— Ладно, сейчас отвезу тебя домой, — решил Гущин. — И так ты мне помогла уже выше крыши. Спи дома, отдыхай.
— Рано еще спать. Белый день на дворе. — Катя глянула на субботнее солнышко и клочок чистого осеннего неба между крышами. — Позвоните сами экспертам насчет отпечатков.
Полковник Гущин достал мобильный. Набрал номер со скучным выражением лица — он не надеялся на удачу.
— А, Федор Матвеевич, мы только что закончили, — отозвался криминалист. — Фиговый материал вы нам подкинули.
— Непригоден для идентификации?
— Мы три часа уже колдуем. Всего один отпечаток удалось снять с брелка — большого пальца. И он — да… фактически почти к идентификации непригоден.
«Ну все, — подумала Катя, — и точно, дело — глухарь. Зря только мучились в этом морге, терпели эту вонь».
— Но мы все равно решили проверить, прогнали через компьютер, через банк данных ранее судимых.
— И что? — безнадежно спросил Гущин.
— Совпадение есть, но лишь по двенадцати точкам — на тех участках, где отпечаток, так сказать, в относительной норме для исследований. Сами понимаете, этого для полной идентификации недостаточно. Так что мы не можем сказать, что идентифицировали неизвестного.
— Сколько вариантов компьютер вам выдал по этим двенадцати точкам — десять, двадцать? — спросил Гущин.
— Одно совпадение.
— Одно?
— И там нет судимости. Вы наличие судимости ведь предполагали почти наверняка, — частил бойкий криминалист. — А там судимости никакой нет. Это дорожно-транспортное дело.
— ДТП?
— Да, ДТП с причинением тяжких телесных, однако дело было прекращено еще на стадии следствия ввиду отсутствия вины подозреваемого.
— Как фамилия?
— Виктор Кравцов, — ответил криминалист. — Больше никаких за ним судимостей в банке данных нет. И подчеркиваю, по этим двенадцати совпавшим точкам никто не может утверждать, что это его отпечаток, что это он и есть.
— А дело где прекращенное? — спросил Гущин.
— В архиве, наверное, там наш Ивановский отдел полиции указан.
— Бронницы? — спросил Гущин. — Он оттуда, что ли, этот Кравцов? Какой там его адрес в файле по делу о ДТП?
— Сейчас, гляну в компьютер, — криминалист притих. — В файле из банка данных вот что: поселок Коммунарка, дом номер…, квартира…
— Коммунарка? Это не Бронницы, — Гущин показал Кате глазами — доставай свой планшет, ищи. — Это же на той стороне Калужского. Не так далеко от Николо-Хованского кладбища, ну, относительно не так далеко и от поселка…
— И леса, Федор Матвеевич, — голоском еле затеплившейся надежды вякнула Катя, вперяясь в карту на планшете. — Вот поселок, откуда тот тип — свидетель с мастино-наполитано, вот лес, дорога. А там, на той стороне Калужского шоссе… ну совсем неблизко эта самая Коммунарка.
Гущин записал адрес Виктора Кравцова, которого эксперт так и отказался идентифицировать.
— Суббота, — сказал Гущин. — Небось пиво дует или где-то в гараже…
— Вы не думаете, что это наш мертвец?
— По двенадцати точкам дактилоскопии никто никого не идентифицирует.
— Есть только один способ узнать, тот это или не тот Кравцов, — заметила Катя.
Гущин посмотрел на нее. Впоследствии Катя думала — он ведь мог кого-то послать из сыщиков в эту самую Коммунарку. Он мог легко это сделать, просто дать ЦУ. Но нет, Гущин решил ехать сам. Предчувствовал ли он уже тогда, что это будет за дело?
И она, Катя… Нет, там, возле бюро судмедэкспертизы, у нее не было никаких предчувствий. Никакого холодка на сердце, никаких мурашек на коже. Она еще и представить не могла, во что они влипли.
— Фактически мы вернемся в тот же район. И проверим, — сказала она.
— Я сам туда съезжу, один, — ответил Гущин, заводя мотор.
— Я с вами, Федор Матвеевич. — Катя цепко угнездилась на заднем сиденье внедорожника. — Я тоже хочу знать, тот это Кравцов или нет.
— В Бронницах с делом о ДТП только к понедельнику определятся, так что… В Коммунарку быстрее и ближе, чем туда. Может, в Бронницы и ехать не придется вообще. Может, этот Кравцов жив-здоров, ну, который из нашего банка данных. А тот, что у нас — безголовый жмурик — так и останется…
— Только надо кофе сначала выпить, Федор Матвеевич, — перебила Катя. — Об обеде как-то тяжко думать после того, что мы с вами видели у Сивакова, а кофе… Кофе возьмем, купим где-нибудь по дороге с собой.
И они купили кофе: Гущин — черный двойной эспрессо, Катя — капучино.
И поехали назад, в хаос Калужского шоссе с его стройкой, эстакадами, развязками и грязью.
Коммунарка оказалась местом, из которого хочется сразу слинять. Однако они быстро нашли нужный адрес.
Дом — хрущоба из силикатного кирпича.
Глава 8
Коммунарка
Полковник Гущин позвонил в дверь квартиры. Они с Катей несколько секунд подождали. Быстрые шаги. Кто-то подбежал к двери с той стороны, но молчал, не задавал вопросов, затаился.
— Откройте, пожалуйста, мы из полиции, — самым вежливым голосом начала Катя. — Вот наши удостоверения. Нам необходимо поговорить с Виктором Кравцовым. Он здесь проживает?
Никакого ответа. Но Катя явно слышала, что за дверью кто-то дышит, наблюдая за ними в глазок.
— Кравцов, откройте. Нам надо задать вам несколько вопросов, — басом ухнул полковник Гущин.
За дверью снова раздались быстрые мелкие шаги. И сразу же — шаги на лестнице, кто-то медленно поднимался.
— А вы что это… кто? Вам что здесь надо?
Катя обернулась на резкий женский голос. Чуть ли не окрик.
На верхней ступени лестницы стояла женщина лет сорока — одетая ярко, в красную стеганую куртку и красные джинсы, но с каким-то серым, наверное, обычно усталым, а сейчас — злым и настороженным лицом. Крашеная блондинка — ей давно уже было пора посетить парикмахерскую из-за отросших корней темных с проседью волос. На плече у нее болталась сумка, а в руках были два полных пакета из супермаркета «Пятерочка».
— Здравствуйте, мы из полиции, — все так же вежливо представилась Катя. — Нам необходимо увидеться с Виктором Кравцовым. Он в этой квартире живет? Вы соседка?
— Он здесь больше не живет, — отрезала женщина.
Она буквально отпихнула Катю с пути, шагнув к двери и повернулась к ним лицом.
— Документы ваши, — потребовала она.
Они показали ей свои удостоверения. Тогда только женщина повернулась к ним спиной и вставила в замок ключ.
Дверь квартиры открылась.
— Вы его родственница? — спросила Катя.
