Еще одна девочка, темноволосая, с торчащей челкой, одетая в джинсы и широченную рубашку для регби, подняла руку.
— Мария Медина, — назвала она свое имя. — Но почему? Почему вам приятно нас видеть?
Учительница мысленно перелистала свои конспекты по педагогике. Ни один из них не подготовил ее к таким вопросам.
Как странно!
— Позвольте мне сначала представиться. Я мисс Кинг, — она повернулась, чтобы написать это на доске. — Как вы, вероятно, догадались, я буду проводить у вас уроки литературы, пока не выздоровеет мистер Бикмэн. Литература была моим любимым предметом в колледже. Так что, если у вас есть вопросы по математике, обращайтесь к кому-то еще. Должна признаться, цифры меня просто пугают. Поэтому лучше не спрашивайте меня о цифрах, если не хотите напугать до смерти.
Вдруг она услышала, как кто-то ахнул. И обернулась к классу.
К ее удивлению, все смотрели на мальчика, сидящего за последним столом. Мальчик был худощав, с темно-русыми волосами и карими глазами. Он выглядел вполне обычно.
Почему они все уставились на него?
Сам он, казалось, этого не замечал. Но, когда она перехватила его взгляд, губы его скривились в едва заметной вызывающей улыбке.
Она откашлялась. Все повернули головы к учительнице и с опаской смотрели на нее.
— Почему бы нам не устроить перекличку? — жизнерадостно произнесла она. — Тогда я узнаю, как кого зовут.
Внимательно слушая детей, мисс Кинг узнала, что девочка с гладкой косичкой, сидящая рядом с Марией Мединой, это Стейси Картер. Спокойный на вид мальчик в очках и с волосами, стянутыми сзади в крошечный хвостик, оказался Элджерноном Грином. Мальчик в бейсбольной кепке, все время украдкой заглядывающий в «Спортинг ньюс», спрятанную в тетрадке, — Паркер Адамc. Рослый мальчик с голодными глазами оказался Александром Беннеттом. Почему-то в классе послышались смешки, когда она назвала его имя.
Опять взметнулась рука Полли.
— Все его называют Челюсти, — услужливо сообщила она. — Это потому, что он может съесть что угодно, — она бросила на мальчика полный отвращения взгляд, но он только улыбнулся и кивнул.
— Ладно, Челюсти, — сказала мисс Кинг, делая пометку в журнале.
А мальчик с вызывающим взглядом — это Бентли Джест. Судя по журналу, посещаемость у него хорошая. Она дружелюбно улыбнулась ему, когда он ответил «здесь».
Она решила не обращать внимания на большой красный крестик, поставленный рядом с его именем. Что бы там ни было у него в прошлом, на ее уроке он пока ничего плохого не совершил. Зачем же выделять его из всего класса? А какого мнения о нем был другой учитель, для нее не имеет никакого значения.
Учительница закрыла журнал.
— Когда-то, давным-давно, — начала она своим чистым звонким голосом, — люди полагали, что стихи — это магия. Они верили, что поэзию можно использовать, чтобы насылать проклятья.
Такое начало, как она и рассчитывала, привлекло внимание учеников. Некоторые из них чуть-чуть выпрямились.
Рука Полли опять поднялась.
— Нам надо это записывать? — прогнусавила она. — Магия будет на контрольной?
Мисс Кинг мысленно вздохнула. Как печально, что этих детей не интересуют знания. Их интересует только, что будет в следующей контрольной! Какие, должно быть, до нее у них были ужасные учителя!
Вслух она сказала:
— Полли, я тебе обещаю, никаких магических тестов не будет.
Несколько учеников все-таки засмеялись ее шутке. Смех прозвучал отрывисто и неуверенно; как будто они не привыкли смеяться на уроке. Полли недоуменно сдвинула брови.
Мисс Кинг подавила очередной вздох.
— Кто из вас помнит детские стишки? — спросила она.
Никто не шелохнулся.
— Поднимайте руки, не бойтесь, — подбодрила их мисс Кинг.
Ученики переглянулись.
Потом медленно, осторожно поднялось несколько рук. Когда после этого ничего не случилось, поднялось еще с десяток.
Мисс Кинг улыбнулась.
— А кто из вас знает, что в одном из детских стишков говорится о чем-то очень серьезном? О страшном бедствии, когда-то поражавшем нашу страну, — о чуме?
Поднятые руки опустились — за исключением руки Полли.
— Это что, тест? — промяукала она.
— Нет, Полли, — сказала учительница, стиснув в отчаянии руки. — Это просто интересно. Постарайся на время забыть о тестах.
— Интересно? — округлила глаза Мария. Кто-то еще негромко выдохнул:
— Ух ты!
— Да, интересно, — повторила мисс Кинг. Она откашлялась. — Я вам сейчас дам подсказку, о каком детском стишке идет речь. В нем есть такая строчка: «Всякий вниз упадет».
Никто не ответил на ее вопрос.
— Ладно, на этот раз я вам сама скажу:
Розовое в кольце,
Карман в цветочной пыльце.
На лестнице или под —
Всякий вниз упадет.
— При чем же здесь чума? — брякнул Парк Адамс.
— Очень даже при чем, Паркер, — ответила мисс Кинг.
— Как это? — спросила Стейси Картер. Мисс Кинг улыбнулась ей. Стейси недоверчиво уставилась на нее.
— Понимаешь, Стейси, кольцо вокруг розового — это описание сыпи, порожденной чумой. Цветочная пыльца в кармане — от лекарственных трав, которые носили когда-то с собой многие люди, потому что верили, что это убережет их от болезни.
— Фф-у, — сморщила нос Полли.
— «На лестнице или под — всякий вниз упадет»… Кто-нибудь может объяснить, о чем это?
Все молчали. Тогда мисс Кинг продолжила сама:
— На лестнице или под лестницей — в те дни это относилось к слугам и хозяевам. Хозяева жили наверху, а слуги размещались внизу под лестницей или на первом этаже, — она опять сделала паузу. Потом продолжила: — И я думаю, нетрудно догадаться, что означает последняя строка: неважно, где вы живете, чума доберется до вас… Любой упадет…
Она еще не закончила фразу, когда в конце класса раздался пронзительный крик. Бент упал со своего стула на четвереньки.
— Что там такое? Что случилось? — бросилась к нему мисс Кинг.
В классе воцарился хаос. Кто-то завизжал.
— Может, он что-то съел, — предположил Челюсти Беннетт и непонятно почему громко захохотал.
Мисс Кинг быстро подошла к Бенту и присела на корточки, чтобы поднять его. Голова мальчика бессильно откинулась назад, рот открылся.
Мисс Кинг негромко вскрикнула, чуть не выпустив его из рук, — изо рта Бента струилась кровь.
Глава III
- Это чума! Это чума! — визжала Полли. Глаза Бента пугающе закатились.
