Да, хорошая получилась шутка. Если бы хватало времени, Билл посмеялся бы.
Но времени не осталось, потому пришлось действовать. Он поджал ноги, оттолкнулся от палубы, полетел в пространство, будто брошенный камень. Ни спасательной сетки внизу, ни даже палубы. Только трясущаяся, клацающая челюстями голова дракона Дантракса.
Билл врезался в драконий череп и ощутил, как чешуи рвут кожу. «Тьфу, поохаем потом». Билл соскользнул по лбу, ощущая вонючий жар драконова дыхания, пышущего из раздутых от ярости ноздрей, уперся ногой в желтый драконий глаз и протянул к Балуру руку как раз в миг, когда ящер уже летел в пасть.
Билл поймал его.
И подумал: «Мать вашу, до чего вышло круто!»
Затем вес Балура нарушил зыбкое Биллово равновесие, развернул обоих, как балерину в пируэте, каблук Билла соскользнул по глазу, и компаньоны полетели в воздух. И, кувыркаясь, рука в руке, понеслись к водам внизу.
56. Зарисовка зрительской симпатии
«Да, это выглядело впечатляюще, — подумала Летти. — Невероятно тупо. Но впечатляюще».
57. Плюх-шоу
Спасло Билла лишь то, что его опередил Дантракс — упал в воду раньше.
Дракон наконец потерял контакт с рассыпающимся кораблем и рухнул, трепеща и силясь взмахнуть крыльями, связанный и запутанный.
Билл стукнулся о наполовину расправленное крыло, ощутил, как внутри соударяется множество важных органов, схватился за селезенку, почувствовал, как тяжесть Балура выворачивает руку из сустава, и полетел над озером.
Дракон, всю свою долгую мерзкую жизнь не знавший над собой никакой власти, но наконец попавший под власть закона сохранения импульса, врезался в темные озерные воды.
Левиафаны ошалели.
Билл старался удержаться на поверхности, содрогаясь от драконьих криков. Вдруг чья-то мощная рука ухватила его за шиворот, подняла. Он завопил и обнаружил, что глядит в лицо Балура. Ящер плыл на спине, мощно отталкиваясь ногами, хвост его извивался. Похоже, плавание давалось Балуру безо всяких усилий. Однако его глаза со зрачками-щелями глядели косо, а на лбу кровоточила длинная резаная рана.
— Мы есть в воде, — сварливо заметил он. — Как мы суть попали в воду?
— Ох, — выговорил Билл, еще не пришедший в себя, — обычным образом: напал дракон, разодрал наш корабль и выкинул нас в озеро, кишащее гигантскими рыбами-мутантами.
Глаза Балура слегка сфокусировались. Он даже смог сурово поглядеть в сторону Билла.
— Дракон? Я должен убивать его!
Темноту разодрал очередной отчаянный вопль.
— Извини. Похоже, левиафаны тебя опередили.
Дантракс еще шевелился, но все больше походил на кусок мяса, регулярно ударяемый молотком для отбивных. Драконье трепыхание сделалось хаотичным и бессмысленным. Корабль превратился в быстро уменьшающуюся кучку дерева на воде.
— Шлюхосуй! — заорал Балур. — Это суть моя добыча! Эти рыбы суть крадут ее у меня!
Билла, однако, больше волновало другое.
— Летти, — произнес он.
Она осталась на борту. И под ней не оказалось дракона, способного отшвырнуть от тонущего корабля. Она осталась в круговороте страшных челюстей и смерти.
— И что суть с ней? — спросил Балур, чуя по голосу неладное.
Его боевая ярость мгновенно угасла, и он ощупал рукой рану на лбу. Кровь заливала глаза, стекала по щекам.
Билл засомневался. Как же это преподнести? Летти и Балур были… «близки», кажется, не самое подходящее слово. В нем — неуместный оттенок интимности. Правильнее сказать «едины» — две кривоватые половинки неделимого целого. А оно только что разделилось навсегда.
В общем, главное — деликатность.
— Летти умерла, — поведал Билл.
Балур затих. Совершенно. Ноги не отталкивались. Хвост не извивался. Ящер начал медленно погружаться. Вместе с Биллом.
— И Чуда тоже, — запоздало добавил Билл.
Вода плеснула в лицо.
— Она суть мертва? — прорычал Балур так тихо, что Билл едва расслышал.
Он открыл рот…
— И кто это мертв? — ехидно поинтересовались сзади.
Билл извернулся, посмотрел.
— Ты, — выговорил он, когда справился с отвисшей челюстью.
Летти на плаву умудрилась пожать плечами.
— Со мной бывало и хуже.
— В задницу Ноллы вас всех! — сообщила Чуда, ожесточенно загребая руками, чтобы не отстать от Летти.
Похоже, она восприняла события слишком близко к сердцу.
— Если ты хоть раз еще будешь говорить мне, что она есть умершая, то я буду наблюдать, как сильно мне сжать руку, чтобы ты выблевал свои внутренности, — пообещал Балур.
Это замечание омрачило душу Билла, и его мысли поползли в темную сторону.
— А почему же нас еще не съели? — удивился он вслух.
— Похоже, левиафаны заняты Дантраксом, — предположила Летти. — Наверное, он вкуснее. Или попросту больше.
Она уже дышала с трудом.
— А отчего бы нам не направиться к берегу, пока они не захотели десерта после обеда? — предложил Билл.
— Звучит неплохо, — согласилась Летти.
— В задницу Ноллы вас всех! — повторила Чуда.
Так компаньоны и поплыли по темным водам озера к горящему городу Африл. За их спинами погружались в волны кровавые останки дракона Дантракса.
Часть 3. Работа, которую стоит сделать хорошо
58. Любовь и война
Измученная, с дрожащими от усталости руками и ногами, Летти вскарабкалась на причал. Она легла на спину, попыталась отдышаться, не смогла и решила выждать, собрать силы для новой попытки.
Следующим явился Балур, восставший из вод, словно доисторический оборотень, пережиток эпохи легенд и мифов. В одной руке он тащил Билла, в другой — Чуду. Обоих ящер бесцеремонно плюхнул наземь. Те остались лежать, охая и дрожа на холодной брусчатке. Они едва не утонули в сотне ярдов от берега, и Балуру пришлось взять их на буксир. Ящер смог встать на ноги, но сгорбился, тяжело дыша. Из раны на лбу все еще капала кровь, пятнала причал.
Компаньоны были в жалком состоянии, но все-таки живые. Внимание левиафанов целиком приковала ожиревшая туша Дантракса. Люди и ящер доплыли без помех.
Летти вспомнила последние мгновения катастрофы. Корабль встает на дыбы, все ломается, падает, катится вниз. Балур летит к ужасной смерти в драконьей пасти. И — Билл. Зачем она, Летти, попросила его о помощи? Почему не действовала сама?
Оно вспомнила, каково болтаться над драконом и левиафанами. А вокруг все горит. Ноздри щиплет вонь сырого дерева, тлеющего под ладонями Чуды.
