— Может, это он ее прикончил? — спросила Катя.
— У них давность смерти одна и та же — около недели. И эксперты не нашли никаких признаков того, что Кравцова убили в доме. Дальше будет картина проясняться, но я думаю — сначала убили его, а потом убийца приехал сюда. И расправился с этой девушкой, его сожительницей. Здесь тихое место. На отшибе. Никто ничего не видел, не слышали криков. И неделю сюда никто не заглядывал. Покупателей на садовые скульптуры сейчас днем с огнем не сыщешь. И вот еще что… Эксперты нашли тряпку на полу, она была пропитана ацетоном. Их это очень заинтересовало. Но пока они выводы свои хранят при себе.
— А кто этот человек, который смотрел в окно, а потом упал? — жалобно спросила Катя.
Полковник Гущин посмотрел в сторону гипсового ангела, возле которого на пластиковом стуле, обхватив себя руками, сидел лысый человечек и все еще что-то бормотал стоявшим возле него оперативникам с блокнотом и камерой.
— А это горе-злосчастье Гукасов, напарник Кравцова, собственной персоной. Он клянется, что во время беседы с нашими сказал им чистую правду. Но потом всполошился — чего это полиция заинтересовалась их фирмой? Говорит, подумал, что их в махинациях заподозрили с отчетностью и налогами, раз бухгалтера допрашивали. Наверняка там у них полно нарушений. Нам-то плевать на это сейчас. Но он встревожился. И после звонка полиции сразу помчался на машине сюда — сказал, мол, думал, что Кравцов и Быкова, амурничают здесь. Решил предупредить Кравцова, что надо отчетность прятать. Заглянул в окно, увидел тело, всю эту кровавую кашу, брызги на стенах и…
— Он в дверь только стучал, а не дергал за ручку, — сказала Катя. — Я видела. Лишь стучал, словно знал, что дверь не заперта.
— Там надо силу приложить, чтобы открыть, я сам с силой дернул, — возразил Гущин. — Будем, конечно, и этого хмыря проверять, но… Это дело, Катя, оно очень серьезное. Два убийства. Зверских по своей жестокости. И причина здесь не в том, что они какие-то копейки друг от друга и от налоговой скрывали.
Осмотр затягивался до глубокой ночи. И Катя решила, что хватит с нее. Она воспользовалась первой представившейся возможностью покинуть дом Александры Быковой, о существовании которой еще утром даже не подозревала.
Эксперты забрали первые образцы для исследования ДНК, вещи, все, что могло представлять интерес как материал для сбора улик. И вместе с ними на машине Катя поехала в Москву. Они высадили ее на Садовом кольце, недалеко от Малой Бронной, по которой она путешествовала днем в компании «женщин Патриарших».
Другую женщину… женщину дома с гипсовыми фигурами… точнее, ее разложившиеся останки, повезли в морг на судебно-медицинскую экспертизу.
Катя добралась до дома на такси. Долго с остервенением мылась под душем. Ей все казалось, что трупный запах прилип к ее коже и волосам. И она вылила на себя две бутылки геля для ванны. Она драла кожу мочалкой, пока та не покраснела и начала болеть.
О еде было даже думать противно. Катя выпила холодного чая. Потом просто воды. Легла в постель. Закрыла глаза.
Гипсовые цапли и журавли закружились вокруг нее, точно хлопья мертвого белого пепла. Они беззвучно махали крыльями и свивали шеи в диком брачном танце, где каждый журавль представлял себя мертвым безголовым Кравцовым, а каждая цапля — его мертвой любовницей-скульпторшей. На могильных плитах восседали гипсовые гномы, гипсовые черепахи упорно и размеренно копали могилы. Гипсовая жаба, перебирая белесыми лапами, ползла по Катиным ногам — ближе, ближе… И устроилась на ее груди, пялясь слепыми глазами.
От этого взгляда во сне Катя проснулась.
Резко, как от толчка. Села на кровати, сбросив одеяло на пол.
Белесая гипсовая тварь в самый последний момент морока обернулась белыми страницами.
Печатные страницы — вопрос-ответ. Следователь-подозреваемый.
И еще одна страница, исписанная неровным угловатым почерком. Записи, сделанные от руки.
Катя увидела все это так ясно еще до того момента, когда окончательно проснулась, пришла в себя.
Она увидела то, что уже видела раньше. Что приковало к себе ее взгляд, когда она читала материалы дела о ДТП. А затем все это ускользнуло прочь, вытесненное другими мыслями и образами.
И вот возникло снова. Сотканное с помощью уже иных, новых образов и иных жутких ассоциаций.
И теперь Катя точно знала, что ее насторожило в материалах дела о событиях на Старой дороге. Что с самого начала было там, на страницах, оставаясь тайной.
Глава 17
Объяснительная
Катя еле дождалась утра, приехала на работу в половине девятого. Полковник Гущин ее опередил — был, уехал в прокуратуру, скоро приедет, проведет оперативку, снова уедет, потом совещание — все это выдала Кате старая гущинская секретарша.
Дело о двух убийствах на глазах набирало обороты. Вечером накануне была проведена судебно-медицинская экспертиза останков, заключение патологоанатомов дожидалось Гущина.
Катя спросила секретаршу, нельзя ли открыть кабинет и взять дело о ДТП, посмотреть прямо в приемной? Она отчего-то была на сто процентов уверена, что Гущин оставил дело ей, не спрятал в сейф. Так и вышло. Секретарша нашла тома на столе шефа криминальной полиции.
Катя села в углу приемной и снова начала детально читать материалы из Бронниц. То, что ее так поразило, что показалось весьма странным, что явило себя неожиданно в ночном мороке, вызванном страхом новой жестокой смерти, было там. В трех документах.
Катя вчитывалась в тексты и ждала полковника Гущина.
Он вернулся из прокуратуры, сразу же провел закрытую оперативку по последним наработкам дела Александры Быковой, а затем ушел на совещание к начальнику Главка.
Катя стойко, терпеливо ждала в приемной. Час, полтора…
Наконец он вернулся, но только затем, чтобы снова уехать и…
— Федор Матвеевич, я вас жду полдня! — не выдержала Катя.
— Позже. Я занят.
— Нет, сейчас, это важно, — Катя уперлась и прошмыгнула в кабинет.
— Новости не терпится узнать? — Гущин хмурился. — Как и подтвердили эксперты при вскрытии, давность смерти — не менее недели. Быковой нанесено в общей сложности около шести ударов топором. Удар в область лица, скуловой кости, возможно, был первым, она пыталась защититься от убийцы, закрывалась рукой — у нее на правой руке отрублены пальцы. Остальные удары были нанесены, когда она уже упала на пол — все в область позвоночника, лопаток. Рубленые раны в области спины, шейного отдела. Позвоночник поврежден в трех местах. Два удара она получила по черепу. Но эксперты считают, что в этот момент она уже была мертва. На тряпке, что нашли рядом с телом, следы ацетона и крови. Эксперты предположили, что эта тряпка могла быть использована преступником во время нападения — Быковой, возможно, закрыли этой тряпкой рот и нос, она вдохнула пары ацетона, а это похуже эфира. В любом случае нападение произошло очень быстро — прямо там, у входной двери, она не сумела ни убежать в спальню, ни отползти в сторону кухни. Своих следов преступник не оставил, действовал очень аккуратно. Хотя там вещи изъяты Быковой, которых он касался, но для дактилоскопии — эксперты снова подтвердили — эти кровавые пятна непригодны.
