Моя комната была на втором этаже.
Я знал, что мама запирает все двери. И все окна на первом этаже. Она делает так каждую ночь. Поэтому, чтобы проникнуть в свою комнату через окно, мне придётся лезть на второй этаж.
Сначала взобраться на дерево, которое растёт под окном, потом подтянуться и схватиться за подоконник. Затем как-то влезть на него и не упасть вниз.
Если мне удастся всё это проделать, то останется только открыть окно и забраться внутрь.
Таков был мой план. Но чем больше я думал о нём, тем глупее он мне казался.
Лучше ни о чём не думать. Просто действовать, и всё.
Я поднялся на цыпочки, чтобы дотянуться до нижних ветвей дерева. Ничего не получилось. Тогда я подпрыгнул. Мне удалось коснуться ветки, но ухватиться за неё я не смог.
Если бы я не был таким толстым!
Ни за что не сдамся, решил я. Потому что если у меня ничего не получится, я обречён.
И вот я сделал глубокий вдох, собрал все свои силы, пригнулся и подпрыгнул так высоко, как только мог.
Да! Я ухватился за ветку!
Так я висел, извиваясь и махая ногами. До чего же они были тяжёлые! Потом обхватил ногами ствол дерева и с трудом подтянулся.
Ух!
Дальше дело пошло гораздо легче. Я лез и лез, пока не добрался до толстой ветки на уровне моего окна. Отсюда можно было дотянуться до железного козырька на нижней части подоконника.
Я схватился за него и попытался перекинуть на этот козырёк одну ногу. Но промахнулся и повис, еле-еле держась за край.
Я посмотрел вниз. Земля казалась далёкой-далёкой.
Я стиснул зубы, чтобы не завопить.
Надо поставить ноги на выступ, иначе я упаду.
Я попытался сдвинуться влево, поближе к выступу.
ХРУМ!
Что это такое?
ХРУМ!
Железный козырёк не выдерживает меня!
28
ХРУМ!
Я почувствовал, что он вот-вот оборвётся.
Я собрал все свои силы. Вцепился в козырёк. Задрал ногу как можно выше и поставил её на козырёк. Потом подтянул другую.
Получилось!
Я скорчился на подоконнике, держась за него одной рукой, чтобы сохранить равновесие.
Я лежал не шевелясь, стараясь восстановить дыхание. Ночь была прохладной. Но капли пота катились у меня по лицу. Я смахнул их свободной рукой.
Потом заглянул в окно. В моей комнате было темно. Я не мог разглядеть, есть ли там кто-нибудь.
Окно оказалось закрытым.
Только бы оно не было заперто изнутри, молил я.
Если я не смогу войти, то так и останусь на подоконнике. Вниз мне уже не спуститься.
Я осторожно попробовал открыть окно. Оно поддалось. Не заперто!
Я открыл его, заполз в комнату и грохнулся на пол.
Я полежал, прислушиваясь, не разбудил ли кого-нибудь.
Ни звука. Все крепко спят.
Я поднялся на ноги. Вот моя кровать! Моя старая кровать. И она пуста!
От счастья мне хотелось прыгать и кричать. Но я вовремя одумался. Отложу торжество на завтра. Если мой план удастся.
Я снял ботинки и забрался в кровать. Вздохнул. До чего же хорошо!
Я наконец в своей кровати. Мама, Грег, Пам — все спят в своих комнатах.
Пусть я ещё не вернул себе свой прежний вид. И моя семья меня не узнала. Застань они меня здесь, то подумали бы, что я ночной вор. Или маньяк.
Потом я стал думать о том, что будет утром. Кем я стану, когда проснусь? Вернётся ли снова моя нормальная жизнь? Или, открыв глаза, я опять увижу около себя Лейси и тех двух парней, готовых схватить меня?
Но был только один способ разобраться в этом. Я закрыл глаза и уснул.
29
Я ощутил на лице что-то тёплое. Солнечный свет.
Открыл глаза. Где это я?
Я огляделся вокруг. Маленькая захламлённая комната, полная всякого барахла.
Моя старая комната!
У меня ёкнуло сердце. Неужели мой план удался и я снова стал нормальным?
Мне не терпелось узнать, так ли это. Я отбросил одеяло, спрыгнул с кровати и поспешил к зеркалу, которое висело на двери ванной комнаты.
И увидел худощавого светловолосого мальчика двенадцати лет. Да! Я вернулся!
Я снова стал собою!
— У-ху! — закричал я.
Бигги носом открыл дверь, вразвалочку вошёл в комнату и зарычал на меня. Потом залаял.
— Бигги! — радостно воскликнул я. Затем наклонился и погладил его. А он огрызнулся.
Старый добрый Бигги.
— Мэтт! — услышал я из кухни голос мамы.
Голос моей настоящей мамы.
— Мэтт! Оставь Бигги в покое! Перестань дразнить его!
— Я его не дразню! — прокричал я в ответ.
Она постоянно обвиняет меня во всех грехах. Но сейчас меня это не обижало. До чего же здорово снова оказаться дома!
Я спустился вниз к завтраку.
Они все там сидели: мама, Пам, Грег. Такие же как прежде.
— Паршивец спустился вниз на завтрак, — откомментировал Грег в диктофон. — Что же будет есть этот паршивец? Посмотрим, посмотрим…
— Грег! — пропел я и обнял его.
— Эй! — Он оттолкнул меня. — Отойди, паршивец!
— Пам! — воскликнул я и тоже крепко обнял её.
— В чём дело, ты, недоумок? — огрызнулась она. — А… а… понимаю, тебя этой ночью похитили пришельцы! Я права? И промыли тебе мозги.
Я пропустил мимо ушей её шутку и взлохматил ей волосы.
— Прекрати! — возмутилась она.
Я крепко обнял маму.
— Спасибо, родной, — сказала она и потрепала меня по спине.
По крайней мере, на этот раз она на моей стороне.
— Ешь овсянку, Мэтт, — сказала мама. — Я опаздываю.
Я вздохнул и положил себе каши. Всё как всегда. Ни один из них даже не заметил, что меня не было.
А в эту ужасную гостевую комнату я теперь ни ногой. Никогда. Останусь навсегда в своей маленькой комнате, что бы ни случилось.
ЧВАК! Что-то кольнуло меня в шею.
Я быстро обернулся. Грег держал в руке соломинку и усмехался, глядя на меня.
Потом заговорил в диктофон:
— Что случится, если вы стрельнёте бумажным шариком в паршивца? Как он станет на это реагировать?
— Держу пари, он заплачет, как ребёнок, — высказалась Пам.
