— Мы удираем? — спросила Чуда шепотом, когда рев прекратился и перестало звенеть в ушах.
Не успел Билл ответить, как послышался шелестящий, свистящий звук. Пламя. Мантракс кого-то поджаривал.
Летти!
«Нет, — сказал себе Билл, покачав головой. — Ее не могли убить. Она умная. И очень сильная».
«Это ты виноват, — произнес тихий предательский голос откуда-то из подсознания. — План твой».
«Но я ведь пытался отговорить их!»
«И так замечательно справился! Только представь, как ты выкладывал им ваш с Фиркином план. Отличный способ отговорить, правда? А теперь Летти мертва. Тебе следовало бы сказать ей, в какое место засунуть план, и увести куда-нибудь на новую ферму, где вы бы кувыркались в соломе и растили свиней».
«Нет, она жива!»
Наконец в подсознание пробился шепот Чуды:
— Билл, так мы отступаем?
Она посмотрела на корову, на ворота.
Билл не мог решиться.
«Да разрази тут все гром, оно того не стоит! Я…»
— Нет! — рявкнул он.
Чуда замерла, а затем попросила:
— Давай уйдем, пожалуйста. Что-то ведь сорвалось.
Билл кивнул. Скорее всего, так и есть.
— Однако, если бросить все и помчаться, визжа, подальше отсюда, это покажется подозрительным, — возразил он.
Чуда закусила губу.
— Мы придерживаемся плана, — сказал Билл. — Мы скормим Мантраксу Этель. Затем спрячемся в подвале и выждем. Когда дракон отключится, постараемся встретиться с Летти.
— А если не сможем?
Глаза Чуды заполнил ужас. Пальцы тряслись, выбивали стаккато. Похоже, она уже решила, что не сможет.
— Значит, окажемся в полной золота пещере при спящем драконе! — прошипел Билл.
Он попытался взять себя в руки. Лучше бы паника обуяла его, а не Чуду. Это неправильно, что она забирает весь доступный страх, а Биллу остается лишь заниматься выживанием.
— Мы набьем карманы монетой, ты сделаешь свои измерения, или что там еще тебе надо, и мы проскользнем назад через замок под покровом ночи.
Чуда никак не могла решиться. Биллу захотелось схватить ее и хорошенько потрясти.
— Нам можно только так, и не иначе, — сказал он.
И это было правдой.
Но Чуда не решалась. Билл подумал о том, что дела говорят громче слов, и ухватился за копыто.
— Ну, давай! — призвал он, напрягаясь.
Мгновение спустя Чуда налегла всем весом на коровий зад, и перетаскивание коровьего трупа возобновилось.
— Вы! — гаркнули сзади. — Стоп! Бросайте эту херню немедленно!
«Ну конечно, вылетело из головы, — подумал Билл. — Боги ненавидят меня. Вся хренова шайка: Лол, Вруна, Звяк, Впаха, Суй, Нолла, даже отсутствующий Рыг. Все они, сидя на небесах, прокляли мою жизнь до последнего кусочка. Небось до самой говенной минутки разобрали, чтоб не упустить малейшей возможности трахнуть меня».
Билл почти восхитился такой основательности. Вот оно, настоящее божественное провидение.
Он медленно обернулся. Чуда еще упиралась плечом в зад Этель, еще отталкивалась ногами. Еще отчаянно сражалась с реальностью.
Безуспешно.
Здоровенный солдат уже стоял рядом. Шлем на нем был с погнутым наносником. На лице большая ярко-красная опухоль от ожога — след супа, выплеснутого Биллом несколько дней назад.
Билл замер. В глотке внезапно и страшно пересохло. Вот оно, тихое предвестие будущей боли.
Солдат шлепнул Чуду по затылку.
— Разве я не сказал оторвать морду от гребаной коровьей жопы?
Чуда поднялась — и Билл заметил ее стиснутые кулаки. И где же ее пацифизм? Тут он бы ой как пригодился. Затевать драку сейчас — не слишком уместно. Сейчас следовало бы вести себя тише воды и ниже травы.
Солдат скривился. Чуда пошатнулась и сумела превратить кулачную стойку в неуклюжий салют. Солдат презрительно хохотнул. Билл попробовал отвернуться.
— У Мантракса очередной припадок, — сообщил наконец стражник. — Нужно больше людей на подъемные ворота. Ты, шевели задом! — добавил он, указывая на Чуду.
Она застыла, салютуя, и на ее лице отобразился ледяной ужас.
— Но ведь корова… она для Мантракса. Это же для него. Его ужин.
Биллу захотелось прокричать: «Нет! Соглашайся! Кивай! Улыбайся! Делай все, чтобы он отстал, чтобы увел тебя и больше не обращал внимания на меня!» И тут же из-за страха выглянул тихий ехидный голосок здравомыслия, добавивший: «Ага, останься один в замке, тащи Этель сам. Боги, ты просто набит гениальными идеями!»
Чуда по-прежнему стояла неподвижно, словно в ее телесном устройстве отказала важная деталь, механизм заклинило и стала очевидна его неестественность и фальшь.
— Значит, эта корова — еда Мантракса? — осведомился стражник с очевидным безразличием. — Ну-ка, подумаем секунду, не наплевать ли мне раза три на ваши заботы?
Он приложил палец к подбородку, изображая задумчивость.
— Знаешь, устал я от чужих забот. И так хлопотно, гоняю всяких дятлов днем и ночью, — сообщил он, затем побагровел здоровой щекой так, что она сравнялась цветом с обожженной и, наклонившись к Чуде, добавил: — Я сказал тебе тащить свою вонючую червивую задницу к воротам? Сказал или нет?! Ну так тащи, пока я не превратил тебя в кучу кровавого дерьма! Ясно?
Чуда отшатнулась от брызг слюны из солдатского рта и умоляюще поглядела на Билла.
Тот сжался. Вот оно. Ему сейчас придется открыть рот.
— Но нам по-настоящему нужно… — заговорил он, понизив голос на октаву.
Солдат ткнул кулаком, не глядя. Металл его перчатки рассек Биллову губу.
— Научись молчать, пока не спрашивают! И…
Он умолк и наконец повернулся к Биллу. У того сердце замерло, а потом попыталось сломать грудную клетку и выскочить наружу.
— Конечно, клево наблюдать, как вы, тупые задницы, волочите тушу, — продолжил стражник. — Но мать вашу, мозги ж от вас кипят! Чурки стоеросовые, вам хренову тачку взять не пришло в голову?
Он грустно покачал головой.
— Эх, сельское пополнение. Клянусь, вы с каждым набором все тупее, — сообщил он и повернулся к Чуде, более не удостаивая Билла вниманием.
— Ну?! — яростно заорал солдат. — Какого хрена ты торчишь здесь и пялишься на меня?! Вперед!
Наконец Чуда очнулась и исполнила приказ почти бегом, на ходу бросая на Билла несчастные взгляды.
Билл понуро встал над трупом Этель, думая, что все кончено. Затем пришла мысль, что еще слишком рано приходить к подобным выводам. Солдат по-прежнему стоял в нескольких шагах, глядя вслед Чуде. Он снова покачал головой.
