Бент вздохнул. Все это уловки. Уж он-то знает, его не проведешь.
Розы красные
Кому-то в радость,
А от учителя
Жди только гадость…
— придумал он.
Когда один за другим они стали читать свои творения, сначала слышались лишь отдельные смешки, но вскоре уже весь класс покатывался со смеху. Перед самым концом мисс Кинг хлопнула в ладоши. Смех и разговоры стихли.
— У меня тоже есть свой вариант, — объявила она и прочла вслух:
Розы — красные,
Стихи — просто глупости.
Однако я уверена,
Что вовсе не от тупости…
Класс разразился смехом, и мисс Кинг смеялась вместе со всеми.
Внезапно дверь распахнулась. Тетрадки попадали на пол. Несколько портретов слетело со стен, одно из оконных стекол разбилось вдребезги, сама собой открылась дверь стенного шкафа для верхней одежды, и кто-то в конце класса тихонько вскрикнул.
В дверях стояла доктор Мортхаус, глаза ее были красны от ярости, зубы обнажены в ослепительном стальном оскале.
— Что все это значит? — с угрозой спросила она.
Глава V
В классе воцарилась тишина. Высоко вздернув подбородок, доктор Мортхаус приблизилась к мисс Кинг так близко, что ее нос оказался в дюйме от носа новой учительницы.
К изумлению Бента, мисс Кинг с самым решительным видом расправила плечи.
— Не могу на это смотреть, — пробормотала тихонько Мария.
Она закрыла лицо ладонями и подсматривала в щелку между пальцев. Элджи снял очки и отвел взгляд. За первым столом Полли, приоткрыв рот, чуть подалась вперед. В ожидании зрелища она облизнула губы. Директриса была готова к атаке.
Доктор Мортхаус нависла над миниатюрной рыжеволосой учительницей. Ее тень, казалось, старалась стереть учительницу с лица земли.
Вскинув голову, мисс Кинг встретила взгляд директрисы. С чуть заметной дрожью в голосе она сказала:
— Добрый день, миссис Мортхаус. Что-нибудь не так? В чем, собственно, дело?
— В чем дело? — прорычала доктор Мортхаус. — Неподобающий шум, который я только что слышала, вот в чем дело! Он доносился из вашего класса.
— Шум? — искренне удивилась мисс Кинг.
— Отвратительный шум, мерзкий шум, гадкий шум, шумный шум! — выкрикнула доктор Мортхаус, громко дыша носом. И каждый раз, когда она произносила слово «шум», ее дыхание учащалось и блеск во рту становился еще ярче.
Полли подняла руку. Ее пальцы нетерпеливо шевелились.
— Я знаю ответ! Я знаю! — выкрикнула она.
Учительница и директор обернулись и посмотрели на нее.
Мисс Кинг выглядела смущенной. Глаза доктора Мортхаус вращались как мраморные шарики. Она казалась умалишенной.
Даже для Полли это было слишком. Она опустила голову и отодвинулась назад.
— Да, Полли? Ты действительно знаешь ответ? — спросила доктор Мортхаус. Ласковый тон ее голоса пугающе контрастировал со свирепым выражением лица.
Полли нервно сглотнула.
— Да, — произнесла она.
— Встань, Полли. И дай нам ответ на мой простой вопрос. Очень простой вопрос — что это был за шум? Можешь ты идентифицировать этот неподобающий шум, Полли Хэнна?
Встав, Полли схватилась одной рукой за край своего стола. Сегодня на ней были серовато-голубые чулки в тон ее серовато-голубой рубашке. На одной щиколотке чулок морщил, но впервые Полли не обратила на это внимание, забыв о своем примерном внешнем виде.
Как кролик перед удавом, Полли уставилась на доктора Мортхаус. Облизала губы.
— Я слушаю, — торопила ее директриса.
— Ответ на вопрос… Смех, — проговорила Полли наконец. — Шум, который вы слышали, был смех.
— Смех, — повторила доктор Мортхаус. — Ты в этом уверена?
Полли энергично закивала, тряся своими желтыми кудряшками.
— Очень хорошо, Полли, — промурлыкала директриса.
— Мы действительно смеялись, — сказала мисс Кинг. — Над одной моей шуткой. Понимаете, я дала задание…
— Смех! — взвизгнула доктор Мортхаус. — Смех!
Колени Полли подогнулись. Напор этих звуков, казалось, вдавил ее назад на сиденье.
— До меня доходили сообщения о том, чем вы тут занимаетесь! Но, разумеется, я полагала, что никто из наших учителей не может пасть так низко. Как я ошибалась!
— Я не понимаю… — начала мисс Кинг. «Смелая», — подумал Бент и почувствовал, как легкое восхищение мисс Кинг шевельнулось в нем.
— Смех здесь запрещен, — прервала ее доктор Мортхаус. Она злобно посмотрела на мисс Кинг. — Теперь вам понятно?
— Нет, — сказала мисс Кинг.
Бент ничего не мог с собой поделать. Он застонал.
— Тогда позвольте мне объяснить вам, мисс Кинг. У нас на уроках не смеются. В задачу школы не входит развлекать учащихся. Здесь не место для веселья. Если бы я хотела повеселить моих учеников, я бы послала их в парк развлечений.
— Но…
— Вы считаете, школа похожа на парк развлечений?
— Нет, но…
— Нет! Это школа! Моя школа. Так что… Никакого смеха! Иначе вы об этом пожалеете.
Не дожидаясь ответа, доктор Мортхаус повернулась и, стуча каблуками, прошагала к двери. Она с шумом захлопнула ее за собой. Еще один портрет упал со стены. В классе стало темнее. С цветка на подоконнике осыпались почти все лепестки.
Мисс Кинг нетвердой походкой подошла к столу, опустилась на стул. Казалось, у нее кружится голова. Она сложила руки на коленях и уставилась на свои сцепленные пальцы.
Все молчали.
Раздался звонок с урока.
Мисс Кинг подняла голову.
— Ой, — заморгала она глазами. — Урок окончен.
И опять уставилась на свои руки.
Бент неожиданно ощутил нечто странное. Он прижал ладонь к груди. Может, это у него сердечный приступ?
Потом он понял — это был не сердечный приступ. Это была жалость. В первый раз в жизни Бенту стало кого-то жаль.
И не просто кого-то. Ему, несносному Бенту, негоднику Бенту, стало жалко учительницу.
Глава VI
Бент медленно брел по темному коридору. Он не привык бывать в школе, когда здесь так пусто. Но он забыл в классе учебник по математике. Пустая школа выглядела странно и жутковато.
И вдруг он увидел нечто такое, от чего мурашки забегали по спине и появилось ощущение, будто кто-то или что-то разыгрывает его. Его собственные глаза разыгрывали его. Он не мог поверить в то, что увидел. Он увидел, как мисс Кинг открыла дверь подвала и вошла туда. Никто и никогда не входил в подвал в школе Грейвьярд. Никогда.
