Марселен был доволен, он дал возможность президенту прочитать ответ полковника Бразье и получил его назад, не возбудив подозрения своего товарища.
Между тем танец продолжался. Толпа танцоров все увеличивалась; но Конго Пелле, совершенно запыхавшийся, принужден был остановиться. Марселен, сидя на скамье, безучастно смотрел на танцы, держа во рту огромную сигару и прихлебывая маленькими глотками водку.
Конго Пелле приблизился и, ударив его по плечу, вскричал:
— Что, ты спишь, что ли?
Юноша вздрогнул.
— Нет, — отвечал он, — я пью!
— Приятно пить, но нельзя забывать и о деле.
— Верно, чего же ты хочешь?
— Э! — засмеялся негр. — Я думаю, что пора нам и отправляться в путь!
— Пойдем! — просто отвечал Марселен.
Они покинули харчевню и вскоре вышли в открытое поле.
— Послушай, — проговорил через некоторое время юноша, — ты не доверяешь мне?
— Я?! — вскричал старый негр.
— Да. Я заметил это, и теперь я хочу доказать, что ты не прав; вот письмо полковника, отдай его сам Флореалю!
Конго Пелле с недоумением взглянул на него.
— Ты смеешься надо мною!
— Нет, Конго, я говорю тебе правду!
— Ты согласен отказаться от этого письма?
— Да, вот оно, можешь его взять!
— Но зачем же?
— Затем, что я не желаю больше сносить твои подозрения! Бери письмо и отправляйся своей дорогой, а я пойду своей! Ты получишь от Флореаля справку на мой счет; он хорошо знает меня! Увидишь, что он ответит!
С этими словами с видом оскорбленной невинности юноша бросил письмо к ногам Конго Пелле и быстро удалился.
Старый негр долго смотрел ему вслед, затем наклонился поднять письмо и задумчиво пробормотал:
— Тут что-то неладно!
Конго, несмотря на свою хитрость, не подозревал, что был жестоко обманут юношей, почти мальчиком. А тот в это время во всю прыть летел к Черным Горам, довольный в душе, что так искусно выпутался из затруднительного положения. Действительно, трудно было поступить лучше его.
Глава XX
СВИДАНИЕ
Возвратимся теперь к Колету и Антрагу, которые, распрощавшись с Дювошелем, вернулись в сопровождении Марселена на плантацию.
Было уже девять часов вечера. На плантации царила глубокая тишина. Вокруг дома стояла цепь часовых, внимательно прислушиваясь к малейшему шуму в кустах.
Новоприбывших встретил на галерее француз, гость Колета. Поздоровавшись с ними, плантатор спросил о своей сестре. Оказалось, что Анжела, чувствовавшая себя немного слабой, уже полчаса тому назад ушла в свои комнаты.
Трое мужчин вошли тогда в салон и, так как ложиться спать было слишком рано, занялись карточной игрой, которою, несмотря на свои дела, увлекались со страстью. Игра их продолжалась и далеко за полночь.
Что касается Марселена, то вместо того, чтобы войти в дом, он взял за повод трех лошадей и отправился с ними в конюшню. Но, зайдя за цепь часовых и очутившись позади построек, остановился, тщательно обтер соломой двух лошадей, обернул копыта кусками кожи и привязал их к кустам бавольника, а третью лошадь проводил в конюшню. После этого он отправился в дом, прямо в комнаты Анжелы. Подойдя к двери, юноша нерешительно остановился и некоторое время стоял, не зная, что предпринять, наконец он тихо ударил два раза в дверь.
— Войдите! — тотчас же раздался приятный голос.
Он открыл дверь и вошел. Молодая девушка лежала или, скорее, полулежала, а в ногах ее сидела мать Марселена.
— Добрый вечер, Марселен, — проговорила она с печальной улыбкою, не ускользнувшей от внимания юноши, — войдите, мой друг, вы видите, что я ожидаю вас?
— Вы меня ожидаете? — отвечал с изумлением Марселен.
— Да, ваша мать все рассказала мне.
— Тем лучше, так как я не знал, как приступить к этому щекотливому делу.
— Я так и думала об этом и решила предупредить тебя! — сказала старая негритянка.
— И, конечно, вы отказываетесь идти на это свидание? — заметил он.
— Напротив, мой друг, — с живостью отвечала она, — я принимаю его.
— Боже мой, но вы, верно, не подумали о последствиях этого опасного поступка! Позвольте вам объяснить…
— Ни слова, мой друг, — отвечала она, — мое решение неизменно.
— Но это невозможно!
— Почему же?
— Да потому, — с силою отвечал он, — что этот человек — зверь, он убьет вас!
— Вы думаете, Марселен?
— Если бы вы видели его дьявольскую усмешку, с какой он давал мне это поручение, вы бы не говорили так!
— Но какие же цели могут быть у этого человека?
— Я их не знаю, но во всяком случае эти цели нечестные. Поэтому я умоляю вас не отдаваться в его руки!
Молодая девушка, казалось, размышляла; Марселен тоскливо следил за выражением разных чувств, которые сменялись на ее лице; он уже надеялся, что убедил ее. Но, увы! Надежда обманула его. Молодая девушка решительно проговорила, протягивая свою крошечную ручку Марселену.
— Да будет воля Божья, друг! Ведь вы пойдете со мною?
— Да. Но что я один могу сделать?! Я могу только положить за вас свою жизнь, и то без надежды спасти вас.
— Откажитесь от этого свидания, милая госпожа! — проговорила просительным тоном старая негритянка.
— Нет, — решительно отвечала девушка, — так нужно; это единственное средство спасти мою бедную племянницу, каковы бы ни были для меня последствия.
Двое слуг с отчаянием поникли головами, понимая бесполезность дальнейших упрашиваний.
— Вы никому не говорили об этом свидании? — спросила девушка после некоторого молчания.
— Никому!
— Хорошо! Все ли готово?
— Все!
— Можете ли вы проводить меня так, чтобы мы не были замечены часовыми?
— Могу!
— Тогда пойдемте, уже время! — проговорила она, поднимаясь с места.
Негритянка бросилась к ней с объятиями.
— Мужайтесь, госпожа, — прошептала она на ухо ей, обнимая ее, — друзья бодрствуют с вами!
— Что вы хотите этим сказать?
— Шш! — прошептала негритянка, приложив палец к губам, и громко продолжала — Я останусь здесь, чтобы отвечать вашему отцу в случае, если он постучит в дверь.
Молодая девушка с улыбкой обняла ее, потом обратилась к Марселену.
— Идем! — сказала она.
Они вышли. В коридоре было темно и пусто. Вместо того чтобы идти обыкновенной дорогой, Марселен повернул налево и вышел на лестницу, которая вела в помещение прислуги. Анжела следовала за ним, тщательно закутавшись в черный плащ и надвинув на лицо капюшон. Несмотря на все свое мужество, молодая девушка не могла удержаться от некоторого страха. Она нисколько не сомневалась в тех опасностях, которым подвергалась в своей попытке спасти племянницу. Только глубокое чувство к маленькой девочке, попавшей в руки этого чудовища, заставляло ее идти на свидание.
