— Его выводят за несколько недель. Я могу вас полностью проинструктировать. На данный момент это единственное яйцо. Но я готов его вам продать, чтобы вы начали свою коллекцию ящериц.
Мама с папой глазели на яйцо с широко раскрытыми глазами. Они и правда напоминают детей, когда вот так чему-то воодушевляются.
— Тасманийский очковый ящер может сделать нам знаменитыми! — воскликнул папа.
Наконец, мама задала разумный вопрос:
— Во сколько он нам обойдётся?
Доктор Клегг снова загадочно улыбнулся:
— Мы это обсудим, — сказал он. — Уверен, мы сможем договориться.
У меня в голове пронеслось миллион мыслей. Разве не должны мои родители узнать побольше об этой ящерице? И о докторе Клегге? Хотя бы погуглить о нём?
Они правда думают, что могут просто пронести яйцо ящера на борт самолёта? Разве у них не будет проблем с охраной аэропорта?
Интересно, хоть один из этих вопросов пришёл им в голову, когда они так восхищённо смотрели на маленькой яйцо?
Я отошла в сторону, пока трое взрослых обсуждали цену. Мисс Моррис стояла в тени у двери в соседнюю комнату. Она быстро мне помахала. — Сюда. Иди сюда, — прошептала она.
Я немного помедлила. Затем подошла к ней.
Она схватила меня за запястье.
— Послушай меня, — зашептала она, не спуская глаз с доктора Клегга. — Не берите это яйцо. Я предупреждаю. Не берите это яйцо.
6
— По-почему? — запиналась я.
Но внезапно её глаза расширились от страха. Я обернулась и увидела, что на нас смотрит доктор Клегг. А когда я обернулась обратно, мисс Моррис уже исчезла в соседней комнате.
Я видела, как доктор Клегг пожимал руку сначала моей маме, затем папе. Мне не нужно было слышать новости. Я поняла, что они договорились. И я знала, что моя семья — гордые владельцы яйца, из которого вылупится тасманийский очковый ящер.
Мама с папой выглядели такими счастливыми, я думала, что лицо их могут взорваться. То есть, из-за их ликующих улыбок они выглядели как дети, которым только что сказали, что они едут в Диснейленд или что они выиграли миллион.
Я тоже хотела радоваться яйцу с ящером. Но мисс Моррис всё испортила. Я уверена, что она говорила серьёзно. Это была не глупая шутка.
Если бы только она объяснила своё предостережение.
Фредди присел на пол у клетки с ящером. Он засунул в клетку палец и погладил спящего ящера по макушке.
— Эй, он тёплый, — объявил он. — Обычно ящеры холодные.
— Ты прав, — сказал доктор Клегг. — Ящерицы — холоднокровные. Это значит, что они зависят от температуры окружающей среды. Поэтому они проводят много времени, греясь на солнце.
Он достал маленький блокнот и сделал для себя пометку.
— Как только вы доберётесь домой, я вышлю вам полное исследование тасманийского очкового ящера. Также я оставлю вам свой номер. Между Австралией и Америкой огромная разница во времени, но вы можете звонить в любое время дня по любым вопросам и проблемам.
Папа поднёс стеклянную коробку к лицу и поглядел на яйцо.
— Это будет очень кстати, — сказал он. — Я не знаю, как вас отблагодарить, мистер Клегг.
— Что ж, оставайтесь на связи, — сказал старик, провожая нас к двери. — И как только это маленькое создание вылупится, жду от вас фотографий.
И мы оказались снова на улице. Мама с папой без умолку говорили, как нам повезло и как ферма ящериц станет успешной.
Мама поставила яйцо в сумку и, пока мы возвращались в отель, несла её аккуратно перед собой обеими руками.
Той ночью мне приснился сон, что я стою в продуктовом магазине, где продают одни только яйца. Кругом высокие стеллажи яиц — сотен яиц. И я стояла с тележкой и ждала. Я ждала, пока из яиц кто-нибудь вылупится. Но этого не произошло. Ничего не случилось. И я проснулась с чувством разочарования и недовольства.
Обычно я не запоминаю такие скучные сны. Но этот я запомнила.
И я думала о нём в аэропорту Сиднея при посадке на самолёт. Мама сидела в ряду позади. Папа сел между мной и Фредди и держал коробку с яйцом на коленях. Он не хотел упускать его из виду.
Папа помог Фредди пристегнуть ремень безопасности.
— Знаете, Австралию частенько называют страной Оз, — сказал он нам. — Потому что аббревиатуры страны — AUS. И здесь произносится она как «Оз».
— А Сидней иногда называют Изумрудным городом, — вставила мама. — Как город в «Волшебнике страны Оз».
— Верно, — сказал папа. — Итак… угадайте, что у меня на коленках. Ящер страны Оз! — он засмеялся от своей шутки.
— Не смешно, — сказала я.
— Мне всё равно, — ответил папа. — Мне смешно.
Мы с Фредди тоже засмеялись. Просто чтобы не огорчать папу.
Мы не знали, что ящер в яйце не был поводом для смеха. Мы не знали, что он привнесёт в наши жизни самый настоящий ужас.
7
Я забыла упомянуть, что мы живём в жутком старом доме посреди двух пустых участков. Не упомянула, потому что не люблю об этом думать.
Мама с папой купили этот дом, потому что он напоминал им дом из ужастика, который они смотрели на первом свидании.
Серьёзно.
У них грандиозные планы, как всё в доме починить и сделать всё сияющим и новеньким. Но, как я уже говорила, у моих родителей столько планов и идей, что многие из них просто забываются.
Ну, они немного подремонтировали некоторые помещения: гостиную, кухню и наши комнаты. Но этот дом огромный, и по большому счёту — сплошная развалина.
Я вам всё это говорю, потому что, как только мы добрались домой, мама с папой убрали весь мусор из самой дальней свободной комнаты на первом этаже. Они сразу же её покрасили и установили полки.
И папа сказал, что это его «комната выведения». Его лаборатория для ящериц. Он купил несколько стеклянных аквариумов, чтобы содержать ящериц, когда они вылупятся, и ещё кучу другого оборудования, которое, как он думал, может пригодится, когда ящериц станет больше.
Я пошла за папой, когда он понёс яйцо в стеклянной коробке в комнату выведения. — Это так волнующе, — сказал он, включая новый свет.
— Доктор Клегг выслал тебе все инструкции по электронке? — спросила я.
— Пока нет, — сказал папа.
— Мы приехали домой неделю назад, — сказала я ему. — Он уже должен был их прислать.
Папа покачал головой.
— Кейт, ты слишком беспокоишься.
— Ну кто-то же в этом доме должен беспокоиться, — сказала я.
Почему-то он рассмеялся.
