Умники отступили в ужасе, ошеломленные. А он улыбнулся. В пустыне некогда удивляться.
А потом, за мгновение перед тем, как челюсти сомкнулись на глотке второго, прилетела Летти.
Балур сначала подумал: «Она такая маленькая». Он повернулся, чтобы раздавить ее, и додумал: «Маленькая, но острая». Ее клинки полосовали чешуи и ослабевшую, трескающуюся кожу между ними. Он попытался прихлопнуть ее. Она отпрыгнула. Маленькая, острая и быстрая. Затем пришла мысль, подытожившая все: «Надоедливая».
Тогда он взялся драться всерьез, выкладывая все, что осталось от ярости и силы. Он замахал когтями. Она отпрыгнула; кроша старые камни, залезла на стену, на колонну. Колонну Балур разбил. Летти откатилась, он ударил ногой — не попал. Он схватил умника, впился, поедая, стараясь восстановить силу. Летти швырнула нож в глаза. Балур закрылся умником. Она подскочила, стараясь полоснуть по сухожилиям. Он пнул ее, отпихнул. Она отлетела, но покатилась и вскочила.
Так оно шло и шло. Появлялись все новые порезы и царапины — но без смертельных ран. Потом забылись и умники, даже те, что лежали, проливая бесценную влагу в песок. Остался только танец боя. Проверка умения. Друг против друга, выпад против обмана. Кто нанес смертельный удар? У кого первого иссякнут силы?
Сила Балура изменила ему. Он упал, ожидая клинка.
А когда с трудом поднял голову, то увидел, почему не пришла смерть: она стояла на коленях, тяжело дышала и не могла подняться.
Они лежали рядом, рука об руку, а вокруг выл песок.
Через неделю они вместе выползли из пустыни. И с тех пор не расставались.
Племя.
А теперь…
— Ты чего суть думаешь? — проворчал он.
Балур никогда не затруднялся дипломатией. К разговору он относился будто к бою. Бей изо всех сил до тех пор, пока что-нибудь не лопнет и не потечет.
— Это хороший план, — сказала Летти, не глядя на ящера.
— Так ты есть снующая сюда, чтобы уныло глядеть на среднее расстояние, потому что думаешь о том, какой суть хороший план? — изрек Балур, поразмыслив. — Я полагаю в сути, что обоняю запах коровьего навоза.
— А если я полагаю, что не хочу об этом говорить?
Ее слова прозвучали обиженно. Должно быть, она понимала: этот бой ей не выиграть.
— Племя суть делится с племенем.
— Твое племя умерло.
Летти знала: Балур злился, когда она изображала упорное непонимание.
— Мое старое племя суть изгнало меня. Потому я в сути озабоченный не повторять опыт с новым племенем.
Наконец она обернулась. Глаза были — будто вот-вот заплачет. Или ударит.
— Балур, у нас было золото. Наша новая жизнь. Способ начать все заново в Кондорре, вдали от богов, королей, войн, предательства и всякого дерьма. Устроить все по-другому. Теперь все пропало. И мы снова занимаемся тем же самым.
— Ну да, — подтвердил Балур. — Теперь мы есть делающие больше золота. В сути немного подождать, и совсем новая жизнь. Может, она там, где есть немного меньше драконов.
— Я понимаю. Знаешь, тревожит меня вовсе не это.
— И что же тебя в сути тревожит? — старательно выговорил Балур.
Он очень уважал человеческий синтаксис и прилагал все усилия к его цивилизованному соблюдению — чтобы казаться неотесанным дикарем только с виду.
— Теперь, когда у нас есть план — и хороший план, заметь, — я даже довольна, что мы потеряли золото.
Балур не отличался умственным проворством и гибкостью. Но он знал, как убивать беззвучно и незаметно, прокравшись во вражеский лагерь. И потому он запрятал усмешку глубоко в сердце.
— Я думаю, суть дела обстоит больше не в плане, а в партнере. Я думаю, ты суть действуешь, чтобы погасить пламя в своих брюках.
Летти замялась. Потом ухмыльнулась.
— С пламенем в штанах у нас ты — после той шлюхи в Винланде.
Усмешка Балура слегка потускнела.
— Да, я суть не смог рассчитать, — согласился он, кивая.
Летти ухмыльнулась, сверкнув белизной зубов на закатном солнце. Балур ухмыльнулся в ответ. Сзади донесся пронзительный голос Чуды:
— Зелье сварилось!
— Пойдем, — предложил Балур. — В сути спускается ночь. Зелье сварили. А ты имеешь трахнуть в мозг целую деревню.
10. Бедная Этель
Главная проблема приключений, в особенности рискованных, — в неимоверной скуке. Львиная доля любой авантюры — терпение, стоптанные подошвы и просиженные штаны. Летти убедилась в этом сама. Никакому древнему таинственному культу не приходило в голову построить, удобства ради, зловещий храм всего в одном дне езды от города. Никакой давно умерший король не заботился о том, чтобы его похоронили поблизости от его королевства. А учитывая частоту, с какой ужасные чудовища тиранили деревни, эти чудовища обитали чертовски далеко от людей.
Увы, за те минуты, что поют о твоем геройстве, не успеешь выпить и кружку пива. И даже для сочинения целой баллады требуется куда меньше времени, чем для самого завалящего приключения — например, для оглоушивания пары солдат и кражи коровы.
Солдат и корову — надо сказать, весьма ухоженное и упитанное животное — Летти заметила еще в полумиле от засады. Дорога в деревню — полоса гравия в грязи — пьяно вилась вниз по склону, уныло выползала из лощины и пряталась за гребнем холма. Слева и справа расстилались убогие пастбища, где прыщами торчали одинокие деревья. Пейзаж обозревали несколько овец, унылых, как погода. В небе тяжко собирался дождь, но так и не отваживался пойти.
Летти мрачнела вместе с тучами над головой.
— Я говорил тебе продолжительно поспать этим утром, — заметил Балур, по-видимому решивший выступить в роли заботливой мамы. — Ты всегда суть не в себе после утренних преступлений.
Она посмотрела на ящера, сидевшего рядом на корточках. Кусты огромного аналеза скрыть не могли. Но укрыться помогала родовая особенность человекоящеров: прекратив двигаться, они тут же делались похожими скорее на тупой предмет вроде пня или булыжника, чем на живое существо.
— Я что-нибудь не то сказала? — огрызнулась Летти. — Или пожаловалась?
— Ты суть дышишь сердито.
— Это что, снова какая-нибудь ерунда про племя?
— Когда ты бываешь сердитая, ты суть дышишь очень пронзительно, — по-прежнему терпеливо и спокойно объяснил Балур. — Я думаю о твоей тенденции сужения ноздрей. Очень вероятно, что это имеет быть связано с твоими постоянными проигрышами в карты. Ты суть даешь слишком много знаков.
— Я сейчас дам тебе знак, куда засунуть свой хвост, понял?
Хорошо знающий напарницу Балур попал в точку. Летти и в самом деле встала слишком рано. С тех пор ее настроение только ухудшалось.
