— Осалил! Тебе водить.
Я согнулся пополам. Рухнул лицом в грязь. И распростерся в ней, раскинув руки и ожидая, когда отпустит накатывающая волнами боль.
Вот и конец игре.
Лежа там, лицом в грязи, скованный болью, я понял, что мне нужно сделать. Я понял, что у меня есть единственная возможность спастись.
* * *
Потом я долго принимал душ, пытаясь смыть грязь. Не уверен, что смыл ее всю. Уши по-прежнему были забиты, а кроме того комочки грязи застряли в волосах.
Я знал, что живот перестанет болеть через неделю или две. Опять же, легкая боль в животе не имеет значения, если я все равно пойду на обед миссис Мааарг.
Восемь дней. Всего восемь дней, чтобы перейти в разряд победителей.
Когда я вытирался, на полотенце оставались грязные пятна. Я обернул его вокруг талии и направился вверх по склону холма в свой домик.
На стене домика какой-то остряк намалевал красным:
ЗДЕСЬ ЖИВЕТ ХАВЧИК.
Мне было плевать. Я принял решение. Сразу после того, как Берт «осалил» меня, повергнув лицом в грязь, я понял, что мне нужно сделать, чтобы уцелеть.
Спрятаться.
Да, однажды я уже пытался. На катере. Благодаря гремучей змее и камерам дяди Феликса дело кончилось эпичным провалом.
Но на сей раз я собирался действовать умнее. Я собирался отыскать местечко, где камер слежения нет. Я собирался укрыться в другой половине острова, за поляной, где собирал цветы.
Там наверняка найдется какая-нибудь пещера. Или, возможно, заброшенный коттедж. Может быть, пристань, под которой я смогу пересидеть, дождаться лодки или катера и отправиться домой.
Возможно, мне повезет найти каноэ или даже моторку. Тогда я сам смогу выбраться с острова и окажусь в безопасности на другом берегу озера.
От этих смелых мыслей я слегка приободрился. Я надел чистые лагерные футболку и шорты. Однако мне нечего было взять с собой, поскольку пожитки мои были украдены.
Я вспомнил, что Рикардо припрятал под койкой шоколадные батончики. Я нагнулся, вытащил несколько штук и рассовал по карманам.
Как же мне прокормиться за восемь дней? Сейчас мне и думать об этом не хотелось — лишь бы убраться отсюда.
Я был на полпути к двери, когда вошел Рикардо.
— Видал, что какая-то сволочь на стене написала? — спросил он.
Я закатил глаза.
— Ага. Очень мило.
Он вытер вспотевшее лицо подолом футболки.
— Как прошли Грязюшные Салочки?
— А ты как думаешь? — сказал я. Мне не хотелось с ним разговаривать. Особенно после того, как они с Софи так подло меня подставили.
— Благодаря тебе мы стали выгоднее смотреться в глазах миссис Мааарг, — сказал он, стянул через голову рубашку и кинул в угол.
— Не стоит благодарности, — ответил я и направился мимо него к двери.
— Ты куда собрался? — спросил он, почесывая подмышки. — Урок же через несколько минут начнется.
— Никуда, — ответил я. — Скоро вернусь. — Так я и выложил тебе свой план! Я знал, что он мне не друг.
Он засмеялся:
— У тебя немного грязи за ушами осталось!
Не обращая на него внимания, я вышел за дверь. К моему удивлению, небо над островом заволокли свинцовые тучи. Было сыро и душно. Надвигалась гроза.
Я не торопился. Я медленно спускался по склону холма. Я смотрел прямо перед собой и вообще напустил на себя самый невинный вид. Ну, вы понимаете. Небрежный такой. Мне не хотелось, чтобы кто-нибудь меня заподозрил.
Большинство ребят разошлись по домикам — отмывались и приводили себя в порядок после спортивных состязаний. Чтобы явиться на урок в более-менее приличном виде. Я увидел миссис Мааарг, топавшую к помещению для занятий на своих огромных, раздутых как подушки ногах. Ветер раздувал ее просторное красное платье в горошек, отчего она походила на чудовищную божью коровку.
К счастью, меня она не заметила.
Добравшись до деревьев, я облегченно вздохнул. На лоб упали первые холодные капли дождя. Мне было плевать. Я не отступлюсь. Я сбегу.
Я двинулся по тропе, которую обнаружил во время приснопамятного похода за цветами. Из-за нависших над лесом грозовых туч было темно, как ночью. Высокие кусты корчились и пригибались к земле, словно живые. Деревья трещали и стонали, будто пытались уговорить меня вернуться назад.
Черта с два. Я знал, что должен осуществить свой замысел. Иначе в меня можно воткнуть вилку и объявить, что обед готов.
Где-то вдали рокотал гром. Стук дождя по листьям отдавался в ушах барабанным боем.
Я прищурился, вглядываясь в серый полумрак, сквозь колышущиеся тени. Мне нужно хоть какое-нибудь укрытие. Пещера, хижина, лачуга, да хоть достаточных размеров дупло!
Я промок до нитки. Сильно похолодало. Ветер тряс ветви деревьев, обдавая меня холодным душем.
Я поежился. Вот и конец тропы, а впереди ничего, кроме зарослей кустов и деревьев.
Я вытер дождевую воду со лба. И вскрикнул, споткнувшись обо что-то твердое и широкое.
Я грохнулся на колени. И уставился на темный предмет.
— Поверить не могу! — вскричал я. — Что он тут делает?
19
Мой чемодан.
Я проверил имя на нашивке. Да. Именно мой. Этот парень, «Хап», просто бросил его посреди леса.
Присев на корточки, я открыл его. Сверху лежала одежда. «Хап» ничего не хапнул. Он даже не открывал чемодан — просто бросил здесь.
Гром отозвался эхом среди деревьев. Завывал ветер.
Я решил вернуться в домик. Я был рад, что нашел свои вещи. А сбежать попробую позже, когда погода худо-бедно наладится.
Я закинул чемодан на плечо и отнес в домик. Когда я вошел, Рикардо оторвал глаза от книги.
— Где тебя носит? — спросил он. — Тебя не было на уроке. Миссис Мааарг сказала, что терпеть не может, когда ее еда шляется неизвестно где.
— Я отыскал свои вещи, — ответил я. — Смотри. Все на месте. Этот парень ничего не тронул. Чемодан лежал в лесу.
— Так ты был в лесу? — спросил Рикардо. — Зачем? Сбежать пытался?
Я пропустил его вопрос мимо ушей и принялся распаковывать чемодан. Футболки засунул в свой ящик комода. Две пары джинсов повесил на крюк в стене.
Затем я достал со дна чемодана что-то, завернутое в газету. Сорвал ленту, развернул бумагу. И уставился на узкую вытянутую бутылку.
— Поверить не могу, что они это упаковали! — воскликнул я.
Рикардо положил книгу на пол и подошел ко мне.
— А что это?
