– Ради бога, Карин, надень перчатки!
Продолжая раздевать рядового, та зарычала в ответ:
– Для этого чуть поздновато! Его вытошнило прямо, блин, на меня!
Обильно вспотевший, но наконец-то лишившийся одежды Ледвард стоял молча – он уставился в пространство и игнорировал своих взволнованных коллег. Хотя он оставался на ногах и дышал, выглядел рядовой так, словно уже умер. «Что за чушь, – одернула себя Фарис. – Мертвые не дрожат». А Ледвард явственно дрожал.
Вместе женщины подвели рядового к медицинскому столу и уложили. Освещение тут же стало ярче. Пока Фарис выпрямляла его ноги, Карин начала шарить по ящикам. В панике она рассыпала медикаменты и инструменты, и сама не знала, что ищет. Она знала только, что они должны дать Ледварду что-то – и быстро.
– Нужно стабилизировать его состояние, – выдохнула она. – Где долбаный набор внутривенных?
– Карин! – отвернувшись от распростертого и все еще дрожащего рядового, Фарис в отчаянии заорала на коллегу. – Прекрати все трогать! Я все сделаю!
Было похоже, что его дрожь сама по себе пошла на убыль. Двигаясь быстро, Фарис стянула с него пропитанную кровью нательную рубашку, оставив лежать на столе только в трусах.
– Давай, помоги мне его пристегнуть.
– Зачем? – возразила Карин. – Он никуда не денется.
– Просто сделай это! – Фарис приготовилась застегнуть первый ремень вокруг талии рядового. Только потому, что он сейчас был тих и спокоен, не значит, что…
Он дернулся. Затем выгнулся дугой. А затем дернулся снова, и снова – в серии жесточайших, полностью неконтролируемых конвульсий, так что его тело судорожно скрючивалось и колотилось о медицинский стол. Незащищенная плоть и кость ударялись о металл с громким звуком. Ошеломленные необъяснимым физиологическим припадком, обе – и ученый, и пилот – инстинктивно отпрянули.
Из его пор начала сочиться кровь. Пока две женщины в ужасе наблюдали, точно из центра его спины прямой линией брызнул кровяной туман, словно его подавали из шланга под напором. Прежде чем упасть, подобно дождю, на безупречно чистую палубу медблока, капли описали в воздухе дугу.
– Иисусе… – Карин отшатнулась как могла дальше.
– Оставайся с ним! – Фарис метнулась к дверям шлюза. – Попытайся его успокоить, если конвульсии прекратятся. Я свяжусь с капитаном.
Выскочив из медблока, с мрачным выражением лица, она подождала, пока дверь за ней закроется, затем повернулась и ткнула в клавиши замка. Панель беззвучно вспыхнула:
ЗАКРЫТО
Стаскивая с лица маску, она понеслась по коридору по направлению к ближайшему микрофону общего назначения и проговорила, пытаясь контролировать свой голос:
– Капитан Орам. Вы все нужны здесь. Когда будете?
***
Команда как раз оставила позади лес и вышла в поле с мягко покачивающейся пшеницей. Нахмурившись, Орам ответил:
– Держитесь. Мы близко. Фарис, какого?..
– Вы мне нужны здесь сейчас. Прямо сейчас! Все вы, до единого. Нам необходимо вернуться на «Завет». Быстро! – с каждым словом в голосе пилота слышалась нарастающая паника.
***
На мостике «Завета» Теннесси сквозь помехи пытался разобрать передачу жены. Предложение начиналось четко, но тут же растворялось в статике, и это бесило.
– Фарис, мы тебя едва слышим. Что происходит? Что у вас там творится? – но даже сквозь постоянные электромагнитные искажения он мог уловить тревогу в ее голосе.
– Происходит? – сигнал затрещал и прервался, затем набрал силу и заскрежетал на границе внятности. – У меня нет ни малейшей гребаной идеи о том, что происходит с Ледвардом. Карин практически притащила его на себе. Нам удалось доставить его в медблок. Что-то там произошло – она мне еще ничего не рассказала. Он выглядит как мертвец, который дышит – он на самом деле очень болен, а потом из него отовсюду течет кровь, прямо из кожи, хотя у него нет видимых повреждений, а его спина… его спина…
– Детка, успокойся, – ощущая что угодно, кроме спокойствия, сам Теннесси пытался ее приободрить. – Просто успокойся. Расскажи мне, что произошло. С самого начала.
Едва себя контролируя, Фарис заорала в ответ:
– Не говори мне, мать твою, успокоиться! Ты не видел… а я только что видела. И у меня ни малейшего представления о том, что с ним. Его спина разорвалась, и по всему медблоку кровища с дерьмом, и я не знаю, подцепила ли это Карин, или я подцепила тоже, или…
– Ты пропадаешь, Фарис, – его начала охватывать паника. – Ты меня слышишь?
Он наклонился ближе к консольному микрофону, словно несколько дополнительных сантиметров каким-то образом могли приблизить его к жене, к окутанной штормом поверхности планеты.
– Прошу тебя, – сказала его жена, едва различимым голосом, – помоги нам…
Сигнал прервался, и никакие мольбы и проклятия не смогли его восстановить.
11
Как только связь с орбитой прервалась, Фарис вернула все свое внимание монитору медблока. Он показывал обессилевшую Карин, которая пыталась закрепить ремень безопасности вокруг Ледварда. Того жестоко колотило – неконтролируемые конвульсии снова перешли в сильную дрожь.
Не прекращая усилий, биолог проорала в направлении аудиовизуального датчика:
– Фарис! Чем ты там занимаешься? Иди сюда! Нам нужно дать ему внутривенное, но я не могу сделать это сама; он слишком сильный и все еще слишком беспокойный. Помоги мне!
Бросив последний взгляд на молчащий комм связи «планета-орбита», Фарис выбежала с мостика. Оказавшись у медблока, она остановилась у закрытой двери, чтобы заглянуть в окошко. Руки Ледварда на миг восстановили работоспособность, и сейчас сжимали края медицинского стола. Его спина была обращена к двери, и из позвоночника выделялась водянистая кровавая жидкость.
А где Карин?
Фарис отшатнулась, когда лицо второй женщины неожиданно возникло перед окошком. Биолог находилась в шоковом состоянии. Или хуже. Аудиодатчики передали ее слова – голос звучал безжизненно и подавленно.
– Выпусти меня.
В горле пилота возник тяжелый комок – она едва смогла прошептать ответ:
– Я не могу этого сделать, дорогая.
Выражение лица Карин и ее голос тут же стали безумными.
– Выпусти меня отсюда! Прошу тебя! Фарис, бога ради, открой дверь!
Из глаз пилота потекли слезы. Но она не ответила.
***
Снаружи садилось кроваво-красное солнце. Пока люди спешили обратно к озеру, темнота окутала экспедицию подобно одеялу – благодаря закату и вечному туману. Как только они смогли различить в отдалении сигнальные огни модуля, они еще ускорили шаги.
