Так вот, я проснулся с привычным уже раздражением – вспомнив о паразите, и принялся за завтрак. После этого полетел дальше. Управление ручное, без меня комп челнока двигатели не запустит. К планете я подлетал как раз к тому моменту, когда над Союзом стояла ночь, подгадал так, чтобы не ждать, пока световой день пройдет. Приметив крупный лесной массив в районе Брянска, я совершил посадку на выбранную площадку, это даже не поляна была. Подламывая ветви деревьев, челнок опустился на дно глубокого лесного оврага. Сухого, естественно. До ближайшей деревни километров пять, так что не глухие места.
Как только челнок встал на опоры, хотя я бы сказал, на брюхо, так как опоры ушли в землю, тут же не бетонные плиты планетарного космодрома, я заглушил все системы, оставил только компу возможность мониторить обстановку на километр вокруг и управлять дронами. После этого выпустил из трюма два охранных дрона. Они не допустят чужаков к моему судну. Лишаться единственного средства спасения с планеты я не хотел. После этого, потянувшись, чтобы размять все суставы и мышцы – уже который час неподвижный в кресле пилота сижу – и, встав, поспешил в туалет на борту челнока. Терпеть я мог долго, но все же не бесконечно.
Приведя себя в порядок, прошел в салон к пищевому синтезатору и, сделав заказ, слегка размялся, пока тот выдавал тарелки на поднос. Время для меня было вечернее, спать хотелось, так что, поев, я разложил сиденья в виде кровати и лег спать. На завтра запланировано много дел, и одно из них – добыть местную одежду. Да-да, мешок с посудой был, я его прихватил и таскал с собой, а вот местная одежда с возможностью комбеза Древних ранее мне не требовалась, сейчас нужно было убрать это упущение. Ну, и, изучив окрестности, можно заняться сборкой дроида-дешифратора на базе дроида-уборщика. Вернее, в его корпусе.
На следующее утро, а комп поднял меня в семь часов – я хотел перестроиться на местное время – побежал на разминку. Почти час занимался с копьем, выжимая из себя все, что можно, после чего вернулся на борт судна и после душа позавтракал. Именно из-за санузла был обусловлен мой выбор этого челнока. Люблю жить с удобствами.
Во время завтрака я слушал московское радио, как раз сводка шла. Киев еще не окружен, но не думаю, что это долго продлится. А вот сражение за Смоленск продолжалось, больше месяца уже шло, стягивая на себя и так не многочисленные резервы. Обстановка на фронтах вроде была такая же, но тут, сами понимаете, я не особый знаток этой войны. Не любили у нас в семье про нее вспоминать по известным причинам. Хотя отец ни одного празднования Дня Победы не пропустил. Даже когда в Германию к деду перебрался, все равно на девятое мая приезжал. Это святое. Останавливался у нас и вместе со мной на Красную площадь ходил. Да, приятно вспомнить, хорошие времена были, пока я к тем работорговцам под выстрел не попал и мне мозги не выжгли, превратив в овощ. А ведь это можно назвать переломным моментом в моей жизни. Вон сколько всего со мной было, есть что вспомнить, я даже рад был, что моя фактически скучная семейная жизнь так оборвалась и так изменилась. Вот и сейчас, заканчивая с завтраком, уже не думал о паразите с такой ненавистью и злобой, как в поговорке: чему быть – того не миновать. Само рассосется, и все проблемы уйдут. Да и вдруг искин «Милы» был прав? Одной надежды, конечно, мало, но она все же есть. Этого паразита я все равно не смогу извлечь, маскируется, гад, так что пока живем и делаем все, как и планировали, а дальше видно будет.
Закончив с завтраком, я стал собираться. Нужно с делами закончить, а потом видно будет. Надев прямо на комбез бронекостюм, я немного подвигался, чтобы режим автоподгона ужался по моим размерам, и, оставив челнок укрытым на дне оврага под деревьями – можно даже маскировку не включать, – направился в сторону дороги. Шоссе тут не было, просто лесная дорога, что вела от деревни к деревне. До более или менее крупной дороги, на которой все же имеется какое-то движение транспорта, километров сорок, а до железной дороги все сто. Восемьдесят семь, если быть точным.
В данный момент меня интересовали деревенские, вот я и собирался пробежаться и изучить их жизнь, все же на ближайшие несколько недель мы станем соседями. Ну, и одежду найти, не ходить же мне в бронекостюме, который напоминает чем-то униформу полицейского спецназа моего времени, то есть первой моей жизни. Разве что бронешлем имеет немного другой вид, а так очень даже похоже. Насчет одежды нужно подумать, у деревенских подобрать что-то очень сложно, носят, пока на теле не расползется на нитки. Да и заглядывать по домам в сундуки тоже не очень хорошая идея. Пропажу быстро обнаружат, и ходить в ней будет не очень умно, слух о краже быстро разнесется. Тут больше подходит поговорка «не воруй там, где живешь». Думаю до ближайшей железнодорожной станции пробежаться, там-то уж будет возможно хоть что-то подобрать по размеру. В общем, посмотрим.
Ноги легко меня несли по лесу, и я бежал, радуясь жизни и здоровью. При этом не забывая контролировать окружающий лес. То, что в лесу я не один, заметил сразу, вернее услышал. Сперва звонкие детские голоса, а потом и их хозяев увидел. Из деревни куда-то в глубь леса по той самой лесной дороге, наезженной телегами, шли пятеро детей в возрасте от восьми до двенадцати лет. Их намерения были ясны по корзинкам в руках. По ягоды пошли, к гадалке не ходи. Или по грибы? Сейчас вообще ягоды-грибы есть? Хм, наверное, есть, они же за чем-то пошли?
Постояв немного за стволом дерева и наблюдая за детьми – те в неприметной неяркой одежде не особо выделялись, – я дождался, когда они завернут за поворот дороги и скроются среди деревьев. Задумался и, уйдя немного в глубь леса, побежал рядом с дорогой к деревне. Дорога оказалась вполне оживленной, навстречу проехал пожилой мужик, фактически старик, с не полностью обеленной сединой бородой. Кепка на его голове была до того засалена, что блестела, а так он был прикинут вполне добротно, да и мерин имел здоровый, крепкий и ухоженный вид. Телега только хрустела бортами и тряслась на ходу, переваливаясь через корни деревьев. Изучив возничего, я пожал плечами и направился дальше. На опушке у луга я устроился у кустов и стал наблюдать за жизнью в деревне. При спуске на челноке я подсчитал, что домов в деревушке с два десятка, то есть крохотная. Немного не так: крохотная, но домов меньше, всего шестнадцать – два сарая и амбар я принял за жилые дома. Было много стариков, что возились в огородах, детей тоже хватало, видимо родственники на лето отправили подальше от войны. Детей для такой деревни действительно что-то многовато. Многие из них помогали бабушкам и дедушкам в огородах. У озера еще двое парнишек лет десяти и тринадцати с удочками сидели, рыбачили. В общем, обычная деревня, каких тысячи раскидано по всей Союзу.
Жизнь в деревне я изучал минут сорок, узнал что нужно, частично в виде видео записал на планшет, после чего так же осторожно отошел и побежал обратно, путая следы. Судя по сушившимся шкуркам у одного из домов, тут и охотники есть. Явных следов оставлять не хотелось, мало ли к челноку они приведут.
Вернувшись, я еще около часа тренировался с копьем, после чего прошел на борт, снял бронекостюм и занялся делом, принялся разбирать дроида-уборщика, вытаскивая из него все внутренности. Работа спорилась, я даже чуть обед не пропустил, и уже к полднику у меня на рабочем столе самодельной мастерской был голый корпус дроида и множество мелких деталей. После этого я принес кофр с нужными запчастями и принялся творить. Нужно усовершенствовать дроида. К сожалению, на борту «Милы» уборщики были в заметно потасканном состоянии, я бы даже сказал убитом. Выбрав лучшего из них, я вынужден был полностью его разобрать, чтобы, собрав, поднять ресурс. Да и запчасти некоторые планировал заменить, немного модернизируя дроида. Остальное время займет написание программ для взлома. Они ведь в памяти нейросети были, в зашифрованных файлах, и где эта сеть теперь? Придется все заново писать. Чертов паразит.
