть иногда он вел себя как истинный маньяк-перфекционист, а иногда – как вполне трезвомыслящий человек, не тратящий сил на доведение до ума второстепенных и, по большому счету, практически незаметных подробностей, сосредотачиваясь на главном.
Сначала я предположил, что мы имеем дело с двумя разными людьми, один из которых маскируется под другого, но никаких подтверждений этой версии не нашел. В конечном итоге, я пришел к мнению, что Кукольник все же действовал один, только в одних случаях он выбирал жертву, исходя из требований задуманного сюжета, а в других – наоборот. То есть, некоторые убийства были на самом деле заказными, только чертовски хорошо замаскированными под деяния безумца.
В этот момент в нас с Женей, моим напарником, взыграли амбиции, и, вместо того, чтобы поделиться своими подозрениями с коллегами и руководством, мы решили раскапывать новое направление самостоятельно. Я жаждал доказать всему миру и самому себе, что кое-чего стою.
Копали мы долго, распутывая оказавшийся в наших руках клубок даже не по ниточке, а по одному волоску. Кукольник, тем временем, подкинул нам еще два трупа, которые прекрасно вписались в разрабатываемую нами версию, и дальше дело пошло уже быстрее.
-Неужели подобный вариант не рассматривался в ходе официального расследования? – удивился я.
-Почему же, рассматривался, - хмыкнул Овод, - в дело шли все мыслимые и немыслимые предположения и догадки, просто им уделялось гораздо меньше внимания, нежели основной версии. Рано или поздно, но или Кукольник оступился бы, или на какого-нибудь следователя снизошло бы озарение. Это был вопрос времени, мы лишь успели раньше других…
-Так чего же вам удалось добиться?
-Если вкратце, то мы его, наконец, вычислили. Кукольник был очень умен, дьявольски хитер и изобретателен, но и мы оказались не промах. По крайней мере, нам так казалось…
Овод умолк, вновь устремив взгляд в глубины воспоминаний, и на сей раз я счел за благо его не теребить, терпеливо ожидая продолжения повествования. И оно последовало.
-Наша с Женей попытка повязать Кукольника обернулась катастрофой, - Овод тяжело вздохнул, - этот гад все про нас знал и был наготове. Он оказался куда хитрее, чем мы полагали…
Последовавшая за этим пауза оказалась самой продолжительной за весь рассказ, но я ждал молча, опасаясь вспугнуть момент откровения.
-Он убил Женю на моих глазах. Медленно и жестоко, - Овод на секунду даже зажмурился, будто пытаясь спрятаться от страшных картин, всплывающих перед мысленным взором, - сказал, что моему напарнику не повезло, и он умер от неожиданного взрыва гранаты, которую держал в руках.
Жене оторвало руки, а все тело изрешетило осколками, и этот изверг последовательно воспроизводил на еще живом человеке все соответствующие повреждения. И ни я, ни Женя ничего не могли поделать. Он мог только кричать, а я – только смотреть.
Кто бы знал, как я мечтаю забыть все то, чему оказался свидетелем, но это, увы, невозможно.
Кукольник заставил меня смотреть все от начала до конца, а после предложил мне выбор: я мог погибнуть аналогичной смертью, стоя рядом с Женей в момент взрыва, либо остаться в живых, отделавшись лишь легкой контузией. Единственное условие – я должен был забыть все, что нам удалось раскопать про этого мерзавца, и уничтожить все собранные нами материалы.
Овод вскинул на меня взгляд покрасневших глаз, полный невыразимой боли и ярости.
-Да, я сломался!!! – он что было сил грохнул кулаком по столу, - я проявил малодушие, испугался, струсил! Да и кто бы на моем месте смог поступить иначе? Вы все мните себя крутыми, но, случись что, тут же разбегаетесь, кто куда и прячете головы в песок! А я был один на один со своим страхом! Один!!!
-Эта сволочь знала меня как облупленного, - продолжил Овод уже спокойнее, - он потребовал, чтобы я дал ему слово, что сделаю все так, как он скажет. И я согласился. А ведь убей он и меня тогда, и результаты наших с Женей изысканий попали бы в руки наших коллег, и дни Кукольника были бы сочтены. Но я все уничтожил.
-Как же ты объяснил произошедшее своим сослуживцам?
-А ничего я не объяснял, - он нервно дернул головой, - делал вид, что ничего не помню.
-Тебе поверили?
-Черта с два! Кукольник сделал все очень аккуратно, но все равно, до полной достоверности оставалось еще далеко, поэтому эксперты сразу усомнились в правдивости версии о взрыве гранаты. И насели на меня. Они были уверены, и небезосновательно, что я скрываю что-то важное, но, как ни старались, не смогли вытрясти из меня ни слова.
