Д-Д
«Уважаемый господин Пастухов! Спешу доложить Вам обо всех новостях нашего заведения. В лаборатории пана Вацлава появился, нанятый из состава местного населения, бритоголовый нацист. Пишу «нацист», поскольку пан Жденек является членом националистической партии «МыСль», в которую входят исключительно словаки, проживающие на родине с рождения, и, не имеющие второго гражданства. Он – подлинное воплощение всех тех низменных страстей коим, как вам известно, подвержен наш бедный пан директор. С его появлением в колледже начались системные избиения воспитанниц. Дикие вопли слышны даже на втором этаже, где сижу я. Лично, пан директор в подвал, где секут девушек, не спускается. Но можно не сомневаться, что за всем ведётся видеонаблюдение и происходящее отражается на телевизоре, стоящем в его кабинете, который я протираю во время уборки…
Вчера мне удалось побывать в комнате палача. Обстановка – ужас! Видела разложенные окровавленные хлысты, адскую электрическую машину, здоровенную клеть, а в ней – козлы, привинченные к полу.
По слухам, девушек, во время бичевания, подвергают разрядам тока. Стоны бедных мучениц настолько пропитали стены, что даже ночью, когда я вошла в пустое помещение, временами слышались жуткие крики, а на стенах проступало слово «ПОЗОР!». Вот, что здесь творится, дорогой товарищ Пастухов!
Преданная вам, тётя Маша Извекова.
P.S. Деньги Ваши получила, за что Вам от меня и моих внуков огромная благодарность! Передавайте мой привет всем нашим родственникам, оставшимся в России, если кого вдруг случайно повстречаете.
P.P.S. У нас случилось ЧП! Пан Вацлав чуть не погиб! Ну, просто чудом спасся! Правда, переломался весь! Вся Словакия переживает за своего Нобелевского Лауреата. И я думаю, правильно переживает, потому что он повредился рассудком. Разве может здравомыслящий человек перепоручить всё управление школой шестнадцатилетней девчонке?! Конечно, нет! Только, наши педагоги поговаривают, что она вовсе никакая не девушка, а сущая ведьма! Заколдовала эта юная дрянь нашего дорогого пана. Вот он и стал плясать под её дудку! Слёзно молю Вас, уважаемый спонсор, не приезжать сюда, не то она и Вас сглазит, и тогда содержать не то что колледж, а даже нас с внуками станет некому».
«Ай да Вацлав! Получил-таки тёмного Нагваля. У, холера!» – Илья Пастухов отложил письмо и радостно сжал кулаки.
Но, восторженное выражение на лице старого приятеля Поспишила быстро покрылось тенью разочарования. Вспомнив предостережение бабы Маши, он нахмурился и вздохнул:
«Вот только активировать-то Гнев Божий надо было после щита из Милости Господней! Я же тебя учил! А ты всё переиначил, дубина! Эх, Вацек, Вацек! Вечно ты спешишь! И что, теперь, прикажешь делать? Придётся ждать и наблюдать со стороны за твоими бедами. Может эта ведьма-Нагваль когда-нибудь поймёт, что твои адские методы были необходимы в её становлении и простит тебя. А пока… Бог с ними, с деньгами! Тем более, – что они не мои, а их. Они в тебя верят и спешить не станут. Извини, Вацек, но сейчас, моё дело – сторона. А то – чем черт не шутит? Глядишь – и мне довесок кошмара перепадёт».
Одноглазое чудище и прекрасная фея
Анна Комнина выросла на Украине. Город тяжёлого машиностроения накрывало по вечерам волной едкого запаха, когда на высокую шлаковую гору из раскалённого жерла печей выгружали партию отработанного топлива. В такие минуты сама гора начинала светиться малиновым светом и походила на вулкан. Не замечая удушающего запаха, маленькая девочка смотрела на это зрелище с восхищением. В её голове гора превращалась во вход в волшебную страну, которой правит добрая фея.
Аня рано осталась без матери. Ошибка врачей при переливании крови стоила Татьяне Комниной жизни. Вся забота по дому легла на хрупкие плечи девочки-подростка. Отец работал главным технологом на сталелитейном заводе. Вставал чуть свет, а возвращался поздним вечером. После захода Солнца, когда все дела по дому и учёбе оставались позади, девочка любила выходить к калитке сада и ждать папу, всматриваясь в опустившиеся на землю сумерки. Однажды, стоя у калитки, она увидела, как с противоположной стороны сада, выходящей к возвышающемуся над оградой трамвайному полотну, цепляясь за растущие вдоль дорожки вишни, идёт кто-то огромный и страшный.
С колотящимся сердцем Аня влетела обратно в дом и только успела закрыть дверь, как к оконному стеклу приникла отвратительная небритая морда здоровенного одноглазого верзилы. От ужаса Аня закричала и потеряла сознание.
Скользнув размазанным аморфным существом вдоль печки к потолку, она с удивлением рассматривала своё распростёршееся на полу тело. Затем, увидев столб яркого света, Аня поспешила к нему. Ей навстречу вышла улыбающаяся мама, и девочка, не помня себя от радости, полетела к ней. Но подлетев к месту, где должна была находиться мать, она заметила, что мама исчезла. Решив, что та вошла в свет, девочка последовала за ней. Полёт навстречу ослепительному белому завершился выходом в голубое. В огромном зале на изумрудном троне восседал некто, на кого Аня не могла поднять глаз, так сиял его образ. Рядом с ним стоял юноша, державший в руках корону.
– Я даю тебе его в помощники. Вы встретитесь через двадцать лет, – громовым голосом произнёс восседавший на троне. – А сейчас, уходи! Твоё время ещё не пришло.
Аня опять увидела своё лежащее тело. Рядом с ним стояла женщина редкой красоты. Она подошла, а точнее плавно подплыла к Ане, взяла её за руку и сказала: «Доченька, всегда иди вперёд и никогда ничего не бойся!»
Девочка очнулась от того, что отец уже не стучал, а выносил дверь ударами ноги.
– Что с тобой случилось, дочка? Я уже собирался окно разбивать.
Аня обняла папу и рассказала ему об удивительном сне.
– Это мама тебя спасла от уголовника, и увела в свою страну, – грустно сказал отец. Будь поаккуратнее, дочка. Запирай в сумерки дверь.
Выбор Андроника
Матерью детей Исаака Комниа – Ольги и Андроника – была русская княжна Ирина Володаревна, дочь Звенигородского князя Володаря Растиславича. Она частенько рассказывала детям о Руси, учила их песням родной стороны. И когда прошёл слух о том, что сердце овдовевшего русского князя Гюрги Владимировича свободно, то первой, кого византийские вельможи прочили ему в жёны, конечно же, была Ольга – принцесса, русская по матери, знавшая с детства язык и обычаи русских племён.
Расставание с Константинополем для Ольги стало тяжёлым испытанием. Её брат Андроник всё чаще ссорился со своим кузеном Мануилом, и на душе у царевны лежало предчувствие беды. Теперь, когда между ними пролегли тысячи километров, Ольга могла сделать только одно, – являться обоим родственникам во снах. Братья уже свыклись с мыслью, что встретят её после дня раздора в ночных грёзах. В таком совместном сновидении, возникали, знакомые всем троим, сады и интерьеры Вуколеонского дворца с многочисленными изображениями в интерьере быка и льва, где прошло их счастливое детство. Дети Исаака Комнина воспитывались вместе с детьми басилевса – Иоанна Второго. Оба папаши были уверенны, что какие бы разногласия не вставали между ними, на детях это сказываться не должно. И отпрыски росли единой семьёй, в которой выделялось трио из братьев-одногодков и старшей сестры.
